Она с благодарностью во взоре поведала, что ее вещи с
прежнего места жительства следует срочно забрать, и лучше всего в ночное время,
чтобы не нарваться на хозяев.
За вещами мы отправились через полчаса, но все равно поездка
больше напоминала партизанскую вылазку, и это позволило мне думать, что за
квартиру Марья заплатить запамятовала. Я-то надеялась, что мы отвезем ее вещи к
родителям, но она сказала, что травмировать их не стоит, она на днях найдет
квартиру, и так жалостливо взглянула на меня, что я не оказала должного
сопротивления, в результате было решено, что вещи на время останутся у меня.
По дороге домой я с грустью думала, что каким-то образом
умудрилась превратить свою жизнь в сущий кошмар: муж, с которым я все никак не
могу развестись, работа на дому, а теперь еще наличие сумасшедшей девицы в
квартире, и конца этому не видно. Однако вскоре выяснилось, что я сильно
заблуждаюсь насчет моих несчастий, по-настоящему они еще и не начинались.
Нагруженные, как верблюды, мы с Марьей подошли к родной
двери и в страхе переглянулись. Дверь была открыта, то есть она, конечно, не
была распахнута настежь, однако и не заперта.
– Может… – начала Марья, медленно бледнея, но я перебила:
– Не болтай глупостей, я точно помню, что запирала ее.
Ожидая самого худшего (чего конкретно, объяснить не берусь),
я толкнула дверь и вошла. Ничего не произошло. Передо мной холл, и в нем не
было ничего необычного. Но радоваться я не спешила, бросила сумки у порога и
почему-то на цыпочках прошла дальше. Зрелище, открывшееся моим очам, способно
было потрясти и менее нервную особу. Кто-то основательно потрудился в моей
квартире, чтобы придать ей вид жилища после набега кочевников. Все ящики
выдвинуты, вещи разбросаны, правда, ничего не разбито. И на том спасибо.
– Что вытворяет, – ахнула Марья, схватила меня за плечо
и добавила: – Крепись. Надо помолиться.
– Милицию надо вызывать! – рявкнула я и бросилась к
телефону.
Дежурный посоветовал не волноваться, по возможности ничего
не трогать и дожидаться сотрудников. Мы с Марьей устроились на кухне, которая
менее всего пострадала от набега, и стали ждать. Через несколько минут в дверь
позвонили, мы бросились открывать, надеясь, что прибыли следователи. Марья
опередила меня, распахнула дверь и выпалила:
– Супостат.
И в самом деле, на пороге стоял муж. Увидев Марью, он
скривился и с душевной мукой заметил:
– Опять ты.
– Конечно. Пришел полюбоваться на дело рук своих? Очень
кстати, сейчас милиция приедет.
Решив, что отвечать ниже его достоинства, Сергей вошел,
настороженно огляделся и присвистнул, обнаружив недавний погром.
– Это что такое?
– Он еще спрашивает! – взвилась Марья. –
Совершенно совести нет. Бога ты не боишься. А он все видит и за все твои
подлости воздаст. Будешь гореть в геенне огненной…
Муж отмахнулся от нее и вполне вежливо спросил:
– Симона, что случилось?
– У меня были гости в мое отсутствие. Что им тут
понадобилось, понятия не имею.
– Вот сейчас менты приедут… – порадовала Марья.
Муж взглянул на нее, точно терялся в догадках, и спросил:
– Ты что же, хочешь сказать…
– Не думай, что мы на тебя управу найти не сможем! – рявкнула
Марья.
Он, конечно, тоже рявкнул, и тут такое началось… В общем,
орали они вдохновенно, увлекаясь все больше и больше, от взаимных упреков
быстро перешили к угрозам, Марья в основном грозила божьим гневом и адскими
муками, муж так далеко не заглядывал и предлагал оторвать ей голову прямо
сейчас.
– Я тебя собственными руками придушу! – взревел наконец
он и поперхнулся, потому что появилась родная милиция. Прибыли как раз вовремя,
через минуту перепалка перешла бы в мордобой. Еще вчера я бы с уверенностью
поставила на мужа, но сегодня была склонна думать, что шансы примерно равные.
– Та-ак, – протянул один из прибывших милиционеров,
молодой человек бандитской наружности. Форма на нем не только не внушала
доверия, а еще больше усиливала подозрения. Я бы скорее выпрыгнула в окно, чем
такого в дом впустила, но он уже сам вошел, потому что ни Марья, ни муж не
потрудились закрыть дверь.
На счастье, рядом с типом в погонах обретался паренек в
штатском, с таким румяным девичьим лицом и невинным взглядом, что перед ним,
вне всякого сомнения, все двери распахивались по первой просьбе. В настоящее
время тот, что в погонах, сурово оглядывался. Особую суровость его взгляд
приобретал, натыкаясь на моего мужа. Тот, что был похож на девушку, напротив,
ласково улыбался. Взгляд его успокаивал, точно говоря: «Ну, ничего, ничего, все
образуется», и ему, против воли, верилось. Я даже слегка устыдилась, что
побеспокоила людей по такому пустячному поводу.
– Вызывали? – спросил он ласково.
Муж и Марья замерли на полуслове, не в силах ответить, дар
красноречия, должно быть, внезапно их покинул.
– Вызывала, – сообщила я, решив, что раз квартира моя,
то и отвечать надлежит мне.
– Скандалите, – укоризненно заметили погоны, недобро
косясь на мужа.
– Скандалим, но дело даже не в этом. Вот,
полюбуйтесь, – ткнула я пальцем в комнату.
– Что притих, супостат? – съязвила Марья. – Не все
коту Масленица, теперь отвечать придется.
– Так это все он? – еще больше нахмурились погоны, хотя
и без того имели чудовищно грозный вид.
– Конечно, он, – убежденно ответила Марья, а муж
рассвирепел:
– Заткнись, пока я тебе башку не оторвал.
– Нельзя ли объяснить, что здесь вообще происходит? –
шагнув ко мне, ласково осведомился тот, что в штатском.
– Вот это мой муж, – охотно начала объяснять я, –
он мне изменял, и я решила с ним развестись. Развод он дать отказывается…
– И убить грозился, – встряла Марья. – Не просто
ради красного словца, а договаривался с таким же христопродавцем по телефону. Я
собственными ушами слышала, потому что у того христопродавца работаю.
– Уже нет, – напомнил муж.
– Это правда, он на меня настучал дружку, и тот, конечно,
меня уволил.
– А вы кто? – вкрадчиво поинтересовался молодой
человек.
– Это любовница моего мужа, – ответила я. Они оба
одновременно моргнули, а я поспешила добавить: – Бывшая.
