Вернувшись в Грецию, Пифагор выбрал местом обитания аристократический Кротон, где и стал обосновывать свою философию единства. Учение имело успех, в результате чего организованный им союз уничтожил демократического соперника, полис с весьма легкомысленным названием – Сибарис (510 г.). Некоторые говорят, что учение его было не столько философией, сколь религией бога света, знаком нравственной чистоты Аполлона. В Италии он создал религиозное товарищество или «школу мистерии». Целью Пифагора было воспитание сторонников в духе твердых нравственно-религиозных принципов. Он сторонник аристократизма духа, что противостоит распущенной и циничной демократии. Говорят, Пифагор мог ловить ухом музыкальную волну, идущую от звезд, мог слышать полет пчелы и жука, воздействовать на ум людей, животных, повелевая ими. Его считают изобретателем музыкальных интервалов. С помощью музыки он помогал видеть вещие сны. Он мог якобы с помощью ума и слуха воспринимать гармонию небесных сфер, не только видя движение светил, но и слыша их согласное пение. И вообще он обладал многими удивительными качествами, что дало некоторым основание считать его сыном самого бога Аполлона или Орфея (поэт назвал его сыном Аполлона).
Его перу принадлежат три важных сочинения – «О воспитании», «О государстве» и «О природе». Жизнь человеческую Пифагор определял одним возрастом (80 лет), сравнивая ее с олимпийскими играми, на которые одни приходят – состязаться, другие – торговать, а третьи – смотреть. Сосикрат в «Преемствах» говорил, что на вопрос Леонта, флиунтского тирана, кто он такой, Пифагор ответил просто: «Философ», что значит «любомудр». Жизнь, говорил он, подобна игрищам: иные приходят на них состязаться, иные торговать, а самые счастливые смотреть; так и в жизни иные, что подобны рабам, рождаются жадными до славы и наживы, тогда как философы – до единой только истины. Только философы не знают страха смерти, ибо в полной мере понимают, что жизнь – это лишь часть нашего бытия, хотя и наиважнейшая. Однако «смотреть на жизнь» – это непозволительная роскошь. Ее нужно пить, как нектар, ее нужно ваять, как мрамор, и с ней надо быть честной, как со своим другом.
Юноши на пиру, развлекаемые танцовщицами и флейтистками
Следует воздерживаться от крайностей, излишеств и пороков. Пьянство именовал он доподлинно пагубой, а всякое излишество резко осуждал: ни в питье, ни в пище, говорил он, не должно преступать границ соразмерности. О похоти и любви высказывался довольно осторожно: «Похоти уступай зимой, не уступай летом; менее опасна она весной и осенью, опасна же во всякую пору и для здоровья нехороша». А на вопрос, когда надобно влюбляться, ответил: «Всякий раз, как хочешь обессилеть». Жизнь человеческую он делил на отрезки: «Двадцать лет – мальчик, двадцать – юнец, двадцать – юноша, двадцать – старец. Возрасты соразмерны временам года: мальчик – весна, юнец – лето, юноша – осень, старец – зима». Все мы в чем-то немножко юноши, даже в старости.
Главным законом жизни Пифагор считал закон крепкой дружбы. Он первый, кто, по словам Тимея, сказал: «У друзей все общее» и «Дружба есть равенство». Среди его учеников установилась настоящая «коммуна», ибо все в «общежитии» соединяли свои ресурсы и свои капиталы. Наибольшим злом он считал пьянство, похоть и вообще всякие излишества. Они расслабляют волю и опустошают душу. Существовал миф, что его ученики пять лет могли слышать только его речи, не видя лика. Они допускались в жилище лишь после окончания испытательного срока. В материальном плане он был обеспечен, раз принес в жертву целых сто быков после открытия им знаменитой теоремы о треугольнике (квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов). В сонете, посвященном памяти Пифагора, немецкий поэт А. Шамиссо так отразил сей эпизод:
Свет истины коснется нас не скоро,
Но, воссияв, рассется навряд
И, как тысячелетия назад,
Не вызовет сомнения и спора.
Мудрейшие, когда коснется взора
Свет истины, богов благодарят;
И сто быков, заколоты, лежат, —
Ответный дар счастливца Пифагора…
Пифагор любил рассуждать по ночам. Он считал, что душа человека вершит круг неизбежности, облекаясь то в одну, то в другую жизнь. Сам Пифагор был убежден, что до Троянской войны он был Эталидом, во время Троянской войны – Эвфорбом, позже Гермотимом из Клазомен, потом рыбаком Пирром на Делосе. Он помнил даже все прежние воплощения своей души и знал, что с ним случится в будущем. Ученикам своим Пифагор предписывал всякий новый день начинать с вопросов: «Что я свершил? и в чем согрешил? и чего не исполнил?» У него была жена по имени Теано. Она была в него страстно влюблена и вообще считалась очень умной женщиной. Говорят, что на вопрос «на который день очищается женщина после мужчины?» она ответила: «После своего мужа – тотчас, а после чужого – никогда». Когда ее спросили, что такое стыд, она заметила: «То, что дает мне (право) называться женщиной». Но женщине, которая идет к своему мужу, она советовала вместе с одеждою совлекать и стыд, позволяя себе все, чего ее душа или тело пожелают. И вновь облачаться в стыд, когда их любовная беседа завершена и жена вновь облеклась в броню замужества. У них была дочь Мия, достойная родителей.
Пифагор из Кротона
Пифагор, насколько мы можем судить, был одним из первых гуманистов, наряду с великим Прометеем. Если тот принес людям огонь и дал им мясо, то Пифагор дал знания и разумное устройство. Сообщество, организованное мыслителем, жило по христианским принципам. Они не только сделали общим имущество. Главное же заключалось в другом. Они руководствовались, как мы бы сказали, строго научным мировоззрением, которое открывало душе глаза и вообще действовало «очищающе на ослепленный другими занятиями ум». Все жили единой общиной на принципах дружбы, воздержания, благоразумия, священного непричинения вреда всем другим живым существам, свято соблюдая законы. Говорят, что он приучил итальянцев к свободомыслию и сделал эти города свободными (Кротон, Сибарис, Катану и др.), действуя через уроженцев этих мест. Ко всем он обращался с такой речью, которая и сегодня могла быть стать основой толковой и разумной политики государства. Он говорил: «Любым способом следует избегать и отсекать огнем, железом и всеми другими средствами от тела болезнь, от души – невежество, от желудка – излишество, от города – смуту, от дома – разномыслие, от всего в целом – неумеренность». Он учил чтить родителей и взывал к самообразованию, ибо кто же лучший учитель, как ни сам человек, стремящийся к знаниям. Одно лишь образование можно отдать (или передать) другому, став при этом еще богаче. Даже любовь скорее отнимает силы, чем доставляет удовлетворение. Лишь «образованием отличаются люди от животных, эллины – от варваров, свободнорожденные – от рабов, философы – от профанов».
Древнегреческая амфора
