«В рассматриваемый нами период начала ХХ в. секретные организации международного бизнеса при содействии масонства и иных обществ (в том числе и при содействии теснейшим образом связанных с ними спецслужб Запада тоже. — А. М.) уже создали закулисные структуры, действующие тайными методами. Среди последних выделялись давно известные в истории, но впервые широко использованные теперь агентуры влияния. Они представляли собой глубоко скрытых в стане противостоящих элит лиц для выполнения порученных им замыслов тактического и стратегического плана. В случае с Троцким это были американцы с их союзниками из лагеря Антанты…» «Окончательная вербовка Троцкого, — отмечает далее О. Ф. Соловьев, — была… произведена американца ми сразу после февральской революции». Первоначальная же вербовка Троцкого в корпус агентуры влияния Запада состоялась во Франции. Причем она была осуществлена масонским центром или контролирующей его финансовой организацией с постановкой общей задачи приближения к большевикам, от которых после так называемой «революции 1905 г. Троцкий отошел довольно-таки далеко»
[168]. Оно так и было в действительности. Его вербовка — по данным автора любопытной книги «Масонство в Центральной и Восточной Европе в XVII и XIX веках» Людвика Хасса — была осуществлена за счет дозволения будущему «бесу мировой революции» вступить в одну из масонских лож системы Великой Ложи Франции, где он вначале получил степень подмастерья
[169]. Правда, со страниц той же книги Людвик Хасс ничтоже сумняшеся заявил, что-де Троцкий потом вышел из масонства. Впоследствии эту, мягко выражаясь, не очень-то умную версию растиражирована небезызвестная Н. Берберова. Потому как масонство — отнюдь не проходной двор, куда можно запросто войти и столь же запросто выйти
[170]. Уж если и выходят из масонской ложи, то, как правило, со спецзаданием, чтобы в случае провала тень не пала бы на масонство, у которого и так предостаточно грехов, от которых уже не один век оно отбивается всеми силами. Троцкий и вышел со спецзаданием. Именно из-за того, что его вербовку осуществили закулисные силы Франции, власти последней впоследствии крайне неохотно пошли на депортацию Троцкого в годы Первой мировой войны — за ведение пораженческой пропаганды, хотя если бы он не делал этого, то к большевикам-эмигрантам вряд ли бы приблизился. То есть они явно не хотели терять такого ценного агента, стремясь сохранить его в своем распоряжении. Именно поэтому-то, особенно же имея в виду перспективы его дальнейшего использования, французы и снабдили Троцкого определенными суммами для организации его переезда через Испанию в США
[171]. Однако когда Троцкий оказался на территории США, произошло то, чего французы то ли и впрямь всерьез опасались и потому не желали отпускать Льва Давидовича, то ли просто интуитивно догадывались о том, что может произойти, но, как бы там ни было, произошло то, чего они явно не желали.
Окончательная вербовка Троцкого действительно была произведена американцами сразу после февральской революции. Вербовку осуществили именно те силы, которые хотя и были крепко связаны с такими же закулисными «коллегами» в Антанте, в том числе и с финансирующими их центрами, но в то же время не менее тесно были связаны и с аналогичными структурами кайзеровской Германии и императорской Австро-Венгрии. В том числе и с их спецслужбами также, особенно первой. Именно через них осуществлялось исключительно законспирированное финансирование эмигрантской шайки Ленина и К° якобы «германским золотом», отнюдь не почему-то имевшим явственный зеленый оттенок долларов. В итоге получилось, что на фигуре Троцкого, как на агенте стратегического влияния, сходились нити влияния и управления «русской революцией» 1917 г. как США, так и других держав Запада. Так что «откомандированный» для участия в ней A.Д. Троцкий уже тогда представлял собой многоликого Януса, ибо по определению вынужден был выступать в том большом количестве ипостасей агента стратегического влияния совершенно разных сил Запада, несмотря на формально объединявшую их «крышу» Антанты. И когда в 30-х гг. прошлого века его клеймили как международного шпиона и прислужника мирового империализма, то в этом не было ни йоты неправды! Только налет характерных для того времени идеологических штампов. Ведь тогда просто не был принят термин «агент влияния», и поэтому всех подобных, не раздумывая, зачисляли в шпионы и (или) наймиты империализма.
Троцкий никогда не забывал, кто конкретно и с каким конкретно заданием «откомандировал» его в «русскую революцию» и кому следует отдавать именно первостепенный приоритет. Поэтому, не освоив в Смольном еще даже кресла народного комиссара по иностранным делам, он уже 3 декабря 1917 г. принимал директора Федерального банка Нью-Йорка Уильяма В. Томпсона вместе с его помощником, полковником военной разведки США Раймондом Робинсом и обсуждал с ними вопросы организации эффективного экономического ограбления и закабаления России. Уже на следующий день Раймонд Робинс бахвалился перед агентом британского правительства в России, известным по истории тех лет британским шпионом Робертом Брюсом Локкартом: «Да, я представитель Уоллстрита… Мы уже добились от советских властей предоставления 500 тысяч акров медных месторождений. Их разработка будет обеспечена с помощью Транссибирской железной дороги. Нам также обещана монополия на эксплуатацию платины по всей России. Это и объясняет наши отношения с Советами. Скажу вам прямо: моя задача здесь — наложить лапу на всю Россию во имя выгод Уоллстрита и многих деловых американцев»
[172]. Вот этим и был занят Троцкий.
