– Видишь ли, – начал подбирать слова дядя Жора, –
для начала мы решили немножко за тобой понаблюдать, чтобы иметь представление о
том, что ты за человек. Очень скоро стало ясно: у тебя неприятности. Мы
попытались узнать, какие. На первый взгляд все просто: ты разводишься с мужем,
он злится и даже грозился тебя убить. Я хотел с ним встретиться и объяснить:
надо идти навстречу даме и ее желаниям. Но тут… тебя ведь действительно хотели
убить. Вряд ли муж, на чокнутого он не похож, а если все-таки муж, значит, у
него есть причина посерьезнее, чем твое нежелание быть его женой. Мы провели
небольшое расследование. Естественно, для нас было бы неплохо потолковать с твоим
адвокатом. Витя решил свести с ним дружбу.
– И для начала стукнул его по голове? – подсказала я.
– Нет. Он приглядывался к нему и прикидывал, как половчее с
ним познакомиться. И в тот день шел за ним – разумеется, так, чтобы Олег этого
не заметил. Поэтому в парк Витя вошел не сразу, аллеи пустынные, и адвокат мог
обратить на него внимание. Витя устроился на скамейке и стал ждать. Через
несколько минут он заметил парня, который быстро прошел мимо, а вот твой Олег
куда-то запропастился. Вите показалось это подозрительным, он решил проверить,
в чем дело, и обнаружил его в кустах. Стало ясно: опасность тебе угрожает
нешуточная, пора было познакомиться с тобой.
– И чем же вы мне поможете? – усмехнулась я. Ответ был
лаконичен:
– Всем.
– Ага.
– Ага, – кивнул дядя Жора. – Было бы здорово,
пожелай ты нам все рассказать. Кое-что мы уже поняли сами, но есть еще белые
пятна.
– Вот и займитесь ими.
Я поднялась, забрала свои вещи с балкона и пошла в ванную
переодеваться. Конечно, блузку не худо было бы выгладить, да и постирать,
особой чистотой наша речка похвастать не могла, но задерживаться здесь желания
у меня не возникло. Выйдя из ванной, я обнаружила дядю Жору возле входной
двери. Привалившись к стене, он играл ключами от машины.
– Будете приставать, я на вас заявление в ментовку накатаю,
мне не привыкать, – честно сообщила я.
– Приставать в каком смысле? – удивленно взглянул он
из-под темных очков. – На всякий случай сообщаю: ты не в моем вкусе. Мне
нравятся интеллигентные дамы лет под тридцать, с большим бюстом, желательно
вдовы. Сама понимаешь: у тебя никаких шансов.
– Хоть одна хорошая новость, – растянула я рот в
улыбке, и мы вместе покинули квартиру. – А чем мой папа занимался? –
спросила я, когда мы спускались по лестнице.
– Когда мы с ним познакомились, он уже был на пенсии.
– С личным шофером?
– Я не говорил, что Витя работал шофером у твоего отца. Он
работал у меня.
– Где работаете вы, спрашивать бессмысленно?
– Придет время, и я тебе обязательно все расскажу, а пока
сосредоточимся на твоих проблемах.
Оказавшись в машине, я заметила:
– Что ж, пора навестить маму. Думаю, ее адрес вам известен?
Мама раскладывала пасьянс.
– Мона, это ты? – крикнула она, услышав, как я хлопнула
дверью.
– Да, мама.
Дядю Жору я оставила ждать в машине, решив, что его
знакомство с мамой излишне.
– Почему ты так странно выглядишь? – разглядывая
бубнового валета, спросила мама.
– Я купалась.
– В одежде? Возьми деньги в секретере и купи себе приличный
купальник. И ешь мандарины. Ты бледненькая, явный недостаток витамина С.
– Мне кажется, я загорела…
– Кажется – это ерунда. Слушай, что мать говорит.
Я пристроилась на диване, прикидывая, как сообщить маме о
появлении очередного родителя. Она отбросила карты и нахмурилась.
– Ну, в чем дело?
– Мама, мне очень неловко, но еще один мой папа умер.
– Да? – В голосе мамы появилась
заинтересованность. – Это кто же?
– Говорят, Логинов Роман Викторович.
Мама приложила руку к сердцу, глядя на меня с большим
неудовольствием, и наконец вымолвила:
– О господи… А кто говорит?
– Дядя Жора и его шофер Витя, очень похожий на кота.
– А дядя Жора на кого похож?
– На жулика.
– Неудивительно. Пошли их к черту. Эти типы совершенно
неподходящая для тебя компания. Постой, а почему они вдруг явились?
– Говорю же, папа умер.
– Не смей его так называть. Когда он умер?
– Ну… дату я не спросила, но, судя по всему, недавно.
– Вот ведь, а утверждали, что пристрелили еще пятнадцать лет
назад. Никому нельзя верить. И что надо от тебя этим типам?
– Чтобы я посетила папину могилу, то есть я хотела сказать…
– Перебьется, – отмахнулась мама. – И это все?
Впрочем, удивляться не приходится, от него как раз не ждали ничего хорошего.
Беглый каторжник. Ни кола, ни двора, ни пенсии. Хорошо хоть сам не явился. С
его наглостью и такое возможно. Где этот дядя Жора? Я сама с ним поговорю, чтоб
он раз и навсегда оставил мою дочь в покое.
Я вышла на балкон и заорала:
– Дядя Жора! – Окно в машине было открыто, и он,
конечно, услышал, выглянул, а я замахала руками. – Поднимайтесь сюда.
Он поднялся, я ждала возле входной двери, держа ее
распахнутой.
– Мама хочет сказать вам несколько слов, – порадовала
я.
Мы вошли в комнату (сегодня мама выбрала розовую), мама
взглянула, чертыхнулась и потребовала:
– Мона, подай очки.
Я подала, и мама уставилась на дядю Жору, держа их перед
собой, точно лорнет.
– Почему моя дочь называет вас так по-дурацки?
– Ей так нравится, – пожал дядя Жора плечами.
– У него не было ни детей, ни родственников.
– Совершенно верно.
– Тогда кто вы?
– Друг, – ответил дядя Жора.
– Друзей у него тоже не было. Трудно поверить, что из него в
конце концов вышло что-то путное. Я-то уж точно не поверю. Когда он умер?
– Двадцать пятого апреля.
– Что ж, идите на кухню пить чай. И вот еще что, молодой
человек: если с моей дочерью что-нибудь случится, я вас с кашей съем.
Когда мы оказались на кухне, я заявила:
