Карл Хаусхофер великолепно разбирался в вопросах астрологии, оккультных наук, конспирологии, истории и современности различных тайных обществ, в том числе масонских, сам являлся членом «Германенордена», а также созданного под его эгидой на манер масонской ложи «Общества Туле». В конце 20-х годов уже сам создал «Ложу Врил», в которую входили многие руководящие деятели нацистского рейха. Принял посвящение в буддизм в одном из монастырей под Лхасой, был посвящен в члены японского тайного общества «Зеленый Дракон», имел тесные связи с другими тайными японскими обществами националистического толка — «Обществом Реки Амур» (Кокурюкай), «Обществом Черного Дракона», «Обществом Черного Океана» (Гэнъеся), «Великим Обществом Национального Духа». Был хорошо знаком и также поддерживал тесные связи с их закулисным патроном — легендарным в японской конспирологии и геополитике тех времен Мицуро-Тоямой. Создал в Берлине и Мюнхене Тибетское Общество. Себя называл не иначе как «учеником Восточной Империи». И при всем при этом Хаусхофер был тесно связан, являясь фактически ее членом, с одной из самых могущественнейших масонских лож Великобритании и всего Запада — «Герметическим Орденом Золотой Зари». Владел немецким, английским, японским, а также санскритом.
[В его биографии и личности есть несколько моментов, о которых, невзирая на то, что они практически не поддаются серьезной проверке в научном смысле слова, все же есть резон упомянуть. во-первых, еще в период Первой мировой войны при планировании военных операций были подмечены неоднократные проявления Хаусхофером потрясающего дара интуиции, граничившей, а нередко и просто переходившей в ясновидение. Так, он точно предвидел время и место атаки противника, места падения тяжелых снарядов, не раз абсолютно точно предсказывал погоду. Зафиксированы также и случаи политических предсказаний, например, о предстоящих политических изменениях в стане противников Германии. Во-вторых, на протяжении всей его жизни за ним тянулся шлейф граничивших с мистикой разговоров о том, что он якобы потомок германских королей. Пикантность этих слухов в том, что в Германии исторически всегда была верховная власть императора (по-немецки — кайзер), а титул «король» использовался всего лишь несколько недель перед восшествием на трон кайзера, то есть являлся как бы прединаугурационным. В истории Германии зафиксирован всего лишь один германский именно король, который так и остался королем — Конрадин Штауфен, правильней Конрадин Гогенштауфен, последний из раннесредневековых представителей гиббелинов в Германии, погибший на эшафоте в 1268 г. Отсюда и, в-третьих, до конца жизни Карла Хаусхофера сопровождали столь же глухие разговоры о том, что он один из дальних потомков Гогенштауфенов, причем незаконный. За этими, особенно двумя последними, казалось бы, сугубо салонно-аристократическими сплетнями в действительности сокрыт серьезный оккультно-политико-геополитический смысл, корни которого уходят в раннесредневековую историю Священной Римской империи германской нации (последние два слова — с ХII в.), а реальные последствия проявились в действиях Хаусхофера уже в ХХ в. В связи с этим есть необходимость хотя бы вкратце коснуться той истории… Созданная Карлом великим (768 — 814 гг.) Священная Римская империя даже в лучшие свои семена представляла собой политически рыхлое объединение германских и итальянских территорий (карликовых княжеств и королевств). Она являла собой своего рода конфедерацию, причем весьма слабую, Германии и Италии (поскольку большая часть французских территорий отпала от империи вскоре после смерти Карла Великого). Тем не менее с Х в. по вторую половину ХII столетия это было реальное государственное образование с централизованной политической властью и рядом общих органов управления. в Х — XI вв. окончательно установилось господство германских императоров (впервые титул императора принял Карл Великий) над римскими папами. Священная Римская империя была агрессивным экспансионистским государственным образованием, а главным направлением ее внешнеполитической экспансии было восточное, причем по всем известным тогда азимутам. Главными же экономическими опорами этой экспансии являлись лебантийская торговля, т. е. торговля со странами Ближнего востока (ранее назывались «страны Леванта»), крестовые походы, в том числе и в указанный регион и соответственно безудержный грабеж во время этих походов. Однако, несмотря на то что активная внешнеполитическая экспансия вроде бы и содействовала некоторому цементированию империи, тем не менее острейшая борьба внутри самой империи, ожесточенное противоборство с римскими папами, основанное на стремлении полностью подчинить их себе, а церковь в целом — императорской (светской) власти — не только привела к продолжительному конфликту между противоборствующими сторонами, но и систематически подтачивали саму власть. В итоге и в самой Германии, становясь все более эфемерной, империя уже в Х — XI вв. из наследственно-выборной трансформировалась в выборную. Вопрос об императоре решался на специальном съезде князей-курфюрстов, власть которых в этом вопросе к концу XIII в. выродилась в олигархию курфюрстов, вершивших судьбы империи помимо императорской власти. Как и любой иной политический процесс подобного типа, и этот тоже незамедлительно привел к расколу правящей элиты на два лагеря: гвельфов и гиббелинов. Гвельфы — название происходит от старинного княжеского года Вельфов, к которому принадлежали ганноверские монархии (по-итальянски — гвельфы) — уже в IX — Х вв. являлись «крупнейшими землевладельцами в Бургундии, Швабии, а затем и на северо-востоке Германии. Именно в таком сбоем качестве гвельфы в 1137 г. выставили сбою кандидатуру на престол императора Священной Римском империи германской нации, но натолкнулись на ожесточенное сопротивление могущественных соперников из числа гиббелинов — в лице года Гогенштауфенов, которым и досталась корона. Один из гвельфов — Отгон IV — все же прорвался на императорский престол, на котором сидел с 1208 по 1215 г. Его племянник, известный по истории как Отгон Дитя (умер в 1252 г.), стал родоначальником знаменитого Брауншвейгского дома, одна из ветвей которого в 1692.г. получила курфюрство в Ганновере. Один из куффюфстов этой ветби — Вильгельм Оранский
[247], приглашенный в конце XVII в. осуществить «славную революцию» в будущей Великобритании стал английским королем, однако же вследствие злостной педерастии не смог оставить потомства, хотя и был формально женат на дочери Якова II — Марии. Когда же она скончалась, проблема престолонаследия настолько обострилась, особенно после смерти единственного ребенка сестры Мафии — Анны, что уже в 1701 г. Вильгельм был вынужден подписать Акт о престолонаследии, согласно которому глава Ганноверской династии того времени, 71-летняя внучка короля Якова — София — стала наследницей Анны, которая уже в 1702 г. взошла на престол в связи со смертью Вильгельма-гомосексуалиста. А с 1714 г., в связи со смертью и Анны, и Софии, Ганноверская династия стала поставлять на английский трон страдающих психическими отклонениями принцев. Начало этой «экспортной серии» положил Георг I, а самым полоумным, над которым издевались даже английские поэты, был Георг III. Последним прямым представителем этой династии в Англии была знаменитая королева Виктория, скончавшаяся в 1901 г. Ее внуком был последний император Германии — Вильгельм II, а двоюродный брат британского короля Георга V — российский император Николай II — приходился Вильгельму II кузеном. После присоединения Ганнобера к Пруссии в 1866 г. гвельфы потеряли свой престол в Германии, но не смирились и продолжали настаивать на самостоятельности Ганновера и возвращении им владетельных прав, опираясь на своих многочисленных сторонников, образовавших как бы партию, которая так и называлась — Гвельфской партией. У последней были ярко выраженные сепаратистские наклонности, с которыми ожесточенно боролся еще «железный канцлер» Германии Отто фон Бисмарк.
