Небезынтересно в этой связи отметить, что приведенная выше позиция британского МИДа абсолютно точно совпадала и с мнением МИДа Германии, который именно так и рассуждал: «Заполнение военного и политического вакуума на Пиренейском полуострове означает коренное изменение в положении Франции. Связь Франции с ее колониальной империей станет проблематичной. Гибралтар потеряет свою цену, свобода прохода английского флота через пролив будет зависеть от Испании, не говоря уже о возможностях использовать Пиренейский полуостров для операций подводных лодок, легких морских сил, а также авиации. Европейский конфликт, в котором ось Берлин — Рим будет противостоять Англии и Франции, приобретет совершенно иной вид, если сильная Испания присоединится к оси Берлин — Рим»
[454].
Однако в Лондоне учитывали и возможные негативные последствия также и в случае победы республиканцев. В этом случае, при наличии в Испании правительства Народного фронта, поддерживаемого Москвой, получится, что фактически СССР контролирует этот важнейший в британском внешнеполитическом пасьянсе регион. Хуже того, «баланс сил» резко изменится, и ведущую роль в европейских делах будет играть Франция, которая поддерживается Москвой. Следовательно, это означает не только топор, приставленный к спине любимого Лондоном Гитлера, но и прощание с любыми надеждами на то, что выпестованный Лондоном фюрер когда-нибудь нападет на СССР. Но разве Гитлера привели к власти для того, чтобы потерять такие надежды?
Любой вариант исхода не на шутку разгоревшейся в Испании гражданской войны, если учитывать все задействованные в ней силы, сулил Великобритании преимущественно негативные, в том числе и очень серьезные последствия. В Лондоне прикинули все варианты и поняли, что ни от одного односторонней для него выгоды не будет. Потому как в случае победы франкистов при поддержке Гитлера и Муссолини каудильо вынужден будет плясать под их дудку, и тогда действительно получится ось Мадрид — Берлин — Рим, против которой Великобритании будет очень трудно устоять. Особенно в Средиземноморье, где проходили основные морские коммуникации, связывавшие Великобританию с ее основными же колониями. Влезать же в гражданскую войну на стороне красных — такое даже в кошмарном сне не снилось бриттам. Отдать же красным на откуп события в Испании — тоже нельзя. Выше уже были показаны британские страхи на этот счет.
В направленной Сталину и Ворошилову информации от 31 июля 1936 г. ГРУ указывало: «По сведениям, полученным из Лондона, британское правительство крайне озабочено событиями в Испании. Англичане одинаково опасаются и успеха сил единого фронта (возможность создания советской Испании), и сил фашистов, связанных с Римом — Берлином»
[455].
Более того. Опасаясь активной реанимации торгово-экономического сотрудничества между СССР и Германией, как якобы некоего фактора, который может повернуть Гитлера против Запада, Великобритания активно мешала любым попыткам хоть как-то нормализовать советско-германские торгово-экономические отношения и вернуть их к прежнему, догитлеровскому уровню. Но и Шахт прекрасно понимал, что, лишившись не только традиционного партнера, но и одного из важнейших каналов получения сырья и материалов, Германия буквально задохнется, в том числе и в области военного строительства.
Был и еще один аспект британских страхов, о котором Шахт в то время, возможно, и не знал в полном объеме, но очень скоро, в самом начале 1937 г., оценил в полной мере. Как указывалось выше, руководство Великобритании по донесениям своей разведки прекрасно знало, что в СССР готовится военный переворот в целях установления военной диктатуры. Более того, ему прекрасно было известно; что переворот готовится в рамках двойного заговора — то есть в тесной координации с антигитлеровски настроенными генералами. Хуже того. Было известно, что этот заговор имеет и японскую ветвь, что вообще ужасало бриттов. Причем наличие японской ветви ужасало в любом варианте — что в красном или посткрасном, что при сохранении Гитлера и Муссолини. Дело в том, что в это же время между Берлином и Токио шли интенсивные переговоры о заключении Антикоминтерновского пакта, о чем в Лондоне знали. Руководство Великобритании ужасалось при одной только мысли о любом из этих вариантов. В самом деле, ну что хорошего мог сулить PERFIDIOUS ALBION вариант оси, например, по извилистой дуге Мадрид — Париж — Берлин — Рим — Москва — Токио?! Причем в любом исполнении — что в красном, что в посткрасном, что коричнево-красном, что черно-коричнево-красном/ посткрасном, что с добавлением японской специфики, короче говоря, действительно в любой вариации. По-любому выходило, что Великобританию отправят на помойку истории, потому как в любом из этих вариантов ей, как «владычице морей» и якобы арбитру в европейских делах, места нет.
Шахт блестяще учел весь этот «пасьянс» британских страхов и пустился во все тяжкие со своим предложением, которое было поддержано Гитлером. В тот период времени Шахт считал самым важным получить доступ к источникам стратегического сырья, ибо как специалист он видел, что ВПК Германии задыхается без этого — даже реоккупация Рейнской зоны (операция «Винтерюбинг») в этом смысле мало что дала.
В результате этой смирной» агрессии Германии Гитлер смог вернуть в хозяйственный оборот германского государства производство 2,67 млн. т чугуна, 3,23 млн. т стали, 20,2 млн. т каменного угля. Кроме того, этот регион отличался высокоразвитым сельским хозяйством. К этому шагу Гитлера подтолкнула непосредственно Великобритания — французская разведка уже тогда точно установила, что именно Великобритания порекомендовала Гитлеру срочно пойти на реоккупацию Рейнской зоны. Дело в том, что 8 марта 1936 г. в законную силу должны были войти многократно упоминавшиеся выше франко-советский и советско-чехословацкий договора о взаимопомощи в отражении агрессии. При условии, что еще действовали Локарнские соглашения, то в случае любой попытки Германии влезть в Рейнскую зону, по совокупности своих международных обязательств Великобритания, как главнейший гарант соблюдения Локарнских соглашений и союзник Франции, неизбежно оказывалась обязанной предпринять прямые, в том числе и военные, контрмеры против Германии. Нотой от 3 марта 1936 г. Франция официально известила Великобританию, что в случае попытки Германии реоккупировать Рейнскую зону Франция ответит серьезными военными мерами. Официальный Лондон, прекрасно знавший о том, как и чему он «научил» Гитлера, проинформировал Францию, что ответ даст не ранее 9 марта. А «научил» он фюрера следующему: сначала в одностороннем порядке аннулировать германские обязательства по Локарнским соглашениям, желательно непосредственно накануне вхождения в силу тех договоров, и в тот же день ввести свои войска в Рейнскую зону. То есть поставить мир перед свершившимся фактом. Что Гитлер и сделал 7 марта 1936 г. Франция же, в ожидании ответа Лондона, не привела свои войска в боевую готовность. Соответственно по факту все стороны развели руками и стали «мириться» со сложившейся обстановкой. Тем более что Великобритании хорошо было известно, что Франция в принципе не желает даже и думать о войне с Германией. Уведомление же Гитлера о полностью безнаказанной возможности осуществления такого агрессивного акта тогда произошло по линии: британский король Эдуард VIII — его германские кузены Филипп Гессенский и Карл Эдуард герцог Саксен-Кобург-Готский — Гитлер, а также по линии связи Уинтерботэм — де Ропп — Розенберг — Гитлер
[456] (был и еще один канал, о котором скажем чуть ниже).
