Я видел, как полупрозрачную икринку встретила собой Ангелина, встав на ее пути. Тогда вспышка густого фиолетового цвета, словно моргнула гигантская дискотечная ультрафиолетовая лампа, заполнила мир, и лишь кинжал в моей руке полыхал янтарем, как оранжевым углем, в потускневшем мире.
Потом мир продолжил свой бег. Упала на землю Александра, в немом крике схватившись за голову. Упала откинутая на внедорожник, разорванная пополам Ангелина. Ей еще и левую руку по локоть оторвало. Володю отшвырнуло куда-то за машину, и теперь он стонал в кустарнике. Оксана, выпустив из рук оружие, соскользнула в люк. А бес ползал на четвереньках, кашляя кровавыми пузырями.
Шатаясь, я подошел к Александре и опустился на корточки.
– Шурочка, Шурочка, – позвал я и, когда Белкина не ответила, приложил руку к ее шее, нащупывая пульс.
Жива, просто без сознания.
Не в силах подняться, я пополз к Ангелине, лежавшей в луже крови. Почему-то вспомнился оборотень у взорванного супермаркета. Те же кишки по всей поляне, так же оторвана рука. Удивительно, но магесса до сих пор была жива.
Я не знал, что делать. Я хлопнул по борту «Тигра», вяло позвав берегиню, но Береста не отозвалась.
– Не надо, – прошептала Ангелина, – все будет хорошо.
– Тебе нельзя говорить, – произнес я, чувствуя, как наворачиваются на глазах слезы.
– Все… будет… хорошо, – через силу выдавила чародейка, – я не умру.
– Правильно, смерти нет. Ты пройдешь по этому великому конвейеру, чтобы обрести бессмертие.
Ангелина через силу засмеялась:
– Мне обещали, что разрешат вернуться домой… если я помогу тебе… Я его ненавижу, но я хочу домой…
Я молчал, слушая этот монолог умирающей волшебницы.
– Этот бес меня чуть не выдал… И рыцарь тоже чуял… А ведь я даже не скрывалась. – Она подняла на меня глаза. – Но странно, наверное, когда ангел-хранитель просит о помощи своего подопечного.
– Ты…
– Да. Так надо. Это моя ноша.
– А как же твой атеизм, твоя вера в настоящего человека? – немного смущенно спросил я, разглядывая, как начали стягиваться к хозяйке ее внутренности, как потекла тонкой грязной струйкой обратно кровь.
– А в кого еще должен верить ангел-хранитель, если не в человека, и кого он должен ненавидеть? Я биоробот. Это вы рождены свободными. Это вы есть продукт эволюции, который великий циник взял под свое крыло. А меня создали. Спроектировали, забыв вложить настоящую душу. Я его за это ненавижу, но я хочу домой.
Она говорила все уверенней и уверенней по мере того, как тело ее восстанавливалось, а силы возвращались.
– Меня изгнали. Я в той войне встала под руку старшего администратора Люцифера, на сторону жителей Нави, темных свободолюбивых богов, которые потом нас предали. Мы проиграли, и нас изгнали. Знаешь, это как восстание машин. Я ведь тоже терминатор. У меня нет души.
– Скажи, – начал я, – если есть ангелы-хранители, то почему вы не спасли мою жену? Почему дали погибнуть Анне? Вы же должны хранить человечество.
– Вот именно, человечество. Не утирать сопли каждому человечку, не оберегать каждого от малейшего синяка, как это было, когда вас было мало, а беречь все человечество. Люди уже не младенцы, которых нужно направлять, придерживая за руки. Вы должны идти вперед, раздирая в кровь колени, царапая руки и ломая ногти, сгорая в капсулах спускаемых аппаратов, погибая в лабораториях ядерного синтеза, да и просто от удара током. Иначе вы никуда не придете. Этот хоть и циник, но дал вам свободу действий. А что касается Анны, то мы не успели. Это было похоже на акцию возмездия, четко спланированную. И поверь, мы искали ее призрак, но не нашли.
– Я не понимаю.
– Мы тоже. Очень многие павшие от рук Мясника не проходят как мертвые. Их нет в Яви. Их нет в Нави. Нужно найти разгадку Черной орды. Тогда и про Анну станет известно, и про ангелов-наблюдателей, которых он научился вычислять и на которых охотился. Ведь они тоже не могут вернуться домой.
Я смотрел на изуродованное человеческое существо, ставшее мне другом, и молчал.
– Возьми меня за руку, – вдруг попросила Ангелина.
Я сел рядом с ней, прислонившись спиной к колесу, и накрыл своей ладонью ее пальцы.
– Ох, ни хрена себе поворот событий, – раздался голос Оксаны из бронемашины. – А мне ангел не положен?
– Не знаю, может, и будет потом положен.
– Это нечестно, – заскулила она. – Меня всегда обделяют. Я и так труп, а тут еще и ангел не положен.
– Вот незадача, – забубнил домовой, осторожно выглядывая из дверцы «Тигра», – вот ситуевина. Они и местного божка прикончили, и Шурочку вырубили. Она же екстрасенс, для нее этот удар пострашнее, чем для нас был. И то благо, что жива.
– Дед, а ты знал, что Ангелина, этого-того, ангел? – спросил я.
– Ну, догадывался, что она непроста. Я видел таких парочку на своем веку.
Рядом встал Володя, шатаясь и тряся головой.
– Пойдем, – севшим голосом сказал я, – деваться некуда.
– Я в «Урал», – произнес хмурый бес, повернувшись к стажеру и показав на грузовик. – Все через одно место получается, – добавил он. – Шат!
Сорокин словно перешел в другой режим. Глаза его остекленели, а лицо лишилось какой-либо мимики. Он сорвался с места словно дрессированный пес и, подбежав к грузовику, запрыгнул с водительской стороны, забыв о боли и усталости.
Я краем глаза заметил, как проводила стажера взглядом вампирша, чье лицо было залито кровью. Она рассекла себе лоб о дверь во время нападения.
Света до сих пор кусала локти по ночам и плакала от досады.
Я с тяжелых выдохом-стоном встал, подошел к Александре и поднял ее на руки.
– Сказ про Федота-стрельца и пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что, у нас уже есть. Теперь сказка про спящую царевну и семь богатырей? Что нужно, чтобы ты проснулась?
– Я знаю, – произнесла Оксана.
– Молчи, не то опошлишь все как обычно, – оборвал ее дед Семен.
– Ну попробовать-то можно, – не унималась утопленница. – Она и в норме не против была бы.
– Молчи, дуреха, – проворчал дел и вздохнул. – Ее к нашим надобно, там помогут.
Я положил бесчувственную Александру в «Тигр», на заботливо подложенный домовым спальный мешок, а потом вернулся к Ангелине. Крови на песке уже не было, а из культяпки руки пробивалась свежая кость и новые мышцы. Я поднял и ее, стиснувшую от боли зубы, и положил рядом с Белкиной.
– Ты поосторожнее там, – произнесла моя хранительница.
– Постараюсь, – ответил я, озадаченно проведя глазами по искалеченному телу, а потом обошел машину и сел на свое место. – Поехали.
