Керенский писал: «Сначала флот, потом армия, наконец, вся страна целиком почти с невероятной быстротой покатилась назад, ко временам анархии и беспорядков первых революционных дней. Пробил час!.. Расстрел четырех офицеров прозвучал неким сигналом. Матросские комитеты взяли офицеров под наблюдение, весьма похожее на содержание под арестом. Большевики внезапно добились на флоте реванша за провал июльского мятежа; их представители заняли руководящее положение в Центральном комитете Балтийского флота.
Политические тенденции менялись даже на малых судах — легких крейсерах, торпедных катерах, субмаринах и пр., — экипажи которых, практически не затронутые большевистской пропагандой, во время революции отличались высоким моральным духом. События на “Петропавловске” совпали с ужасными беспорядками в Выборге. Сначала там солдаты арестовали трех генералов и полковника, заподозренных в готовности помочь Корнилову: взяли под стражу, подвергли всяческим унижениям и бросили в воду. Затем во всех подразделениях начались охота, издевательства, уничтожение офицеров. Выборг не стал исключением, на всем протяжении фронта солдаты самовольно арестовывали офицеров, сами оглашали обвинительные заключения, срывали с них погоны, выбирали новых командиров, устраивали военно-революционные трибуналы… Короче говоря, полгода борьбы за восстановление боеспособности армии пошли прахом. Все офицеры превратились в “корниловцев”, то есть в реакционеров. Дисциплины не существовало. Во всех частях множились, как грибы, большевистские группы, узурпируя руководство комитетами».
И. Владимиров. «Да здравствует свобода!» Февраль 1917 г.
События напугали офицеров. Устав от чехарды с правительствами, многие из них предпочли устраниться от схватки на том этапе. Так, Союз офицеров, которому промышленник Путилов передал на поддержку переворота Корнилова 1 млн. рублей, фактически разворовал или пропил всю полученную им сумму, после чего уже и сам промышленник обреченно заявил: «Дело Корнилова в России проиграно».
Трусость премьера окончательно поставила жирный крест на Временном правительстве. К тому времени оружие было в руках у Красной гвардии, которую кадеты старались разоружить. «Министры умоляли большевистских агитаторов, чьему деструктивному влиянию они приписывали все военные неудачи, воспользоваться этим влиянием против корниловских войск и уговорить их не повиноваться командирам. В довершение всего Керенский упрашивал кронштадтских матросов — этих июльских злодеев — тоже встать на его защиту». У «октябристов», «февралистов» и умеренных социалистов были веские основания бояться монархистов ничуть не менее большевиков. Об этом свидетельствует признание В. Шульгина. Депутат Государственной думы трех созывов, возглавлявший правых русских националистов, издатель, редактор газеты «Киевлянин», заявил в мемуарах: «Николай I повесил пять декабристов, но если Николай II расстреляет 50000 “февралистов”, то это будет задешево купленное спасение России».
Впрочем, ненависть монархистов к либералам и демократам (и наоборот) была взаимной, давней, непреодолимой… Г. М. Катков в «Деле Корнилова» приходит к выводу: публичное «разоблачение» Керенским главы русских вооруженных сил, когда шли боевые действия, а внутреннее положение страны достигло крайней степени разложения, анархии и недовольства, обернулось для России страшной катастрофой. «Это был последний удар по боеспособности армии и по героическим попыткам военного начальства направить развитие политических и социальных сил в легальное и стабильное русло». Оценка носит явно ангажированный характер, оправдывая действия буржуазии и генералитета, которые фактически сообща и втянули народ России в мировую войну. Кроме того, скромно умалчивается и то обстоятельство, что те же военные приложили руку к ниспровержению «конституционного царя».
А. И. Деникин, выступивший против «Декларации прав солдата», утвержденной Керенским в мае 1917 г., называвший эту акцию «последним гвоздем, вбиваемым в гроб, уготованный для русской армии», решительно поддержал это выступление Корнилова и направил г-ну Керенскому телеграмму: «Я солдат и не привык играть в прятки. 16-го июня на совещании с членами Временного правительства я заявил, что целым рядом военных мероприятий оно разрушило, растлило армию и втоптало в грязь наши знамена. Оставление свое на посту главнокомандующего я понял тогда, как осознание Временным правительством своего тяжкого греха перед Россией и желание исправить содеянное зло. Сегодня, получив известие, что генерал Корнилов, предъявивший известные требования, могущие спасти страну и армию, смещается с поста Верховного главнокомандующего, и видя в этом возвращение власти на путь планомерного разрушения армии и, следовательно, гибели страны, считаю долгом довести до сведения Временного, что по этому пути я не пойду. Деникин».
Историки приводят далее и слова Корнилова, в которых он развенчивает все двуличие Керенского и буржуазных «демократов». В. Львов как посланец Керенского просил о помощи. Теперь же его обвиняли в выступлении против России и Временного правительства, «…свершилась великая провокация, которая ставит на карту судьбу Отечества. Русские люди! Великая родина наша умирает. Близок час ее кончины. Вынужденный выступить открыто — я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большевистского большинства Советов действует в полном согласии с планами германского Генерального штаба и одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на Рижском побережье убивает армию и потрясает страну изнутри… Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ путем победы над врагом до Учредительного собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни».
Военные ненавидели бесхребетную Думу, и было за что. Пока те сражались на фронтах, думская сволочь из числа кадетов и либералов готовила за их спиной переворот (на квартире масона М. Федорова принято решение о перевороте). И подготовили его не большевики, а отечественная буржуазия, страстно желавшая власти. Господа собрались в Думе, где прозвучал штормовой сигнал революции (ноябрь 1916).
Бегство Керенского из Гатчины. Г. Шегель
Почему мятеж Корнилова провалился? Причин этих неудач много, но главные лежат на поверхности. Генералы пошли наперекор течению Истории! Ленин пишет: «Вся сила богатства встала за Корнилова, а какой жалкий и быстрый провал! Общественные силы, кроме богачей, можно усмотреть у корниловцев лишь двоякие:
“Дикая дивизия” и казачество. В первом случае это только сила темноты и обмана». «Давно известно, что революции по приказу не начинаются и не кончаются, — напишет генерал А.А. Брусилов. — Тут есть естественный исторический ход событий, который изменить невозможно ни Деникину, ни Корнилову». Корнилова арестовали и выпустили… Это был один из переломных моментов в схватке политических сил в России, хотя таких моментов еще будет, и немало.
