Ольха, увидев, что я проснулся, подняла над головой на манер кинжала огромный зуб, подаренный ей генералом Булычевым, и тихонько протяжно зарычала.
Я хотел сесть, но рядом лежала всевидящая Александра, вцепившись в мою руку. Девушка тяжело дышала и едва слышно бормотала: «Больно, больно, больно».
– Береста, – позвал я берегиню, – посмотри Бельчонка. С ней что-то нехорошо.
– Она совершенно здорова. Это у нее сон такой, – тут же отозвалась дриада отечественного разлива, даже не удосужившись повернуть голову.
– Ты всех в палатке чувствуешь?
– Все живое – да, но недалеко.
– Местную живность чувствуешь?
– Нет. Под нами лед на три десятка локтей, дальше мертвый камень. И на четверть версты окрест ничего живого нет. Тяжко. Но Всевидящая что-то чуяла неясное за три версты.
– Отдохнем, нужно будет беспилотник на разведку отправить, – пробормотал я.
– Не получится, – громко высказалась Фотиди, не стесняясь того, что в палатке есть спящие. – Дроны и беспилотник водой с топливом залило. Им пипец пришел. А вы с баклажками сладили?
– Да, повозились, но сладили. На очереди экипировка. Одна беда, новое ничего не создадим, только исправим косяки в уже готовом. Слишком много хитростей.
Ангелина шваркнула термокружкой, расплескав кипяток, глядя, как дед вытаскивает из вакуумных упаковок новые сухие вещи, засовывая на их место сырые для стирки в более подходящих условиях. Дед Семен махал руками, как дирижер, отправляя вещи в полет, и при этом бурчал:
– Я старый домовой, а шарахаюсь по всяким закоулкам, по всяким мирам, как ветер в поле, как… как… как бомж. Позор на мою седую голову. Да и устал я уже. Я же домовой, а не бродячий призрак.
– Сколько я спал? – спросил я у Ангелины, не решаясь тревожить сокрушающегося деда.
– Девять часов.
– Снаружи стемнело?
– Нет, и, мне кажется, не стемнеет. Светило даже на полградуса не сдвинулось.
– Мы за полярным кругом?
– Здесь другое. Оно вообще не сдвинулось.
Я мысленно сделал отметку о странностях этого мира.
– Что еще узнала?
– Ветер всегда в одну сторону, в сторону светила. Небо очень низкое. Сила тяжести в полтора раза меньше, но с ней что-то неладно. Не могу понять что, но что-то бредовое.
Я тряхнул головой, старясь вспомнить, о чем хотел сказать до этого, а потом высказал вслух мысли касаемо будущего. Со странностями будем разбираться после.
– Мне Булычев дал расчеты аналитиков. При самом худшем раскладе через три дня эмиссары узнают про поход, поэтому нам нужно торопиться уходить.
– Узнают, а что потом? – спросила Ангелина, остановив почти поднесенную ко рту кружку. Глаза ее сосредоточенно уставились на меня.
– Потом попытаются перехватить нас. Все силы они не бросят, так как будут организованы меры противодействия, в том числе провокация группой спецназа на Северном мосту, и еще какие-то другие. Около моста вторая по удобности точка входа в Навь, но при попытке штурма, как сказано в пояснительной записке к плану похода, мост накроет защитное поле, вынудив их потерять время на поиски другого места. В общем, у нас еще сутки, а потом срочно уходим.
Я оглядел молчащих угрюмых товарищей и перевел взор на кучу барахла, которое разобрал Сорокин. Помимо дронов в куче лежала добрая половина нашего оборудования, извещая о том, что разведку окрестностей проводить нечем. Взгляд сам собой переместился на паучиху.
– Луника, а черепки у тебя с собой все?
– Да, Посрединник.
– Даже тот, что я подарил перед убытием?
– Да.
– Доставай. Ты у нас вместо беспилотника будешь.
Глава 17
Беспилотник
Мы все прильнули к экрану ноутбука, в который только что вставили карту памяти из видеорегистратора. Небольшое полупрозрачное животное, воссозданное Луникой по черепу, висело под потолком палатки, вцепившись задними лапами в подкладку-утеплитель. Именно его мы использовали вместо беспилотника для разведки местности. Плотная тень тропической летучей лисицы около трех часов летала вокруг лагеря, наматывая воздушные километры, собирая бесценную информацию.
На экране виднелась планета с высоты птичьего полета, сначала были только снежные поля, изрезанные трещинами, однообразные до неприличия, по которым меж тем медленно ползали прозрачные водянистые существа, похожие на то, что нас атаковало. Создания с высоты птичьего полета выглядели как букашки на белой скатерти.
Вскоре ледяной пейзаж резко оборвался, сменившись краем ледника, небольшими речушками и озерцами и лесным массивом. Этот мир, вне всякого сомнения, живой.
– Лес. Просто лес, – произнесла Ангелина, глядя на зеленых великанов, теснивших друг друга в своем стремлении к солнцу.
– А ты чего хотела? – спросил я, краем глаза заметив, как Ольха бесцеремонно ковыряется в моих вещах, выискивая что-то. – Древо мира, уходящее черным стволом за облака и разгоняющее громадными красными листьями небесную твердь? Или летающие кувшинки, застилающие солнце?
– Нет. Но после Нави он кажется таким обычным, словно это не чужой мир, а пригород Новониколаевска или Стольного-града-на-Неглинной.
– Все живое развивается по общим правилам, – заговорила Береста. – Если магия не вмешивается, то деревья будут тянуться к свету, пить воду из земли и цепляться корнями за камни. Слишком большие не могут удержать свой же собственный вес и будут ломаться под его гнетом. Это закон мироздания.
– Знаю, но все равно хотелось чего-то большего.
Мы еще долго всматривались в сплошную зелень, кое-где разрезаемую каменистыми речками, а потом в поле зрения мелькнул столб дыма. Имея контроль и рассказывая о том, что видит, Луника сразу направила свою призрачную живность в нужную сторону. Возможно, это был просто лесной пожар. А если нет? Сомнения развеялись, когда мы увидели на экране два десятка человек. С такого расстояния сложно было различить подробности, но зрелище было явно далековато от мирной пасторальной картины. Одиннадцать замотанных в невзрачные серые одежды личностей кучковались у большого костра, а рядом с ними лежали вперемешку трупы и связанные пленники. Поляна, которую мы наблюдали, походила на место побоища.
Один из сидевших у огня поднялся и подошел к пленным. Блеснула сталь, и лихой человек перерезал связанному горло.
– Это двадцать минут назад, – начал я рассуждать вслух, – если поторопимся, то успеем выручить.
– Нам это надо? – отозвалась Ангелина. – У них непонятные нам разборки. Мало ли кто они, вдруг правительственные отряды каких-нибудь егерей, которые поймали преступников.
– Не важно. Нам нужно узнать о жителях этого мира как можно больше. Нам самим нужны пленные, и желательно побольше. До них шесть километров, через час-полтора мы сможем быть там.
