В 4 часа утра 22 июня 1746 года караван тронулся в путь от острова д'Э. 23 июля прошли Азоры. 10 сентября эскадра д'Анвилля усмотрела акадийское побережье. За время перехода многие матросы заболели, часть кораблей и транспортов потеряли. Так, например, из 300 членов экипажа 50-пушечного «Карибу» только 40 человек к началу сентября могли исполнять свои обязанности, остальные были больны тифом. Это было связано с порочной практикой, еще со времен Ришелье принятой на французских кораблях — во французском флоте полагался один гамак на двух матросов (один спит, один несет службу, потом меняются). Также матросам разрешалось отправлять потребности на палубе. Обе эти «традиции» приводили к быстрому распространению заболеваний в экипаже, иногда моровое поветрие уносило на тот свет экипажи целых эскадр.
Что касается Ройял Неви — на одного матроса полагалось два гамака (один в стирке, другой — «в работе») и, кроме того, испражнения в местах, не предназначенных для этого, жесточайшим образом карались. Удивительно, но эта мера сильно сократила количество эпидемий в английском флоте. Во многом из-за этого факта англичане могли быть в море годами.
Самое смешное — французы знали об этом. Мемуары взятых в плен французских офицеров пестрят подробностями быта на английских кораблях и отмечают его положительные стороны, однако во флоте Франции все оставалось по-прежнему. Традиции были возведены в ранг догмы.
Но вернемся к д'Анвиллю. 10 сентября 44 французских корабля бросили якорь в бухте Чебукту
[106], а 13 сентября налетел жесточайший шторм, в результате которого французские корабли и суда оказались раскиданными вдоль всего побережья Акадии и Новой Шотландии. «Нортумберленд» вылетел на мели острова Сэйбл (Песчаный остров, представляет собой длинную вытянутую с запада на восток дугу из песка, недалеко от побережья Новой Шотландии). «Ардан» потерял 50 человек, еще 400 были больны, поэтому капитан корабля мессир де Коломбьер решил идти обратно, во Францию. «Карибу», бедственное состояние которого мы уже описывали, также взял курс на Брест, через 4 дня он смог соединиться с «Арданом». «Марс» был довольно сильно поврежден, однако он смог соединиться с «Триданом», в отсутствие д'Анвилля, имевшего флагманом «Ардан», мессир д'Эстурмель взял на себя функции старшего. «Тридан» уже смог найти «Альсид» и приватир «Рафаэль», включив в команду «Марс» французы отплыли к острову Сэйбл, где к ним присоединились сильно поврежденные «Леопард», «Тигр» и 30 торговых судов. 27 сентября отряд вошел в бухту Чебукту, и 28-го была перехвачена акадская галера, которая сообщила, что на подходе корабли Вест-Индской французской эскадры Конфлана. Вскоре смогли отыскать «Нортумберленд», тот все же смог сняться с мели и ремонтировал днище. Д'Эстурмель поднялся на борт флагмана, где узнал, что герцог д'Анвилль умер, по одной из версий — от апоплексического удара, по другой — от истощения. Теперь Эстурмель становился главным. Тотчас же был созван военный совет, где решили атаковать и взять на штык с помощью уцелевших солдат Пор-Рояль (Аннаполис-Ройял), а четыре корабля с транспортами направить в Квебек.
Множество провианта было затоплено и пропало, поэтому команды начали испытывать настоящий голод. Сам Эстурмель писал позже: «В 19.00 офицеры пригласили меня на праздничный ужин. На каждого приходились по два яблока, одна пресная лепешка и стакан вина, разбавленный напополам водой». 1 октября произошло непонятное. Описания сильно разнятся, но Эстурмель, раздавленный событиями последних дней, сильно заболел и впал в горячку. Спешно собранный военный совет избрал новым командиром отряда Жака Пьера де Таффанеля де ла Жонкье. К этому времени около половины экипажей были больны и истощены до последней крайности. Из двух тысяч восьмисот солдат только около тысячи были более-менее здоровы, однако сильно недоедали. Скорбут и дизентерия косили людей.
В свою очередь, из Квебека на семи судах вышли 700 французских ополченцев, морпехов и союзников-индейцев, задачей которых было соединиться у Аннаполис-Ройяла с экспедицией д'Анвилля. Командовал рейдом Жан-Батист-Николя-Рош де Рамезье. 11 октября Рамезье достиг пункта назначения. К своему большому удивлению он никого не обнаружил, а опрос местных жителей показал, что французскую эскадру разметало недавним штормом и где она — никто не ведает. Атака Аннаполис-Ройяла малыми силами не принесла бы ничего хорошего, поэтому Жан-Батист только блокировал крепость и разослал разведчиков по всем направлениям.
Тем временем с эскадрой Жонкье произошло новое несчастье. 11 октября 1746 года у Кейп Клир (Новая Шотландия) «Марс», отбившийся от основных сил, был атакован недавно построенным
[107] 60-пушечным кораблем Его Величества «Ноттингем» (кэптен Филипп Сомарез). Команда английского корабля составляла 365 человек, тогда как на 64-пушечном «Марсе» были 550 матросов (из них около четырехсот — больны). После двух часов безнаказанного обстрела (пользуясь тем, что у француза была сломана грот-мачта, англичане били продольным огнем с носовых и кормовых углов) «лягушатники» подняли белый флаг. Потери на «Ноттингеме» составили ранеными три или четыре человека, потери французов — 40 матросов убитыми.
На эскадре же продолжали гибнуть люди. Бижо де ла Мотт своей властью приказал 14 транспортных судов переклассифицировать в госпитальные, но лучше от этого не стало. Только лишь собрали всех больных на отдельных кораблях, где они медленно погибали, ибо врачей не было. 24 октября было решено основными силами идти во Францию. Перед уходом Жонкье планировал высадить французские войска (всего на тот момент насчитывались 94 офицера и 1410 солдат) у Аннаполис-Ройяла и откомандировать им в помощь 13 судов. Однако через два дня, будучи на траверзе мыса Кабо Негро, французы решили не испытывать судьбу и отменили приказ о высадке. Экспедиция повернула во французский Брест.
Что касается де Рамезье, 8 ноября он, не дождавшись эскадры, отошел от Аннаполис-Ройяла и занял оборонительную позицию между крепостью и французскими поселениями. Обеспокоенный губернатор Новой Англии Ширли послал в Новую Шотландию отряд полковника Артура Нобля (100 королевских солдат). По дороге Нобль присоединил пару сотен союзных индейцев и около сотни английских рейнджеров (добровольцев, охотников за скальпами). Дружественно настроенные к французам абенаки
[108] вовремя донесли об английском отряде, и Рамезье послал на разведку боем своего капитана Николя-Анутана Кулона де Вилье с 240 канадскими ополченцами и 20 индейцами. Утром 10 февраля 1747 года отряд достиг реки Гасперо, к югу от деревни Гран-Пре, где расположились на постой солдаты Нобля. Произведя разведку, де Вилье узнал, что англичане расположились на постой в 10 домах деревни Гран-Пре, и решил атаковать ночью. Погода не подкачала — к вечеру разыгралась метель и французам совершенно незаметно удалось подкрасться к лагерю. Индейцы бесшумно сняли часовых, и отряд, разделенный на десять групп по 24 человека в каждой, атаковал дома, где расположились на постой английские солдаты. Вилье был ранен в начале сражения, и его заместил капитан де ла Корн. Англичане понесли очень большие потери, погиб и сам Нобль, но части британцев, разбуженных выстрелами, удалось вырваться из ловушки и укрепиться в каменном доме на окраине Гран-Пре.
