Вот в воинственном азарте
Воевода Пальмерстон
Поражает Русь на карте
Указательным перстом.
Конечно, воеводой Пальмерстон не был. Но его деятельность в качестве министра иностранных дел Великобритании — во времена Пушкина он занимал именно этот пост — была настолько агрессивной, особенно по отношению к России, что больше ему подходил термин «воевода», нежели «министр иностранных дел». И великий поэт очень точно подметил саму геополитическую суть его действий по отношению России — «поражает Русь на карте». Между тем Пальмерстон высказывал не просто свою личную позицию.
Предпринимаемые по соображениям безопасности в ареале ее геополитического бытия любые действия России всегда воспринимались и расценивались Великобританией не только крайне враждебно. Они всегда воспринимались (и воспринимаются) как якобы серьезные угрозы ее имперской безопасности. Хуже того — как якобы адекватные последним основания для совершения самых злодейских преступлений против России, ее государей и иных ее видных представителей!
Петр I обеспечил России выход как в Балтийское море и далее в Атлантику, так и в Каспийское море, заложил основы не только могучей империи, через территорию которой проходили (и проходят) все важнейшие сухопутные, сухопутно-речные, сухопутно-речные-морские и сухопутно-морские пути на Восток и Юго-Восток. Каков же был ответ «доброй, старой» Англии? Планирование диверсионно-террористической операции по захвату участников Аландского мирного конгресса с расчетом на одновременный захват также и самого российского самодержца в целях его физической ликвидации!
Павел I вступил в союз с Наполеоном, стал главой Мальтийского ордена (при всей своей малой величине, Мальта имеет громадное значение в стратегической расстановке сил в Средиземноморье), двинул корпус донских казаков под командованием знаменитого в будущем Платова на южные рубежи в направлении Индии. Причиной послужили активные попытки Англии прорваться из Северной Индии и закрепиться в регионе, который впоследствии был назван «южным подбрюшьем» России, то есть в Средней Азии и Казахстане. А это уже с конца ХVIII в. представляло серьезную угрозу безопасности Российской империи. Еще в 1798 г. с секретной миссией туда был направлен российский военный разведчик Бурнашев. И каков же был ответ «доброй» Англии? Не прошло и двух месяцев с начала похода Платова, как в результате инспирированного и профинансированного английским послом-резидентом Уитвортом
[74] заговора при активнейшем участии англофильствовавших российских масонов Павел I был злодейски убит.
Начавший с «отцеубийства», но впоследствии трансформировавшийся в державника, Александр I после разгрома Наполеона был вынужден озаботиться проблемами безопасности на южных рубежах, на Кавказе. И тут же получил «английский дар». При самом непосредственном участии английской агентуры, но руками турок была спровоцирована многолетняя и кровопролитная Кавказская война. Усилиями подставных лиц и масонов стал вызревать заговор против императора, вошедший в историю как «восстание декабристов», впервые разработавших уже собственно местный план геополитического уничтожения вскормившей их Родины путем ее расчленения и дробления на 15 административно-территориальных образований. Естественно, что там, где «души прекрасные порывы», без планов покушения на жизнь императора не обошлось — их было около десятка.
Ни в XVIII, ни в XIX вв. не было ни одной русско-турецкой или русско-персидской войны, к провоцированию которых не приложила бы своих рук Великобритания. Державно осмысленная политика Николая I по обеспечению безопасности империи, особенно на восточном, юго-восточном и южном направлениях, непрерывно натыкалась на яростное сопротивление Великобритании. А когда оно не давало результата, то Великобритания не гнушалась и грязными провокациями, в том числе и с трагическим исходом. Всем, например, хорошо известны обстоятельства трагической гибели выдающегося писателя и дипломата А. С. Грибоедова в результате устроенной английской агентурой в Тегеране провокации в ответ на победу русского оружия над Персией и присоединение Восточной Армении к Российской империи.
Не гнушалась она и такими актами геополитического бандитизма против России, как, например, инспирирование через французскую агентуру «польского восстания» начала 30-х гг. XIX в. Оно «на редкость» точно подоспело к очередной, Англией же спровоцированной Русско-турецкой войне. Прибегала она и к организации зверских убийств. В 1833 г. Флигель-адъютант Николая I, выдающийся русский морской офицер Александр Иванович Казарский в неравном сражении с турецким флотом одержал феерически грандиозную победу, которая буквально до основания потрясла тогда всю Европу. В отместку британская агентура так его отравила, что с большим трудом удалось похоронить — почерневшее тело русского моряка-героя буквально на глазах разваливалось…
Любые попытки России обрести выход в Мировой океан с южного направления, то есть через черноморские проливы Босфор и Дарданеллы, еще в XVIII в. торпедировались специально для этого поступившими на русскую службу сотрудниками британской военно-морской разведки Джоном Эльфинстоуном и Самуилом Грейгом. Сколько же бед эти негодяи принесли русскому флоту и России!
Крымская война 1853 — 1856 гг. Мало кому известно, что напавшие на Россию англо-французские агрессоры называли ее Восточной войной
[75], а один из первых ударов объединенных англо-французских военно-морских сил в 1854 г. явно во исполнение не в меру вещего заявления Пальмерстона от 1851 г. пришелся по… Петропавловску-на-Камчатке. Одновременно англо-французская эскадра пыталась захватить Архангельск и Соловецкий кремль, а потерпев неудачу, блокировала Белое и Баренцево моря, захватывая суда и истребляя поморские деревни, хотя регулярных военных сил России на Севере тогда не было
[76]. Тогда же были разработаны и очередные планы уничтожения России путем ее расчленения на мелкие территориальные образования с последующей их колонизацией.
