Исократ выступал за единство эллинов под властью сильного правителя. Он хотел их объединить, к чему одно время стремились Афины и Спарта. Базой объединения должен был стать поход против Персии, за которым последовал бы захват Азии и ее богатств. Не вызывает сомнений то, что Исократ явился идеологом азиатского похода Александра Македонского. «Его произведения читались от одного конца греческого мира до другого, а к влиянию литературному присоединялось еще личное влияние на целый ряд даровитейших юношей, которые отовсюду стекались в Афины к стопам знаменитого учителя и которые позднее сделались духовными вождями нации. Голос такого человека влиял на общественное мнение, как ничей другой, и если Филиппу удалось объединить Элладу, если Александр смог открыть далекую Азию для греческой культуры и греческой предприимчивости, то это в значительной степени было заслугой Исократа…», – писал немецкий историк.
Поход казался спасительным решением. Это позволило бы объединить греков и македонцев, удалить из страны немалое число безработных, обеспечить приток огромных средств и новых рабов, добытых в походах. Лозунг Исократа возьмут на воооружение македонские цари. Греки неохотно шли на усилия по поддержанию военной мощи. Их приходилось уламывать чуть ли не силой. Вообще-то нежелание тратить силы и средства на войну понятно, хотя и недопустимо для страны, желающей занимать достойное место в мире, имея благодаря этому существенные экономические выгоды. Даром богатства и привилегии никому не даются. Это и заставило Исократа начать голодовку как вызов недальновидности граждан. И каждое слово «Ареопагитики» – атака Исократа на отсутствие культуры в Афинах.
Полиевкт. Статуя Демосфена
Представляют интерес его взгляды на науку и образование. Он занял позицию умеренного оптимиста, с немалой долей скепсиса относясь к возможностям наук способствовать социальному прогрессу. Говоря об изобретении философии, частью которой явились астрономия, геометрия и арифметика, он, отмечая полезность этих наук, не вполне уверен, что они способствуют росту добродетели. В древнем мире одни считали, что занятие науками дело абсолютно пустое, бесполезное для успеха в частной и общественной жизни, другие видели в занятиях науками некую пользу. В своих поздних трудах (речь «Об обмене имуществом») Исократ отмечал, что в отличие от других занятий математика помогает не в жизни (если только, конечно, вы сами не преподаете математику), а в процессе обучения. Изучая ее, юноша тренирует, оттачивает ум, укрепляет память и приучает себя к труду. Это помогает в дальнейшем легче и быстрее справляться с более важными проблемами и вещами. Сие еще не «философия» (т.е. образование, необходимое для всех свободных граждан), но лишь «гимнастика души» и «приготовление к философии». Занятие ею вряд ли поможет в навыках ораторского мастерства, т.е. в умении говорить и верно судить о важных вещах. Поэтому Исократ советовал изучать ее в молодости, и то не слишком долго, чтобы ум человека не закостенел от этих занятий. Вместе с тем Исократ добавляет и «ложку дегтя в бочку меда». Не возражая в принципе против общепринятого типа обучения, он предупреждает, что всему свое время: время учиться, а время и дело делать. Взрослые и солидные люди должны заниматься более важными делами, чем математика. Преуспевшие в математике не всегда преуспевают в использовании знаний, нередко оказываясь глупее не только своих учеников, но и своих слуг в жизненных делах. Здесь стоит напомнить и слова Аристотеля: Гиппократ Хиосский слыл глупцом во всем, кроме математики. Хотя разумеется, полезность ее никто не отрицал. Но в таком случае вряд ли можно считать полезными (с точки зрения достижения вершин мудрости) и философию с риторикой. Ведь ни то, ни другое, к сожалению, не помогло Исократу, который умер от истощения.
Знаменательна судьба Демосфена (384—322 гг. до н.э.), героя, отдавшего жизнь за родину, но так и не смирившегося с предателями и врагами. Возможно, герой стоит всех Александров Македонских и Цезарей, вместе взятых. Родился он в Афинах. У отца его была мастерская по изготовлению мечей (отец владел двумя мастерскими, где полсотни рабов делали мебель и оружие). При более удачных обстоятельствах Демосфен мог бы рассчитывать не только на известность и карьеру. Однако судьба вначале не была к нему благосклонной. Отец умер, когда ему было 7 лет, оставив сыну, матери, дочери наследство. Управление оным возложил на опекунов, но к 18 годам Демосфен узнал, что от былого его наследства (т.е. от 14 талантов) остались крохи. Родные дяди-опекуны все расхитили. Пришлось искать справедливости в суде. По обычаю афинян истец обязан был сам вести свое дело. Так жизнь сделала из Демосфена оратора поневоле. Он стал прилежно учиться у Исея, считавшегося лучшим адвокатом по делам о наследствах, изучал Платона и Фукидида (Фукидида он знал наизусть, так как переписал его «Историю» 8 раз), штудировал сочинения Исократа, Алкидама, других риторов. Пять раз он выступал в судах и добился все же своего. Суд признал иск Демосфена справедливым, но денег не вернул. История тривиальна и не вызвала бы интереса, если бы не яркая личность Демосфена. Эта борьба развила в нем упорство и настойчивость, обострила ум, закалила волю.
Золотая ваза
В истории человечества не так много фигур, которым удалось воплотить мечту: достичь в жизни громкого успеха, да еще на поприще, которое, казалось, заказано ему самой природой. По своим физическим данным он был невзрачным и хилым человеком, с тихим, слабым и картавым голосом, часто срывавшимся в фальцет. Говорил Демосфен обычно робко и нерешительно, комкал фразы и мямлил, а при волнении заикался. Во время выступлений он имел привычку нелепо размахивать руками, дергать плечом, как от нервного тика. Первое выступление Демосфена встречено всеобщим хохотом и шиканьем. При таких данных адвокатура или ораторство, казалось, абсолютно противопоказаны, как женщине внематочная беременность… Однако почему-то именно картавых более всего тянет в политику. Впрочем, иные из них, как известно, кое-где добились поистине феноменальных успехов. Вот и Демосфен еще мальчишкой возмечтал стать оратором, выступая публично с речами перед народом.
Золотой ритон
Так или иначе заслуживает внимания и восхищения то, как упорно и целеустремленно стремился Демосфен к своей цели. По словам Деметрия Фалернского, тот для укрепления легких будто бы взбирался по нескольку раз в день на гору, стараясь как можно реже и глубже дышать; для усиления голосовых связок он произносил целые монологи, стоя на берегу моря и пытаясь звуком своего голоса заглушить шумящий прибой. А чтобы произношение его стало четким и ясным, он набирал в рот мелкие камешки и без устали говорил, говорил, говорил. По нескольку часов в день он упорно тренировал речь. Стараясь произнести букву «р», он учился у рычащего щенка. Пытаясь овладеть мастерством жеста, он скрывался в подземной хижине, где целые месяцы выучивал и оттачивал разные жесты. Позже, отвечая на вопрос, что необходимо для того, чтобы стать хорошим оратором, Демосфен воскликнет: «Жесты, жесты и еще раз жесты!» Хотя фигура с полуобритой головой (чтобы пресечь соблазн покинуть его пещеру), упражняющаяся перед зеркалом, размахивающая руками, видимо, представляла странное, почти сюрреалистическое зрелище. Преодолеть робость и дефекты Демосфену помог некий актер, прочитавший ему Софокла и Еврипида. Это сделано было столь талантливо, выразительно, что юноша понял, как добиться успеха. Он выучивал речи наизусть, тщательно обдумывая слова и общий смысл. Демосфен не позволял себе пустой болтовни. Он строго придерживался предмета выступления. Легенда гласит, что он еще и подвесил над плечом острый меч, чтобы фиксировать позу и не делать лишних движений. (Неплохо иным политикам России, что лгут народу, подвесить такой меч над головой, чтобы с каждым лживым обещанием его лезвие приближалось к их шее…) К 30 годам он стал известным оратором. Время было тревожное. Греческие государства раздирали межплеменные распри и войны. Тогда против Афин выступил грозный противник – македонский царь Филипп. Прежде чем напасть на Афины и Грецию, он готовил почву, работая среди греческой элиты, подкупая ее с помощью золота. Филипп говорил: «Осел, нагруженный золотом, возьмет любую крепость». Принцип сей будет не раз еще с успехом использован и другими (в том числе врагами России в начале и конце XX в.).
