Буддизм проник и на Запад. Жизнь Будды стала темой исследования писателя Г. Гессе. Очарованный Востоком, он благоговел перед культурой Индии и Китая. Его поэма в прозе «Сиддхартха» стала для европейцев пропуском в доселе им непонятный мир… Гессе попытался соединить активно-ментальную силу Запада и духовно-созерцательную энергию Востока. Он словно впрягает в колесницу Разума пару столь разномаст-ных скакунов как ум и дух, делая это тактично и осторожно, памятуя высказывание Будды об «изношенной колеснице» человеческого тела.
Посещение статуи Будды
Проникновение в психологию культуры и религии Востока у Гессе столь удивительно и полно, что его книгу в ряде стран восприняли как свое произведение. Поэму «Сиддхартха» издавали сотни раз в Японии, не раз переиздавали в Индии. Описанная там история жизни сына брахмана («юного сокола» Сиддхартха) поучительна. Поэме присущ ряд достоинств. Во-первых, ее отличает прекрасный язык. Убедителен рассказ о судьбе одаренного юноши, устремленного к знаниям. Герои произведения вызывают симпатию, к ним проникаешься доверием. Во-вторых, яркое художественное начало очищает повествование от ненужного теоретизирования, от излишней дидактики и педагогической мишуры, которыми пичкают европейцев в избытке воспитательные романы. В-третьих, опыт индийского юноши ценен для молодых. Осуществляя «сансару» (странствование, пребывание в земном мире), он помогает обрести и нам душевное равновесие. Ведь юноша проходит через схожие соблазны, те же радости и горести мира. Это своего рода индийский Харон, перевозящий нас через реку жизни, любви и смерти.
Уже с детских лет Сиддхартха проявил все признаки высокого призвания. Учился жадно, стараясь увидеть смысл во всем – в играх мальчишек и песнях матери, в словах мудрецов. Однако он все время чувствовал какое-то разочарование. Что-то от него ускользало. Стремление к истине, словно змей-искуситель, проникнув в его сердце, никак не находило выхода. Как же овладеть совокупными знаниями мира? И он вспомнил «Упанишады»: «Твоя душа – это мир!» Однако может ли столь крошечная обитель вместить немыслимую мудрость мира? И где те мудрецы, что откроют пути в «землю разума и познания»? Окружающие казались ему если не откровенными глупцами, то, по крайней мере, людьми довольно ограниченными.
Но вот однажды он встретил Будду, о котором был уже наслышан. Чем же привлекал людей тот, кого называют Единым и Единственным? Его лекции и проповеди были ему хорошо известны (правда, из вторых и третьих уст). Но они тогда не произвели на юношу никакого впечатления. Наконец, перед ним предстал сам Учитель (Возвышенный). И вдруг неожиданно в его сердце возникло чувство благоговения и любви. Прежде никому иному не удавалось вызвать у него подобных ощущений. Что произошло? Что стало причиной столь резких перемен? По некотором размышлении он понял: «Этот человек правдив до кончиков ногтей!» Возможно, иным покажется странным столь скороспелое заключение. Однако нужно самому изведать всю лживость и мерзость современного мира, чтобы понять чувства юноши. Правда ведь и на самом деле наилучший учитель! «Насыщено правдой учителя слово» – так говорят герои в известной Махабхарате. Далее должны были последовать ясные доводы учения Будды. Восьмеричный путь к искуплению предстает как технология приобщения к философии Гаутамы (Будды). Но дерзкий юноша устоял перед блистательным водопадом аргументов Возвышенного. Он предпочел пойти собственным путем, заявляя: «Ни перед кем больше я не стану опускать глаз! Ни одно учение уже не может соблазнить меня, раз я не поддался учению этого человека». И следует знаменитое его изречение: «Жизнь дана для реализации самого себя. Посему будь всегда самим собой, не становясь тенью даже у Гаутамы!»
Что это значило? Каждый по-своему ответил бы на сей вопрос. Да и познать самого себя – дело нелегкое. Нередко на это занятие уходит вся жизнь человека. Путем одних изучений священных книг или даже углублений в самого себя успеха тут не добиться. Нужно познать нечто новое, неизведанное, сокровенное. Сиддхартха словно очнулся от долгого наркотического сна, огляделся вокруг, увидел, сколь прекрасен окружающий его мир. Лес доносил до него новые сутры. «Он – веда, он – и приношенье. Победа он и пораженье. Он – истина и ложь» (Маникка Васахар). Реки и озера, где «днем раскрывается лотос» (Калидаса), одарили его новыми жемчужинами мысли. Звезды, словно божественные вежды, проникли ему в душу, освещая самые темные ее закоулки. Наконец, словно внемля его мольбам, само небо даровало ему божественную Лакшми (в индийской мифологии богиня счастья, богатства и красоты).
Индийская красавица
Дева эта появилась неожиданно на подходе к одному из городов, куда юноша держал путь. Словно всплыла из первозданных вод океана на цветке лотоса. Ее несли слуги в паланкине. Прекрасное лицо, лебединая шея, алые, словно бутон роз, губы. Девушку звали Камала. Она была куртизанкой. Гетеры в Индии пользовались почетом. Как и в Греции или Риме, иные из них были весьма образованны. Их обучали, как тогда говорилось, «знанию 64 искусств», среди которых самым важным считалось искусство любви. Иной раз это были очень богатые девы, имевшие даже своих рабов. Она пригласила его в свой загородный дом, где и стала обучать искусству любви… Время летело незаметно, пока он постигал премудрость всех ее 30 или 40 любовных игр. Порой юношу начинали терзать угрызения совести. Это ли есть постижение мудрости?! Однако он тут же вспомнил, что гетеризм в Индии существует давно. Он процветал там еще с эпохи Вед. Даже ныне его не чуждаются члены высшего общества. Шримати, сестра Дживаки, лейб-медика самого короля Аджаташатру, была гетерой. Среди буддийских монахинь полно соблазнительных гетер. Да и Будда не нашел ничего предосудительного в том, что его пригласила на обед известнейшая красавица города Вайшали – гетера Амбапали. О чем говорить, если и Бодхисаттва (святой) с великой готовностью поддался чарам прелестниц. Он отказал патрициям, попытавшимся откупить у него визит к любовнице за 100 тысяч золотых монет. Будда принял в дар от Амбапали манговую рощу, услаждая ее интеллектуальными беседами. Гетера стала затем монахиней, а приписываемые ей в «Тхеригатхе» («Песни старейших») стихи считались наилучшими среди знатоков.
Камасутра. Пир любовных утех
Но восхитительный пир любовных утех со временем приобрел горьковатый привкус, как если бы это было кислое или прогорклое вино. Что делать? Идти в монахи? Путь монаха показался тяжким и трудным (на 7—8-м году допускали в качестве ученика и только через 20 лет посвящали). Пример царя Ашоки, которому приписывают бурную молодость, не подходил ко второй части его жизни. Тот слишком близко принял к сердцу цели буддийской веры и воздвиг во славу ее 84 000 ступ (эти пожертвования монастырям и монашеским орденам разорили государственную казну).
Однако и путь торговца, куда ступил Сиддхартха, оказался чреват как соблазнами, так и опасностями. Он и сам не понял, как стал торгашом и игроком. И тут уж не до мечты о возвышенном, о поэзии или философии. Вместо прекрасных женщин (даже по ночам) ему стали сниться деньги – ну очень много денег. Начались веселые застолья, компании, попойки, роскошь и излишества, любовь и ласки доступных танцовщиц. Буквально на глазах он стал стареть и подурнел. Такая жизнь вызвала у него отвращение. Вспомнил изречение из Хитопадеши: «Ум пошлеет… от обращения среди пошлых; с равными делается равным им; с отличными делается отличным». Однажды он понял – это плата за его душевную слабость, наказание за то, что свернул с пути богов. Глупец, ну зачем он вознамерился стать таким же, как все эти никчемные люди-дети? Больших усилий стоило избавиться от этой душевной болезни богачей, имя которой обычное пошлое мещанство и алчность. Так Сиддхартха вновь стал человеком.
