Он снял номер в отеле и лежал там на покрывале, глядя в потолок и вспоминая Монику и девочек.
Во сне он куда-то падал. Но за секунду до приземления зазвонил будильник. Янссон открыл глаза, не сразу вспомнив, где находится.
Снаружи была ночь. Томми сел, и кровать скрипнула. Почесал щетину на подбородке, посмотрел на часы. Заседание суда в Стокгольме начнется через девять часов. За это время София Бринкман должна умереть. И Майлз Ингмарссон тоже.
Томми сунул пистолет во внутренний карман спортивной куртки, натянул на голову кепку и спустился в лифте на первый этаж.
Он придерживался красной линии на карте, которую распечатал криминалист. Шел по старому городу, искал фасад нужного цвета с орлом на вмурованном в стену медальоне.
Так он пересек площадь и углубился в переулки. Перешел Карлов мост, за которым была Млада Страна. Внизу шумела река Влтава. Полицейский поднялся к посольству, где до него блуждал Эдди. Вот статуя Иисуса. Томми остановился. Иисус висел на кресте, такой же конченый, как и до того.
Янссон взглянул на карту и продолжил путь.
Внезапно перед ним вырос тот самый дом. Словно Святой Грааль, он вздымался, окруженный фонарным светом. Вот и золоченый медальон с орлом. Томми сверил и другие детали, разглядывая особняк со всех сторон. Вот здесь стоял Эдди, когда фотографировал… когда струсил, пошел на попятный.
Теперь он мертв, истек кровью. Ссыкун Эдди Боман валяется на полу в своей квартире, как грязная тряпка… Янссон снова сверился с картой. Квартира Софии и Майлза находится в какой-нибудь паре кварталов от посольства. И они не станут отлучаться из дома, иначе как в случае крайней необходимости.
Томми выбрал удобный пункт наблюдения за воротами – ниже по улице.
40
Стокгольм – Прага
Квартиру Бомана опечатали. Каролина сорвала бело-синюю ленту – вместе с куском фанеры, прикрывавшим дыру, которую пожарные прорубили во входной двери.
Ровно в четыре часа утра журналистка снова переступила порог квартиры Эдди.
Там она простояла несколько минут, прислушиваясь к тишине. А потом принялась за поиски. Каролина сама толком не знала, что ищет, и просто принялась методично обшаривать кухню. Заглянула в каждый ящик. Проверила холодильник, морозильную камеру, кладовку… А потом перешла в спальню, ванную. Здесь стоял знакомый приятный запах. Парфюмерия и моющие средства выстроились на полках аккуратными рядами. Каролина взяла один флакон – «Кристиан Диор», судя по всему, любимый аромат хозяина этой квартиры. Почти пустой.
Постепенно личность Эдди Бомана обретала очертания, прирастала деталями. Журналистке представлялся человек, устремленный к порядку, по крупицам создающий свой домашний уют. Эстет до мозга костей. Но осторожный, словно пытающийся что-то за всем этим спрятать. Утонченная натура…
Каролина прошла в гостиную, где тоже была заградительная полицейская лента. Матрас, свисающая с потолка цепь… И кровь, везде кровь… И безнадежность…
Бергер вздохнула.
Она направлялась к выходу, когда на лестнице послышались шаги. Они приближались. Через почтовую щель к ногам женщины упали две утренние газеты.
Она вспомнила разговор с Боманом на кухне.
Эдди дал ей замызганную газету… А сейчас у стены стояли два набитых газетами пластиковых пакета. До сих пор Каролина не обращала на них внимания, а теперь вернулась и перевернула один. Газеты вывалились на пол.
Журналистка присела на корточки и взяла несколько штук. Увидела чернильные пометки – цифры, даты, а дальше что-то неразборчиво… Имя «Гектор» и сверху еще одно…
* * *
В здании редакции светилось одно-единственное окно в отделе спортивных новостей.
Каролина включила компьютер и набрала в «Гугле» «Пия Ландгрен» – ни одного совпадения. Она расширила зону поиска, подключила все возможные каналы и написала это имя снова. Похоже, для Всемирной сети никакой Пии Ландгрен не существовало.
Бергер чувствовала, что устала. Тело у нее ныло, глаза закрывались сами собой. С каким удовольствием она вздремнула бы часок-другой… Журналистка перевела компьютер в режим ожидания. Уставилась в пустоту.
Собственно, зачем она здесь?
Вопрос пришел сам собой – до сих пор Каролина им не задавалась. Что Гектор Гусман делает в Швеции? Очевидно, его привезли сюда насильно, чтобы предъявить ему какое-то обвинение. Но раньше? Он ведь несколько лет прожил в Стокгольме. Что его сюда привело? И кто такая Пиа Ландгрен – его жена? Сестра? Подруга? Может, мать?
Каролина вдруг поняла, что грызет карандаш.
«Подруга», – записала она на клочке бумаги.
И снова вошла в «Гугл», на этот раз за информацией о Гекторе Гусмане. Не нашла ничего, расширила зону поиска…
Итак, Испания. Что ж, у Бергер и там были зацепки.
Она выдвинула ящик стола и вытащила коробку с визитными карточками. Больше трехсот штук… Каролина хорошо помнила женщину, с которой познакомилась на конференции год назад, – мадридской журналисткой из «Эль Паис».
Бергер пересмотрела содержимое коробки. Вот и она, Клаудиа.
Каролина написала ей мейл. Напомнила, кто она, и попросила найти запись из испанского регистрационного списка о некоем Гекторе Гусмане, уроженце Малаги или Марбельи, около сорока лет от роду. Добавила, что это срочно.
Потом Каролина позвонила фотографу, который сторожил Эдди.
– Доктор говорит, что его состояние без изменений, – сообщил Рэй. – Я не отхожу от него.
Между тем заспанные коллеги Бергер понемногу собирались в редакции.
* * *
София молилась, стоя перед зеркалом в ванной. В прихожей она обняла Лотара. Подошел Йенс, спросил как бы между прочим:
– Уже собралась?
Бринкман ободряюще улыбнулась, и он улыбнулся в ответ. Но его улыбка быстро исчезла. Валь прикрыл глаза и обнял Софию за плечи:
– Я буду ждать тебя дома. Сделай, что до́лжно, и возвращайся.
Голова женщины коснулась его груди. Бринкман услышала слабый стук его сердца. Меньше всего ей хотелось сейчас куда-то уезжать.
Тем не менее четверть часа спустя она сидела на заднем сиденье такси рядом с адвокатом Томасом. Он что-то говорил, но она не слушала. Кровь стучала у нее в висках. Поездка до здания суда вылилась в сплошное мучение. Непохожий сам на себя, Стокгольм угрожающе нахмурился, и Софии захотелось бежать подальше из этого серого города.
* * *
Томас Розенгрен направился к регистрационной стойке заявить об их прибытии. Охранник объяснил ему, как пройти в комнату, откуда должна была давать показания София. Это оказался кабинет в конце коридора с изображением микрофона на двери. Звукоизоляцию обеспечивала березовая обшивка на стенах. В центре стола был вмонтирован микрофон, рядом стоял графин с водой и стакан.
