– Подождите, так это Лайл или нет?
– Я бы сказал… это было Лайлом.
– Так вы имеете в виду, это вроде…
– Змеиной кожи, – сказал Джерико и поднялся. – Хотя полиция наверняка решит, что нашли того, кого искали.
Уилл пристальнее вгляделся в темный лес, боясь обнаружить то, что сейчас могло смотреть на них. Холодный страх, захвативший его, почти лишил способности вызвать Сеть.
– Так это просто пустая оболочка… и Лайл не мертв, – прошептал Уилл.
– Тот, кто сидел в нем, точно жив, – согласился Джерико. – То нечто, которое выросло внутри него, а затем вылезло из его груди и побежало по устью, не оставляя следов. Но я больше не стал бы называть это Лайлом.
Джерико достал сотовый и набрал 911.
– Очень рад, что я почти не ел за обедом, – пробормотал Уилл и, испытывая сильную тошноту, отвел взгляд.
– Не думаю, что обсуждать нашу маленькую теорию с полицией будет хорошей идеей, – сказал Джерико, прикрыв микрофон рукой. – Или с кем-то еще.
– Я понял.
– Мы вышли на пробежку и заметили тело, стоя на вершине. И сразу позвонили в полицию. Я приказал тебе возвращаться в кампус, а сам спустился посмотреть, в чем дело. Ничего этого ты не видел. А теперь уходи.
– Тренер, вы вынуждаете меня солгать?
– Давай назовем это уроком выживания.
«Папа бы одобрил», – подумал Уилл.
– Я все понял.
Уилл побежал к школе. Он слышал, как Джерико говорит с диспетчером:
– Я нашел тело.
Парикмахерская
После обнаружения тела Лайла суматоха длилась три дня. Уилл и его товарищи внимательно следили за официальными сообщениями и реакцией СМИ. Ни одна жуткая деталь из тех, что видел Уилл, не вошла в официальную версию – тяжелобольной пациент сбежал из медцентра и погиб в лесу, вероятно, сломав шею при падении. «Печальный итог жизни трудного студента», – кто бы ни вел следствие, он был явно настроен интерпретировать происшедшее так, чтобы прийти к этому выводу. Центр, в свою очередь, старался показать смерть Лайла как жирную точку в деле «Рыцарей Карла Великого». Только в одной публикации было сказано, что местопребывание Тодда Ходака – правой руки Лайла, – пропавшего в ноябре, до сих пор остается неизвестным.
Когда кампус опустел, Уилл с товарищами принялись за дело. Аджай уже начал стажировку в лаборатории, и остальные тоже нашли в Центре работу на лето. Элиза присматривала за лошадьми в конюшне, а по выходным давала уроки игры на пианино. Ник устроился спасателем в бассейн в соседнем городке. Когда семья Брук узнала, что Лайл «мертв», то ей позволили вернуться, устроив стажировку в администрации Центра.
Уилл нашел работу последним, но не просто так. Ему пришлось выждать еще неделю, прежде чем начать действовать по плану.
№ 57: ЕСЛИ ХОЧЕШЬ УЗНАТЬ, ЧТО ПРОИСХОДИТ В НЕБОЛЬШОМ ГОРОДКЕ, ИДИ В ПАРИКМАХЕРСКУЮ.
По указанию Уилла Аджай установил небольшую камеру наблюдения снаружи школьной парикмахерской. Скоро определенный клиент зашел постричься.
Уилл разминался в Амбаре перед ежедневной тренировкой у Джерико, когда услышал звонок черного телефона.
– Занятия начинаются, – сказал Аджай, пользуясь заранее оговоренным кодом.
От Амбара до парикмахерской было полтора километра, Уилл покрыл это расстояние меньше чем за три минуты. Парикмахерская еще с двадцатых годов располагалась в юго-западном углу Харви-Холла, одного из старейших зданий на университетской площади, приподнимаясь над уровнем тротуара на несколько ступеней.
Когда Уилл открыл дверь, зазвонил колокольчик. Как и во время его предыдущего посещения, местные звуки и запахи тут же окунули его в прошлое. Ребенком он лишь пару раз бывал в таких парикмахерских (обычно его стриг отец), но они оставили яркие воспоминания. Это был его первый взгляд на взрослый мир мужчин.
Кафельный пол, выложенный черно-белой плиткой. Два роскошных кресла коричневой кожи на хромированных газпатронах отражались в зеркалах, возвышаясь над белоснежными фарфоровыми раковинами. На полке между ними выстроились, как хирургические инструменты, сверкающие ножницы и бритвы. Кисти и щетки мариновались в банке с едким синим бактерицидным раствором. Где-то в глубине старое радио играло оперу. Уилл уловил сильный запах бальзама для волос и пряный аромат лосьона после бритья. На стене тикали винтажные часы с маятником, неподалеку в рамках висели пожелтевшие фотографии старых спорт-идолов из «Грин-Бей Пэкерс» и «Милуоки Брейвс», а за ними изображение лошади на ипподроме. Некоторые снимки были подписаны – Фаззи Терстон, Джо Эдкок, но большинство имен Уилл не знал.
Человек, который интересовал Уилла, носил узкий, хорошо сшитый костюм и сейчас недвижно сидел в кресле, сильно откинувшись назад. Его лицо закрывало горячее полотенце. Другой мужчина, в серых брюках, широких и наглаженных, и в чистом белом халате – известный как Джо-Парикмахер, – вышел из подсобки, услышав звонок. Насвистывая мелодию играющей оперы, он перекинул белое полотенце через руку и закинул в рот мятную жвачку. Его угольно-черные волосы были зачесаны назад и уложены одним из его собственных средств.
– Мистер Вест, – сказал Джо, расплываясь в профессиональной улыбке. – Рад снова вас видеть, сэр.
– Спасибо, Джо.
– Присаживайтесь, мой друг, – Джо развернул и опустил второе кресло, а затем шлепнул полотенцем по сиденью.
Уилл подошел к креслу и уселся на старую кремовую кожу. Джо взял с полки черную накидку, развернул ее и, подвинув кресло к зеркалу, закрутил вокруг шеи Уилла. Все движения были быстрыми и легкими, как у волшебника.
– Чем я могу услужить вам в этот прекрасный день? – спросил Джо, проглатывая носовые гласные, как выходец из Чикаго.
– Тренер Джерико велел мне подстричься полубоксом.
– Ну раз тренер так сказал, – усмехнулся Джо, настраивая высоту кресла, – кто мы такие, чтобы спорить…
– Он говорит, что я не могу выкладываться полностью с моей теперешней стрижкой.
– Ты с юга Калифорнии, если память мне не изменяет, – сказал парикмахер.
– Джо, у тебя хорошая память.
– Значит, ты еще не знаком с нашим восхитительным летним климатом, – Джо отмерил волосы Уилла у висков.
– По-моему, это как бег в сауне.
– Парень, сейчас только июнь. Дождись августа. Ты еще ничего не видел, – произнес Джо и для убедительности лопнул пузырь из жвачки.
Уилл тактично усмехнулся. Он тщательно изучал человека в другом кресле, который не двигался с тех пор, как Уилл зашел. Уилл подумал, не заснул ли тот случаем.
Джо начал смачивать непослушные космы Уилла из пульверизатора. Ни капли не упало мимо головы. Парикмахер легко крутился вокруг, оставляя за собой запах одеколона и мятной жвачки.
