Не менее опасным был и сам размах восстания. Общая численность восставших племен превышала 800 тысяч человек. Они выставили почти 200 тысяч пехотинцев и 9 тысяч всадников. Выступление, по всей видимости, было тщательно подготовлено и осуществлялось по единому плану. Возглавили повстанцев незаурядные предводители – «свирепейшие и опытнейшие вожди», как называет их римский историк Веллей Патеркул, современник и участник описываемых событий. Это были паннонец из племени бревков Батон, его тезка из далматского племени десидиатов и некий Пиннет. В самом начале восстания были перебиты римские граждане, в первую очередь солдаты и купцы, находившиеся на территории Иллирика (так иначе называлась северо-западная часть Балканского полуострова, где находились Паннония и Далмация). Немногочисленные войска, выставленные против мятежников, были разгромлены. Этот успех воодушевил также соседние независимые племена, которые вторглись в придунайские провинции.
Часть своих сил восставшие оставили для защиты собственных земель, часть направили в Македонию, чтобы разграбить ее. Остальные войска должны были напасть на Италию. «Ввиду этого, – рассказывает Веллей Патеркул, – был произведен набор войска, а также повсюду и полностью призваны все ветераны. Мужчины и женщины в соответствии с имущественным цензом должны были выставить в качестве воинов вольноотпущенников. В сенате прозвучал голос принцепса: «Через десять дней, если не быть настороже, враг может оказаться на виду у города». В городах Италии, которым угрожала непосредственная опасность, были размещены гарнизоны.
К счастью для Рима мятежники вместо того, чтобы немедленно обрушиться на беззащитную Италию, увлеклись разграблением Македонии и иллирийского побережья Адриатики. Возможно, развить первые успехи восставшим помешало и то, что из строя на время выбыл один из их вождей: десидиат Батон получил тяжелое ранение при осаде одного из городов.
Статуя Тиберия
Тиберий, командовавший одной из направленных против Маробода армий, заключив с ним мир, обезопасил римлян от удара в тыл. Тиберию же, как своему лучшему полководцу, Август поручил и общее руководство борьбой с восстанием. Стремительным маршем Тиберий привел свои войска на Балканы и перекрыл врагу дорогу в Италию. Во время этого похода особо отличился командир XX легиона Валерий Мессалин, двигавшийся в авангарде. Окруженный 20-тысячным неприятельским войском, легион благодаря доблести солдат и хладнокровию своего командира сумел вырваться из окружения. За этот подвиг Мессалин получил знаки отличия триумфатора, а легион – почетное наименование «Валерий Победоносный» (Это, кстати сказать, единственный случай, когда легион был назван не по имени императора, а по имени его командира.)
Едва избежали полного разгрома и те пять легионов с вспомогательными войсками, которые вели на встречу с Тиберием из заморских провинций два римских военачальника. «Но в это время, – пишет Веллей Патеркул, – доблесть римского воина завоевала себе больше славы, чем оставила на долю военачальников... Хотя легионы находились в трудных обстоятельствах, – сражены врагом некоторые военные трибуны, погибли префекты лагерей и предводители когорт, залиты кровью центурионы... воины, не довольствуясь тем, что задержали врагов, обратились на них, сломали их строй и добыли в бою победу, в которой уже отчаялись».
В итоге Тиберию удалось соединить свою армию с войсками, прибывшими из Мезии и Сирии и объединить под своим командованием 10 легионов, большое количество вспомогательных войск, множество ветеранов и добровольцев – всего около 120 тысяч человек. Тем не менее, в первый год войны римляне лишь с большим трудом удерживали немногие опорные пункты и несли крупные потери. Восстание разрасталось. Однажды даже сам Тиберий с армией оказался запертым в горах и попал, казалось, в безвыходное положение. Но устроивший эту ловушку паннонец Батон почему-то позволил ему вырваться из окружения. Особенно много проблем доставляли римлянам партизанские действия повстанцев в горной местности. Восставшие избегали решающего открытого сражения. Поэтому Тиберию пришлось распределить свои силы по лагерям в разных частях страны, чтобы одновременно подавлять многочисленные очаги сопротивления и партизанского движения. Впрочем, в течение всего 7 года н. э. римлянам не удалось добиться перелома в войне.
В следующем году Тиберий применил стратегию «выжженной земли»: поля мятежных племен разорялись, поселки сжигались, население целых областей безжалостно вырезалось. Среди руководителей восстания начались раздоры. Вождь паннонцев Батон перешел на сторону римлян и вынудил свои войска сложить оружие. Правда, за это предательство его схватил и предал казни его далматский тезка. Другой предводитель Пиннет сам сдался в плен. Паннония были усмирена. В Далмации упорное сопротивление еще продолжалось некоторое время, но вскоре и оно было сломлено. Второй Батон, окруженный в своем последнем убежище, добровольно отдался во власть победителя, бросив своих соратников, продолжавших сражаться до тех пор, пока римляне не взяли их крепость штурмом. Тиберий не забыл, что этот самый Батон позволил ему однажды вырваться из теснины, где он был окружен с войском. Тиберий оказал ему почетный прием и отправил на жительство в италийский город Равенну, где тот и умер своей смертью.
Летом 9 г. н. э. ценой почти поголовного истребления были усмирены далматские племена перустов и десидиатов, которые обитали в горах и считались самыми неукротимыми и воинственными в Далмации. Так было подавлено это великое восстание, которое римские историки позднее сравнивали с Ганнибаловой войной. Август и Тиберий были по праву удостоены триумфа. За победу римлянам пришлось заплатить немалую цену. Но из этого испытания они смогли извлечь очень важный урок: легионы нужны не только для новых завоеваний и защиты границ, но и для контроля над уже, казалось бы, покоренными странами и народами. Еще одним серьезным уроком стали для Августа события в Германии.
Не прошло и недели после окончательного подавления иллирийского мятежа, как в Рим пришло известие из Германии, наверное, самое горестное за все долгое правление императора Августа. Восставшие против римского господства германские племена заманили в искусно устроенную западню и полностью уничтожили три легиона, шесть когорт и три алы вспомогательных войск. Причем это была лучшая по своей дисциплине, доблести и боевому опыту часть римской армии. Столь позорного и катастрофического разгрома римляне давно уже не знали.
Главным организатором и душой тщательно подготовленного антиримского заговора был 26-летний Арминий, старший сын вождя племени херусков Сигимера. Как и его младший брат по имени Флав, Арминий в юности поступил на службу в римскую армию и, подобно другим знатным варварам, командовал одним из вспомогательных подразделений. За свою храбрость и усердие он заслужил римское гражданство, которым римляне награждали как почетным даром наиболее отличившихся и преданных варваров. Он был даже введен во всадническое сословие – почесть исключительно редкая. Однако в отличие от брата, который до конца сохранял преданность римлянам, Арминий всем римским почестям и наградам предпочел славу освободителя Германии.
