– Хорошо, – осторожно сказала Брук.
Брук, Ник и Аджай торопливо побежали за угол. Элиза осталась с Уиллом.
– Ты видела что-нибудь из этого? – шепотом спросил Уилл.
– Нет, – Элиза покачала головой.
– Я понятия не имею, откуда это приходит…
Его прервал стук по чему-то прочному и деревянному. Через несколько мгновений Брук прибежала назад. Она выглядела сильно встревоженной.
– Я не буду говорить, есть оно там или нет, ладно? Ты помнишь, что было написано на этой подозрительной двери, если вообще что-то было? – спросила она, отдуваясь.
– Или вырезано! – закричал Ник из-за угла.
– Не давай ему подсказок, – потребовал Аджай.
Через секунду остальные вернулись. Уилл закрыл глаза, прислонился к стене и мысленно увидел дверь: толстую, крепкую, сколоченную из огромных досок.
Два слова проплыли перед его глазами, одно из них было грубо вырезано в дереве, будто ножом. Но он не мог увидеть слова полностью.
– Первое слово немного короче и начинается на К, оба слова заглавными буквами, – сказал он. – А пониже второе, тоже начинается с К.
– Вот теперь ты серьезно беспокоишь меня, – осторожно проговорил Аджай. – Ты спускался сюда раньше, а нам не сказал?
– Конечно, нет, – произнесла Элиза, с тревогой глядя на Уилла.
– Уилл, а ты случайно не можешь взглянуть назад во времени и посмотреть, кто вырезал эти слова?
– Извините, – сказал Уилл и открыл глаза, после того как видение ушло. – Это все, что я увидел.
– Да уж, это печально, – заметил Ник.
– Так что там за слова на двери? – спросил Уилл.
– Пойди посмотри, – сказала Брук.
За углом туннель расширялся, а потолок поднимался. Деревянная дверь, закрывающая проход, была сложена из больших, груботесаных вертикальных досок и занимала восемь футов в ширину и пятнадцать в высоту. Между досками были видны едва заметные стыки. Уилл разглядел, что одно слово было вырезано заглавными буквами, гладко и аккуратно, на уровне глаз. Буквы были около фута в высоту.
Ниже, гораздо неразборчивее, словно в спешке, и как будто недавно, было вырезано:
– Комкамез… и Кахокия, – прочел Аджай.
– Тебе это знакомо? – спросила Элиза.
– Нет, – ответил Уилл.
– Боюсь, мне тоже ничего не напоминает, – сказал Аджай.
– Народ, а может так зовут кого-то? – спросил Ник, разглядывая буквы.
– Ты серьезно? – спросила Элиза и состроила рожу.
– Ну да, может какой-нибудь норвежец, а?
– Ну конечно же, Кахокия Комкамез, великий норвежский оперный певец, – сказал Аджай, закатывая глаза.
– Серьезно?! – удивленно вскинулся Ник.
– Нет.
– Если ты не хочешь быть серьезным, я так не играю, – обиделся Ник.
– Звучит как какое-то из слов коренных американцев, вам так не кажется? – спросила Брук.
– Может быть, – ответил Уилл. – Я спрошу у тренера Джерико.
– Элиза, ты ведь изучаешь каллиграфию и шрифты. Что ты об этом думаешь? – спросил у девушки Аджай.
Элиза как раз всматривалась в буквы.
– Кто бы это ни вырезал, особое внимание он уделил КАХОКИИ. Слово выглядит официально – видите, как аккуратно его поместили в центр? Как будто какой-то начальник поставил его сюда. И это определенно шрифт девятнадцатого века, все эти засечки на буквах…
– Интересно, это слово вырезал тот, кто поставил сюда эту дверь? – спросил Аджай.
– Я думаю да, – ответила Элиза.
– Что насчет другого слова? – спросила Брук.
– Все по-другому, – сказала Элиза, проводя пальцами по резьбе. – Оно появилось позже. Следы на дереве выглядят новее. КОМКАМЕЗ. Написано быстро, даже наспех. Похоже на комментарий к первому слову. Почти как граффити.
Ник вскочил, отбежал к перекрестку и с разбегу ударил дверь обеими ногами, после чего спрыгнул на пол. От двери даже щепки не откололось.
– Раз уж вы спрашиваете, эти двери будут покрепче, чем на ядреной подлодке, – произнес он, проверяя края дверей.
– Ядерной, – раздраженно исправил его Аджай.
– Ни ручек, ни замочных скважин, ни щелей. Их никак не открыть. Никак.
– Петли должны быть внутри, – сказал Аджай, измеряя стену с помощью какого-то прибора, который он достал из своей жилетки. – Согласно моему измерителю толщины, дерево достаточно толстое, не меньше десяти дюймов. Возможно, армировано с той стороны.
– Похоже, дальше нам не пройти, – произнесла Брук.
– Нам нужно пройти, – стал настаивать Уилл. – Ключ Непстеда где-то там.
– Отойдите, – попросил Ник. – Я знаю, что делать.
Ник подошел ближе к двери, развел руки в стороны и закричал: «Друг!». Ничего не произошло. «Amigo!» Снова ничего. Тогда он повернулся к остальным и прошептал:
– Как еще по-иностранному будет друг?
– Mon ami, – ответила Брук.
– Mon ami! – прокричал Ник в сторону двери.
– Что ты делаешь? – недоумевающе спросила Элиза.
– Пытаюсь подобрать пароль, – сказал Ник и добавил, видя, как Элиза закатила глаза. – А что, во «Властелине колец» это сработало…
– Ты тупее, чем баллончик с краской, – покачал головой Аджай. – Надо бы попробовать топором.
– А тебе не понравилась моя идея? – спросил Ник.
– Подождите, – попросил Уилл и поднял ладонь.
Он закрыл глаза. В его разум вплыло другое сообщение. Следующая картинка.
– Здесь есть что-то еще, – сказал он. – Там, откуда мы пришли.
Он повел их назад к Т-образному перекрестку и свернул в меньший коридор, пристально разглядывая стены. Ник увязался было за ним, но Элиза оттащила его в сторону.
– Не мешайся, птица додо, – шикнула она.
Уилл несколько раз открыл и закрыл глаза, стараясь связать картинку в своем сознании с конкретной стеной перед ним.
– Что там, Уилл? – спросила Брук.
– Там что-то замуровано, – ответил Уилл и медленно подошел к стене. – Где-то под камнями, мхом и грязью. Вот тут, на уровне глаз.
Уилл достал швейцарский армейский нож, достал лезвие и очертил на стене квадрат со стороной примерно в два фута. Остальные направили на этот квадрат фонарики.
– Попробовать топором? – спросил Аджай и полез в рюкзак.
– Не надо, дружище, – Ник, стоявший за Аджаем, достал из ножен длинный охотничий нож. – Посмотрим, на что способен настоящий клинок.
