Глава 2. ОТЫЩИ ВСЕМУ НАЧАЛО, И ТЫ МНОГОЕ ПОЙМЕШЬ
[24]
Трагедия 1937 г., в том числе и жесткая ликвидация вдохновлявшегося Троцким военно-геополитического заговора во главе с Тухачевским, была обреченно предрешена, а следовательно, и неминуема. Она была предрешена самой сутью глобального, принципиально непримиримого противоречия между АГРЕССИЕЙ и БЕЗОПАСНОСТЬЮ, причем в двух ракурсах — в международном и внутреннем. Неизбежное столкновение этих двух направлений проявления глобального, принципиально непримиримого противоречия между АГРЕССИЕЙ и БЕЗОПАСНОСТЬЮ было сродни тектоническому, а соответственно неминуемо должно было привести и к тектоническим последствиям как в международном плане, так и внутри СССР.
В середине второй половины 30-х гг. ХХ века в высшей мировой геополитике и политике, как, впрочем, и внутри СССР, на кону стояли такие астрономические по масштабам своих последствий глобальные ставки, что в общем-то не мудрено, что заговор провалился. Запад интенсивно готовил Вторую мировую войну в ее втором, общеизвестном по истории сценарии, и ему не нужны были любые неожиданности, которыми весьма «щедро» его мог «осчастливить» Троцкий со товарищи. Запад один раз уже проходил это. И желания наступить на те же грабли не проявлял. Доверять судьбу своих глобальных ставок Троцкому и шайке его сторонников из числа «перманентных революционеров», включая и «бонапартствовавших» военных, Запад не намеревался. В свою очередь, и СССР готовился к неминуемой, смертельной цивилизационно-геополитической схватке. И его глобальные ставки в ней были не менее значительны, чем у Запада, в связи с чем он не мог позволить себе роскоши дать оппозиции хоть какой бы то ни было шанс на повтор 1917 г.
Формально вроде бы обязанные вызвать благосклонность Запада планы заговорщиков — свержение советской власти и Сталина, ликвидация социалистической системы и т. п. — в действительности самым радикальным образом противоречили планам Запада. Дело в том, что глобальные военно-геополитические, военно-политические, а следовательно, и глобальные экономические итоги планировавшейся англосаксонским Западом Второй мировой войны должны были, во всяком случае именно так тогда и грезилось Атлантическому центру силы, обусловить гигантский геополитический процесс тотальной перегруппировки сил от Центральной Европы до Персидского залива, Гималаев и Дальнего Востока. А ключ к этому лежал в реорганизации на западный манер Восточной Европы. Но Атлантический центр силы уже давно смотрел на этот ключ через призму знаменитого вывода легендарного британского геополитика и военного разведчика Джона Хэлфорда Маккиндера: «Кто правит Восточной Европой, господствует над Хартлендом; кто правит Хартлендом, господствует над Мировым Островом; кто правит Мировым Островом, господствует над миром»
[25]. Реваншизм же германского генералитета был направлен прежде всего на реанимацию геополитических позиций Германии в Восточной Европе, чего в те времена без восточного партнера в лице германофильствовавшей кучки советских «стратегов» достичь было невозможно. Тем более что реализация подобного плана запросто могла привести к наиболее смертельному для Великобритании варианту развития событий — германизированной Срединной Европе, чего PERFIDIOUS ALBION опасается более всего. А тут ко всему прочему вырисовывался вариант не просто германизированной Срединной Европы, а с опорой на бесконечные ресурсы России в сочетании с главным источником ее глобальной силы — ее единственным в мире единым трансконтинентальным евразийским пространством, против которого никто устоять не может. Еще в предыдущей главе была показана суть основополагающего геополитического импульса, который и привел к зарождению заговора. Помните вывод германских генералов — «Кто будет с ней (то есть с Россией. — А. М.) — до бесконечности расширит свое поле действий и свои возможности выступления во всех уязвимых пунктах земного шара». Естественно, что вследствие этого и как ключевое звено трипартитного военно-геополитического заговора заговор Тухачевского особенно мешал Западу.
Запад не мог себе позволить второй раз рисковать своими глобальными ставками. У него уже был весьма печальный опыт глобального провала аналогичных ставок. Ведь злоумышленно спровоцировав Первую мировую войну, сам же изрядно пострадав в ней, но тем не менее предприняв попытку развязать против России даже Вторую мировую войну в сценарии «с колес Первой», чем, собственно говоря, и были многочисленные иностранные интервенции в период с 1918 по 1922 г., Запад, прежде всего Атлантический центр силы в лице его англосаксонского ядра, вместо первоначальной радости в связи со свержением монархии в России и начавшимся было процессом распада единой и неделимой, вынужден был в беспрецедентно наикратчайшие сроки смириться с фактом существования СССР. Смириться с фактом воссоздания и существования хотя и слегка урезанной в территориальном отношении, однако теперь еще более ненавистной — по идеологическим соображениям — возродившейся и вне всякого контроля Запада бурно развивавшейся на новых принципах и началах России, хотя бы и в лице Союза Советских Социалистических Республик. И в кошмарном-то сне Запад не мог предположить, что в результате им же инспирированных и профинансированных «русских революций» 1917 г. Россия в итоге не только возродится на новых принципах, но и станет бурно развиваться, все более превращаясь в путеводную звезду всего человечества и приковывая к себе внимание всего мира. Не для того Запад спускал с цепи эмигрантские «шайки подонков больших городов Европы и Америки»
[26], чтобы взамен планировавшегося уничтожения России вновь с ней столкнуться на мировой арене, да еще и в ситуации, когда она крепла не только день ото дня, но и даже в прямом смысле час от часу. Для современных читателей едва ли не шоковым откровением станет упоминание таких фактов, как, например:
— разрушенное Первой мировой войной, «революцией», иностранными интервенциями и Гражданской войной народное хозяйство России в целом было восстановлено (то есть достигнут уровень 1913 г.) уже к 1925 — 1926 гг.; заметьте при этом, что из 13 лет ровно девять приходятся на две войны, три волны иностранных интервенций и две «революции», последняя из которых диаметрально изменила экономические основы государства, как, впрочем, и само государство;
— но после всего этого, уже в первой пятилетке — 1928 — 1932 гг. — новое предприятие входило в строй каждые 29 часов, во второй — каждые 10 часов, в третьей (незавершенной из-за начавшейся войны)— каждые 7 часов!!! Темп экономического роста был просто бешеный! В среднем 25 — 30% в год! Ничего подобного мировая история не знала и не знает до сих пор! История России — тем более.
