Книга Всеобщая история любви, страница 33. Автор книги Диана Акерман

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Всеобщая история любви»

Cтраница 33
Стендаль: таинственная страсть

Особая ирония в истории разума и сердца состоит в том, что мудрые люди не всегда действуют мудро в собственной жизни. Романисты, изумительно постигающие психологию своих героев, могут и не быть такими же проницательными по отношению к своим друзьям или к самим себе. Возвышенные мыслители дома часто превращались в мелочных людей с навязчивыми мыслями. Даже харизматичные и вдохновляющие мировые лидеры иногда тайно страдают от депрессии или получают удовольствие, когда их унижают и помыкают ими в спальне. Мы приписываем знаменитым людям бестрепетность, хороший характер и такой образ жизни, который достоин их гения. И, хотя на самом деле они, как правило, такие же люди, такие же неуверенные в себе невротики, как и все остальные, эта банальная истина всегда воспринимается как шок, который общественное мнение редко прощает. По моему мнению, это не важно, что Фрейд предпочитал любовь втроем, что Хэвлок Эллис любил, чтобы женщины мочились во время секса, или что Черчилль становился на четвереньки, подкрадывался к двери спальни своей жены и мяукал, как кот. Но в этом мое мнение, наверное, расходится с общественным. Большинство людей ожидают увидеть своих героев безупречными. А мне кажется, что величие – это то, чего достигают обычные, в других отношениях, люди. Хотя их гений и отделяет их от остальных, они отличаются только гениальностью. В самом деле: они, чтобы сладить с этим гением, наверное, создавали сложную систему сдержек и противовесов. Мы забываем, что тонко чувствующие гармонию люди также очень восприимчивы к неуважению и пренебрежению, склонны сомневаться в себе.

Именно таким художником был и Мари-Анри Бейль (Стендаль). Глубокий знаток человеческой природы в своих романах, в реальной жизни он все сильнее и отчаяннее влюблялся в женщину, которая им просто играла. Она его отвергала, и ее равнодушие было для него постоянной кровоточащей раной. Все-таки он не мог порвать с той, которая была его наваждением. Матильда Висконтини-Дембровская, двадцативосьмилетняя миланская красавица, мать двоих детей, разошлась с мужем, поляком, и активно участвовала в итальянской революционной политике. В 1818 году Стендаль влюбился в нее без памяти. Она никогда не отвечала ему взаимностью или не понимала его. Он досадовал, а она относилась к нему все холоднее и держала его на голодном пайке, ненадолго заходя к нему всего раз в две недели. Матильда не отвергала его окончательно и встречалась с ним достаточно часто для того, чтобы его надежды не угасали. Видимо, власть над ним ее безмерно возбуждала. Позже Стендалю пришлось уехать в Англию, чтобы избежать ареста, и Матильда умерла в возрасте тридцати пяти лет. Он страстно писал о ней до конца своей жизни и, пока она была жива, не останавливался ни перед чем в своей болезненной любви к ней.

В своей знаменитой книге «О любви» (De l’Amour) Стендаль вывел Матильду под псевдонимом и приписал другим мужчинам то, что на самом деле произошло с ним. Даже его друзья не знали, что он писал о себе, что прилагал все свои душевные и творческие усилия для того, чтобы завоевать уважение Матильды. Может, Стендаль еще и чувствовал, что, анализируя свою страсть и пытаясь понять природу любви, он сможет освободиться от ее мертвой хватки. Прежде чем изгнать демонов, надо их назвать.

Начиная свою книгу, Стендаль объясняет, что существуют четыре вида любви: «манерная любовь», «физическая любовь», «тщеславная любовь» и, наивысшая из всех, «страстная любовь» – романтическое, всепоглощающее, бросающее вызов смерти чувство, которое не нуждается во взаимности. Это состояние было хорошо знакомо Стендалю. Матильда настолько выводила его из равновесия, что в тех редких случаях, когда они бывали вместе, он слишком стеснялся, чтобы быть обаятельным. В результате Стендаль нередко становился неловким, косноязычным, бормотал нелепости или говорил что-то бестактное. Наверное, он казался ей жалким. Его страсть к ней была безнадежной, временами даже унизительной, и питалась иллюзиями, что в конце концов она так или иначе ответит на его любовь. Однажды в ноябре 1819 года он решил признаться ей достойным, но хитрым образом – так, как он бы никогда не смог сделать лично. Стендаль решил написать роман под названием «Матильда». Через несколько недель у него появилась уже другая идея, еще смелее: написать о «физиологии любви», рассмотрев ее на нескольких уровнях. Для обычного читателя это была бы глубокая работа, основанная на интуитивном понимании, а для Матильды она стала бы личным обращением. В книге он назвал ее Леонорой, а себя описал как «молодого человека, моего знакомого». Однако она, разумеется, узнала их обоих, поскольку он цитирует ее дословно и упоминает события из ее жизни. Так что, хотя миллионы читателей обращались к этой книге в поисках общих истин о любви и находили ее поучительной, она была написана о безответной любви одного страдающего мужчины к одной женщине.

«Франкенштейн» Мэри Шелли был опубликован годом раньше, и что-то от этого ранимого, недооцененного уродца было и в Стендале, который жил недалеко от особняка Матильды и с тоской смотрел в окно на ее приветливый дом, зная, что вызывает у нее отвращение.

А еще Стендаль напоминает героя романа Карсон Маккаллерс «Сердце – одинокий охотник». Маккаллерс было всего двадцать четыре года, когда она написала свой роман о людях с одинокими сердцами. Главный герой, Сингер, хотя и глухонемой, готов кричать о своей любви, о которой никто не может услышать. Юная героиня, Мик, в отчаянии из-за того, что ее не принимают люди из ее среды, чувствует себя одинокой. В романе все охотятся за любовью, в той или иной форме – подкрадываясь к ней, промахиваясь, спокойно дожидаясь ее в тщательно устроенной засаде. Некоторые стреляют по теням. Некоторые выбирают верные цели. Но большинство подобно планетам, вращающимся вокруг других, – соединенные силой тяжести человеческого существования, они тащатся друг за другом, но обречены на то, чтобы никогда не коснуться друг друга. Многие герои Маккаллерс – в той или иной степени калеки, какой и сама Маккаллерс стала через пять лет, когда ее, двадцатидевятилетнюю, мышечная дистрофия приковала к инвалидной коляске, в которой она оставалась до самой смерти в возрасте пятидесяти лет. Вынужденная большую часть своей жизни оставаться зрительницей на спортивной трибуне, она смотрела на здоровых, сильных игроков на поле. И это сделало ее особенно чуткой к скрытым изъянам. Ее героев или снедают внутренние терзания, или они отрезаны от жизни. Никто не способен увидеть страдания другого. Каждый совершает свой жизненный путь в одиночестве, жаждет разделить его с кем-то другим, объясниться, но не может найти родственную душу. Сингер кажется самым здравомыслящим, хотя он особенно отчужден от других, потому что даже не может разговаривать с другими людьми. Он подобен воздушному гимнасту, который раскачивается над пропастью. В конце концов он теряет надежду дождаться того, кто был бы готов его поймать, подхватить на руки, и, не сопротивляясь, срывается и падает. Должно быть, Стендаль чувствовал себя как дома в этом цирке, на этой натянутой высоко под куполом проволоке одиночества и любовной болезни.

Его исследование любви – это небольшой анатомический очерк наваждения. Он говорит о парализующей застенчивости, которую мы чувствуем в присутствии наших возлюбленных. О том, как важно держаться естественно, – но и о том, как это трудно. О том, как милые слова любимого человека лишают дара речи. О том, как изводят попеременные приливы надежды и отчаяния. О том, как самые обычные жесты или слова могут то приводить влюбленного в отчаяние, то уже через минуту переполнять его счастьем. О том, как музыка может говорить о невыразимых глубинах любви. О том, как любовь может идеализировать подлинную натуру любимого. О том, как безжалостное сомнение в себе и самоанализ терзают сердце. Словно ученый-систематик, Стендаль описывает семь стадий любви. Сначала человек восхищается. Потом он надеется, что на его чувство ответят взаимностью. Когда надежда сочетается с восхищением, рождается любовь, и чувства пробуждаются для радости касаться любимого, видеть его, говорить с ним. Следующий этап включает в себя одно из ключевых понятий Стендаля: он называет это «кристаллизацией», стремлением влюбленного идеализировать любимого, воображая его или ее изысканней и благородней всех прочих людей. Это «умственный процесс, стремление находить во всем происходящем новые доказательства совершенства любимого существа». Стендаль называет этот процесс «кристаллизацией», потому что он напоминает ему, как нарастают кристаллы на веточках в соляных копях. Добытчики соли бросают в заброшенную шахту голую ветку и, когда достают ее оттуда через два или три месяца, оказывается, что она вся покрыта сверкающими соляными кристаллами. «Даже самая маленькая веточка, не больше лапки синицы, усеяна множеством сверкающих алмазов. Прежнюю ветку уже не узнать». После кристаллизации закрадывается сомнение, возникают страшные предчувствия, когда влюбленный требует все новых и новых доказательств любви. (Мужчины и женщины сомневаются в разном, объясняет Стендаль. Мужчина сомневается, может ли он привлечь женщину и внушить ей настоящую любовь к себе. Женщина сомневается в искренности мужчины и в его надежности; может, его интересует только секс, и он скоро ее бросит.) Когда сомнения преодолены, происходит «вторая кристаллизация», когда влюбленный считает каждый поступок доказательством любви. На этом этапе антитезой влюбленности становится смерть. Если идеализированный человек уходит, то опечаленный влюбленный воображает, что это произошло по его вине и что из-за его собственных ошибок счастье потеряно навсегда. Утешения нет. Депрессия убивает любую светлую мысль. Разум уже не связывает представление об удовольствии с какой-либо приносящей удовольствие деятельностью. Стендаль пишет: «Таков оптический обман, который приводит к роковому выстрелу из пистолета».

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация