Важное место занимают такие пророки как Исайя и Иеремия. У Исайи мы находим ясное представление о всемирной истории: все, что происходит на земле, определяется единой волей, фигурой, возвышающейся над миром – волей Яхве, бога, стоящего над миром. Но божественное управление миром – дело непростое. Суть его идеи очевидна: цари Иудеи должны более прислушиваться к мнениям ученых, мудрых пророков и священников.
Этот народ приближается ко
Мне устами
И языком своим чтит Меня,
Сердце же его далеко от Меня…
(Ис. 29: 13)
Честно говоря, пророк Исайя выглядит каким-то отрешенным, не от мира сего… Если цари Иудеи пытались освободиться от гнета Ассирии с помощью битв и военных союзов с теми, кто готов был бороться с захватчиками, то Исайя уповал лишь на милость Яхве. Есть немало легенд, где говорится о вмешательстве богов, что якобы спасли Египет, Палестину и Иерусалим. Однако в реальности все гимны Исайи о пришествии мира (шалома) и его пустые разглагольствования о том, что вскоре «волк будет жить рядом с ягненком, барс ляжет рядом с козленком», «и корова будет с медведицей, и вместе лягут их детеныши», «и младенец будет играть у гнезда гадюки, и в нору аспида дитя вложит руку» – нелепые бредни, только раздражавшие всех мало-мальски реалистичных людей, знавших суровую логику жизни. Да и сама жизнь показала, сколь далеки его идеалы от той жестокой реальности, в которой ему самому приходилось пребывать. Как известно, Исайя жил при царе Менашше (696–641 г. до н. э.), идолопоклоннике, что часто прибегал к гаданиям и ворожьбе, взывал к духам предков и ведунов, ставил истуканы и жертвенники Ваалу (Баалу). Массы при нем впали в идолопоклонство, но главное, как сказано в Мидраше, он пролил «весьма много невинной крови…» (2 Цар. 21:16, 24:4). В итоге и несчастного Исайю он умертвил, распилив на две части.
Микеланджело. Фигура Исайи
В политическом плане в лице Исайи народ обрел партийную фигуру, представлявшую проправительственную фракцию, идеолога примирения. Конечно, идейная платформа Исайи отвечала интересам прежде всего властвующей элиты. Царям Иудеи приходилось маневрировать, ведя политический торг, давать крупные взятки правителям безжалостно-алчной Ассирии, чтобы сохранить царство. Когда Менашше восстал против Ассирии и был отправлен в цепях в Вавилон, то, будучи в тюрьме, он раскаялся (Записи Хозайи), отверг чужеземные культы, был возвращен на царство и очистил Иерусалимский храм. Может, поэтому Исайю и воспевали идеологи Синедриона? К. Корниль пишет: «В лице Исайи пророк делается силой, которая решающим образом влияет на судьбу своего народа и твердой рукой сознательно ведет его к счастью и спасению… С Исайей сошел в могилу величайший классик Израиля: ни в чьих устах язык Ханаана не звучал с таким сияющим блеском, с такой победоносной красотой, как в устах Исайи. Его язык отличается вескостью и силою речи, величием и возвышенностью выражений, неисчерпаемым богатством метких и увлекательных образов, которые сразу же овладевают читателем». Время делает из одних и тех же людей пророков, героев или негодяев.
Фигура семита в изображении древнеегипетского художника
Надо всегда четко соотносить личности и идеи со временем, в котором те жили и действовали. Иеремия и его младший современник Иезекииль жили в эпоху, когда халдейская держава, наследница ассирийской, уничтожила Иудейское царство (587 г. до н. э.). Навуходоносором был взят, разграблен и сожжен Иерусалим. Евреев угнали в Вавилонию, часть их эмигрировала в Египет. Реформация провалилась. Как могли они реагировать в этих условиях на будущее еврейское царство?!
В числе уведенных в плен в 597 г. до н. э. был иерусалимский священник и пророк Иезекииль. Когда он оказался на поселении «в земле халдейской» (близ Ниппура), в видениях ему часто снилась родина. Возможно, он слышал речи пророка Иеремии, так как был младшим его современником. Он запомнил его слова, что «исчезнет закон у священника» и люди станут «просить видения у пророков». Таким образом, он пришел к мысли, что отныне именно эти люди, пророки, поставлены «блюстителем над домом Израилевым». Иезекииль выступил подобным блюстителем, духовником-спасителем еврейского народа. В тяжелую годину катастроф и глубоких разочарований особенно остро необходимы подобные люди, ибо они поддерживают угасающую веру, вселяют в разочарованных людей хотя бы каплю надежды, а заодно и уверенность в том, что «за ночью наступает утро». Когда он слышит ропот среди несчастных пленников по поводу того, что вот, мол, «отцы ели кислый виноград, а у детей оскомина», он старается показать евреям, что между судьбами отцов и детей существует прямая связь. Надо ведь платить за грехи отцов (Исх. 20: 5): «Я… бог ревнитель, за вину отцов наказывающий детей до третьего и четвертого рода». Вообще, пророк Иезекииль удивительно откровенен, я бы даже сказал, не в меру суров и жесток к своему собственному народу. И это верно: грех плодить в мозгу у темной массы людей какого-то рода иллюзии (религиозного, социального или же экономического свойства). Лучше сказать ему правду-матку в лицо – что он, народ, из себя представляет. Вот Иезекииль и говорит: в еврейском народе он с самого начала видит преступника… Б. А. Тураев пишет: «Еще в Египте он идолопоклонствует; завет, заключенный с богом в пустыне, нарушен: Иерусалим, ублюдок аморея и хеттеянки (16: 3), и Самария – это блудницы Огола и Оголита, поведение которых рисуется с отталкивающим реализмом». В этом отношении Иезекииль идет дальше всех пророков, не признавая в прошлом ни одной светлой черты и клеймя всю историю Израиля тем приговором, который другие народы изрекли только относительно отступничества после Езекии. Это и понятно в устах современника грозных событий и гибели государства. Вместе с тем индивидуальная этика Иезекииля, объясняя настоящее, давала ответ и на вопросы о будущем. Позади – сплошное преступление, в настоящем – гибель: что же дальше? «Покайтесь и обратитесь от всех преступлений своих, и нечестие не будет вам преткновением. Отвергните от себя все преступления свои, чрез которые вы отпали, сделайте себе сердце новое, и дух новый, и зачем вам умирать, дом Израилев?» (18: 30–31).
Г. Доре. Навуходоносор убивает сыновей Седекии
Итак, покаяние и обращение могло бы спасти, несмотря на грехи отцов…И вот Иезекииль, как духовник, набрасывает краткий катехизис (18: 5–9; 22: 7—12) нравственных требований: отказ от идолопоклонства, упорядочение супружеской жизни, отказ от ростовщичества и лихоимства, дела милосердные. «Пастыри» народа не радели о нем и не воспитывали его в духе постановлений, посему Иегова сам будет пастырем. Он спасет благочестивый остаток (6: 8: 14: 22), будет для него святилищем в землях изгнания, вместо разрушенного храма (11: 16) соберет их из расселения (34: 13), возвратит в землю обетованную, восстановит как нацию под властью потомка Давида (34: 23); завет будет восстановлен, и вся природа будет благословенна. Все окрестные народы: моав, аммон, филистимляне, финикияне, египтяне, идумеи будут уничтожены за вражду к избранному народу В этом отношении Иезекииль начинает собой ряд непримиримых иудеев, отрицавших всякую возможность призвания язычников и примирения с ними. Он совершенно порвал со своими предшественниками. Бывший священник и свидетель погрома сказался в суровом проповеднике, снова вернувшемся к представлениям о «дне господнем», как дне торжества Израиля. Иегова казнит народы и возрождает Израиль для славы своей, для того, чтобы все уразумели, «что он есть Иегова». Он же совершает невозможное для человека-реформатора дело: воскрешает целый народ, превратившийся в поле, «полное костей человеческих» (гл. 37), повелевает служителю-пророку изречь на них пророческое слово. Но и этого мало: «В последние годы» (38: 8) уже на взращенный и помилованный Израиль бог наведет полчища новых врагов, которых Иезекииль, при отсутствии тогда ассириян и халдеев, приурочил к северу и сопоставил с известными арийскими, а частью хеттскими племенами, под начальством «Гога». Они все найдут себе позорную гибель «на горах Израилевых» (39: 4) – «и увидят народы суд мой… и будет знать дом Израилев, что я бог их» (39: 21–22). Это было новым представлением о язычниках, нападающих в последние времена на мессианское царство; оно находится в связи с представлением об антихристе и последнем суде. Тем самым Иезекииль хотя и породил надежды, но одновременно заложил в умы и сердца евреев корни еще больших разочарований и проблем, призвав их к священной войне и противоборству с Севером. В русле этой общей линии, видимо, лежит и фантастическая история гибели египтян в Чермном море.
