Проще говоря, оппозиция, включая и самого Троцкого, не смогла уразуметь, что Западу была нужна не просто война против Советского Союза. Западу было нужно абсолютно гарантированное уничтожение России, хотя бы и Советской, причем и как государства, и особенно как страны, как единственной в мире единой трансконтинентальной евразийской державы! Западу была нужно именно такое абсолютно гарантированное уничтожение России (СССР), которое начисто исключало бы даже тень намека даже на иллюзию какого-либо ее (тем более его) влияния на Восточную Европу, овладение контролем над которой Запад считал ключом к грезившемуся мировому господству. Иначе запланированной глобальной перегруппировки сил было бы не достичь. И что в этой связи какие-либо «сменщики» Сталина в России (СССР) Западу в то время совершенно не нужны были. И он сам, и тем более его СССР, но особенно же Россия как становой хребет советского государства, должны были быть начисто уничтожены вплоть до состояния «РУССКОЙ ПУСТЫНИ»! Какие уж тут могли быть нужны «сменщики»?! Запад сам намеревался осваивать несметные богатства «РУССКОЙ ПУСТЫНИ»! А преподнести эту «РУССКУЮ ПУСТЫНЮ» Западу должен был Адольф Гитлер — персонифицированное олицетворение войны типа «Дранг-нах-Остен»! Потому-то в него и вкладывали гигантские средства. Не говоря уже о том, что Адольф должен был решить и некоторые другие, чрезвычайно важные вопросы, но о них потом.
Поразительно, что никто из лидеров оппозиции, включая и «беса мировой революции», ни в малейшей степени не обратили внимания на один маленький, но решающе ключевой нюанс в «Майн Кампф». Конечно, все они прекрасно знали постоянно цитируемый в любых исторических исследованиях пассаж из этой «библии» нацизма: «Мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под внешней политикой Германии довоенного времени (до Первой мировой войны ХХ в. — А. М.). Мы начинаем там, где Германия кончила шестьсот лет назад; Мы кладем предел вечному движению германцев на юг и запад Европы и обращаем взор к землям на Востоке. Мы прекращаем, наконец, колониальную и торговую политику довоенного времени и переходим к политике будущего — к политике территориальных завоеваний. Но когда мы в настоящее время говорим о новых землях в Европе, то мы можем в первую очередь иметь в виду лишь Россию и подвластные ей окраинные государства. Сама судьба как бы указывает нам путь…» Однако весь смысл этой кровавой мерзости не столько в процитированном, сколько в том, что обычно все исследователи не цитируют, а именно в подлинном начале этого пассажа. Перед этими словами Гитлер разглагольствовал о союзе с Англией и преимуществах этого союза, вследствие чего начало этой цитаты в действительности выглядит так: «Этим альянсом мы, национал-социалисты…» Принципиальная разница, как говорится, налицо. Но именно это-то и означало, что Гитлер всего лишь подрядчик, а заказчик — PERFIDIOUS ALBION. И что вследствие именно этого союза любые шашни внутренней антисталинский оппозиции с прогитлеровской немчурой вовсе не были нужны англосаксам. Они не намеревались один к одному повторять сценарий 1917 г., то есть пустить в ход против Сталина именно же механизм тандема войны и «революции». Им была нужна война в чистом виде, война на полное уничтожение России (CCCP), без всяких подставок со стороны оппозиции, вследствие чего потом пришлось бы каким-то образом учитывать еще и ее интересы.
Не поняв этого — шакалы всегда надеются на то, что тигры без них никак не обойдутся, — оппозиция крайне сильно переоценила свое значение в политическом и особенно геополитическом пасьянсах Запада, начало чему положил лично Троцкий. В результате с его же подачи началась двойная игра оппозиции с различными силами на Западе — как с Германией, так и с англосаксами — и на Востоке. Но двурушников и Запад терпеть не может. Провал всех ветвей заговора, военного особенно, был неизбежен.
Раздел II. ЗАГОВОР ПРОТИВ ЗАГОВОРА
С трудом приходят на ум мысли о том, что события далекого прошлого некогда ожидались в будущем.
Ф. У. Мейтланд, английский философ и историк XIX в.
Глава 1. Я ИЗ ПРЕДЕЛОВ ЛЖИ РЕШИЛ СОКРЫТЬСЯ!
[313]
Привод Гитлера к власти был обусловлен не только геополитическими, политическими и идеологическими причинами. Колоссальнейшее значение имели и экономические причины. До 1932 г. в мире было четыре крупных промышленных района: Пенсильвания в США, Бирмингем в Великобритании, Рур в Германии и Донецкий (тогда находился в составе РСФСР) в Советском Союзе. В конце первой пятилетки к ним добавились Днепровский (на Украине) и Урало-Кузнецкий (в РСФСР). Сколько бы ни ругали за всякие перегибы первую пятилетку, но именно она стала причиной тектонического сдвига в расстановке глобальных экономических сил. А следовательно, обозначила и такой же по своей сути тектонический сдвиг в расстановке мировых геополитических сил. Ведь в мире стало не просто шесть промышленных районов. Просто шесть Запад как-нибудь да перенес. Ему стало невыносимо по иной причине. До 1932 г. три четверти промышленных районов мирового значения дислоцировались на Западе. С 1932 г. ровно половина индустриальных районов мирового уровня уже находилась на территории СССР! Казалось бы, до последней нитки ограбленная и едва ли не до потери пульса изнасилованная страна в течение всего-то пяти лет, преимущественно собственными силами не только свергла абсолютное и также вроде бы незыблемое превосходство Запада с пьедестала мирового экономического Олимпа, но и принципиально сравнялась с ним. А ведь не являлось секретом, что в ранее не освоенных регионах Советского Союза в ближайшем же будущем должны были появиться еще несколько крупных промышленных районов мирового уровня. Более чем одна треть самого крупного материка — Евразии — оказалась гигантской площадкой для создания, развития и успешной работы крупного индустриального производства. Ранее практически не тронутые богатства ее центральной части оказались не только доступны к разработке и использованию, но и попросту интенсивно вовлекались в активный хозяйственный оборот. Дотоле всего лишь географически, в основном через железнодорожный транспорт обязавшийся потенциал геополитической силы Советского Союза стал стремительно наполняться небывалой и неведомой Западу экономической мощью, трансформация которой также и во внушительную военную мощь была делом небольшого времени да, как говорится, техники.
Те, кого Раковский называл «Они», превосходно владели базисными принципами экономики. Потому прекрасно поняли, что такое столь быстро достигнутое фантастическое количество еще более быстрыми темпами трансформируется в такое же фантастическое качество, что Западу и впрямь придется выносить всех святых и сдаваться на милость созидающего социализма. И ведь ни на йоту не ошиблись. Накануне Мюнхенского сговора по объему товарной продукции СССР вышел с пятого места в мире и четвертого в Европе на второе в мире и первое в Европе. В 1938 г. СССР уже производил 13,7 % мировой продукции, в то время как Германия — 11,6 %, Англия — 9,3 %, Франция — 5,7 %!!! Впереди были только США — 41,9 %. А ведь начиналось-то все с отрицательных величин!
