Выпив чашку черного кофе, Мануэль по привычке не стал
завтракать, отправляясь утром в свой офис. Выходя из дома к уже поджидавшему
его автомобилю, он недовольно пробурчал шоферу:
— Сначала на побережье.
Там жила его молодая подруга — Хуанита. И хотя по возрасту
она была младше его дочери на два года, старый банкир нежно и преданно любил
свою Хуаниту. Конечно, Рабинад не мог знать, что в его отсутствие Хуанита
принимает своего молодого друга, на которого она тратит большую часть
оставляемых ей денег. Хуанита не хотела огорчать своего старого друга, щедро
деля свое ложе сразу с двумя поклонниками.
Мануэль недолго пробыл у своей подруги. Передав ей пятьсот
долларов, он поцеловал ее на прощание и, сев в машину, поехал в свой офис.
Рабинад не мог знать, что вот уже несколько дней за ним пристально следят
несколько пар внимательных глаз. Среди тех, кто следил за ним в последние дни,
была и Моника Вигман. Автомобиль Рабинада ловко проскальзывал в многочисленных
пробках на улицах города. Следом за ним ехали сразу две машины с инспекторами
«Интерпола». Однако сразу за ними шла еще одна машина. Сидевший в ней человек
не спускал глаз с Моники Вигман. Он прекрасно знал, что они следят за
Рабинадом, и, в свою очередь, следил за ними. Когда автомобили остановились на
красный свет светофора, сидевший в четвертой машине вытащил маленький
фотоаппарат, быстро сделал снимок. Затем, улыбнувшись, включил магнитофон. В
салоне зазвучала музыка Вагнера. Сидевший за рулем улыбался. Это был Альфред
Шварцман.
Асунсьон. 22 ноября 1988 года
Все утро ужасно болела голова и Саундерс вынужден был дважды
становиться под холодный душ; После ухода девушек они с Торнером долго
смеялись, вспоминая подробности этой ночи. К десяти утра полковник,
извинившись, наконец ушел, и Ричард полез в ванну. Через пятнадцать минут в
номер вошел Ленарт, знаком сообщивший, что Гомикава уже взял три билета на Рио.
Прождав еще час, Саундерс позвонил полковнику.
— Я хотел бы сегодня уехать, но перед отъездом хочу
вручить вам несколько сувениров, — начал Саундерс.
— Но контракт мы все-таки подпишем? — тревожно
спросил Торнер.
— Конечно. Но я должен вернуться и сделать сообщение
директорату компании. Думаю, ответ будет положительным, — обнадежил своего
собеседника Ричард.
— Когда мы можем встретиться? — спросил Торнер.
— Лучше через два часа. Подъезжайте на машине, мы
поедем на берег реки. Там, есть небольшой ресторанчик. Посидим там, —
предложил Ричард.
— А откуда вы знаете, что там есть ресторан? —
сразу насторожился полковник. — Вы разве раньше бывали в Асунсьоне?
— Господин полковник, — засмеялся Ричард, —
ваша подозрительность делает вам честь. Но объяснение простое — пока мы с вами
ездили по реке, там успели побывать мои секретари. Вот и вся разгадка.
— Хорошо, — сказал Торнер, — я заеду за вами.
Саундерс осторожно положил трубку телефонного аппарата. Он
сказал правду. Марк и Моника действительно были в том ресторанчике на берегу
реки, почти у самого берега. По заданию Саундерса они искали место, куда можно
было выманить полковника. Сразу за рестораном начинались высокие кустарники, и
сюда почти не заглядывали посторонние. В самом ресторане работало всего
несколько пожилых людей. Гомикава уже два дня обедал именно там.
Именно Сэй оказался в нем раньше всех других. Как всегда, он
был не один, прихватил с собой девушку из бара. Перед появлением Саундерса и
Торнера в зале появилось двое ребят, которые, сев за столик, заказали себе
кока-колу и виски. Почти тут же приехали полковник и «Дронго».
Они обедали примерно полчаса, когда Ричард предложил взять
лодку, покататься напоследок. Полковник согласился, незаметно махнув своим
ребятам, чтобы оставались в ресторане. Договорившись с хозяином, Торнер и
Саундерс взяли лодку и поплыли в сторону города.
— Что за сувениры вы хотели мне передать? — весело
спросил полковник.
— Зеленые сувениры, — подмигнул Ричард, —
доллары.
— А, — довольный полковник протянул руку, —
это очень любезно с вашей стороны, я сразу понял, что вы деловой человек. Мы
окажем поддержку любому вашему начинанию в нашей стране.
— Конечно, — Саундерс наклонился и в этот момент
сильно ударил Торнера по шее. Полковник, охнув, свалился в лодку. Быстро
обыскав его, Саундерс достал оружие. Прилетев в Парагвай, он, конечно, не имел
при себе оружия, как и его помощники. Но Ричард рассчитал все правильно Торнер
не расставался с оружием даже на прогулках.
Через несколько минут полковник начал приходить в себя.
Ричард побрызгал на него водой. Торнер покачал головой, открывая изумленные
глаза. Он увидел направленное на него дуло револьвера.
— Вы что, идиот? — гневно спросил он.
— Спокойно, полковник Торнер, — тихо, со значением
сказал Ричард, — я «Дронго».
Торнер открыл рот, закрыл, снова открыл, словно ему не
хватало воздуха. Он все понял. Его переиграли. Лицо его начало краснеть. Он
расстегнул верхние пуговицы рубашки, чуть отпустил узел галстука.
— Вы… — гневно начал он, — ты… я тебя убью.
Ты не уйдешь отсюда живым.
— Спокойно, полковник, — снова сказал
Ричард, — в вашем положении нельзя так шутить. Да, я «Дронго». Неужели вы
думали, что вы, надутый индюк, с вашим умом способны раскрыть меня — эксперта
ООН, которого вы, однако, совсем недооценили.
— Карамба, — выругался Торнер.
— Вы напрасно ругаетесь. Я знаю ваш язык не так хорошо,
чтобы отвечать вам. Успокойтесь. Я по старой дружбе задаю вам всего два
вопроса. Первый — какую акцию готовит «Легион»? Второй — кто вас поддерживает в
самой стране? Ну, я жду.
Торнер побагровел еще больше:
— Вы никогда не узнаете этого, — закричал
он, — никогда!
— Не кричите, — спокойно сказал Саундер, — не
стоит поднимать шум. Итак, я жду ответа. Должен сказать, что я уже знаю даже
время. Вы сами в разговоре со мной сказали, что с Рабинадом лучше встречаться
после десятого. Значит, это событие случится до. Когда, где и против кого?
Полковник презрительно махнул рукой;
— Можешь меня убить, я не буду отвечать на твои
вопросы.
— Хорошо, — просто сказал «Дронго», — я даю
вам десять секунд, потом стреляю. У меня просто нет другого выхода. Один, два,
три….
— Я ничего не скажу, — упрямо покачал головои
Торнер.
Он задыхался от злости и бешенства. Полковника не столько
страшила мысль о смерти, сколько мысль о противнике, который оказался умнее и
хитрее его. Этого Торнер вынести не мог.
— Ты жалкий ублюдок. Даже если ты меня убьешь, —
гневно шипел Торнер, — тебе не уйти отсюда живым. Вы все равно не сможете
остановить нас, Будь ты проклят! Я убью тебя!
