…От командующего Первой особой дивизией истребительной авиации:
Первый полк особой дивизии истребительной авиации в шесть часов пятнадцать минут вышел этажеркой на объект «Птицы» в районе 17–11 (Харлан). Имея приказ на уничтожение объекта, полк произвел послойный ракетный залп системами «воздух – воздух», после чего связь с ним была прервана. По сообщениям наблюдателей, ракеты, пройдя объект поражения «Птицы», не взорвались. Самолеты полка через десять секунд после выстрела были атакованы с применением неизвестного оружия. Из ста восьми человек летного состава в живых остались двое. В настоящее время в зоне инцидента ведется интенсивный поиск уцелевших. Одновременно предпринимаются попытки выяснить судьбу невзорвавшихся ракет системы «воздух – воздух».
…От командующего Первой особой дивизией истребительной авиации:
Второй полк особой дивизии, последовательно с первым выйдя на объект «Птицы» и открыв огонь с предельной дистанции, потерял в первые же секунды боя до шестидесяти процентов машин. Оставшимся экипажам приказано немедленно вернуться на базу. Уточняю потери в первом полку: погибло девяносто человек, судьба еще десяти неизвестна. В связи с имеющимися потерями прошу подтвердить приказ о продолжении атаки на объект «Птицы».
…От командующего Вторым Атлантическим подводным флотом:
Сегодня к шести часам Седьмая, Восьмая и Девятая эскадры атомных подводных лодок сосредоточились в указанном районе (западнее Бермуд) и начали продвижение к центру возможного пребывания «Летучего Голландца». В восемь тридцать командиры эскадр сообщили о появлении цели. В восемь тридцать две связь была прервана и не восстанавливается уже в течение часа. Самолеты ВМФ обнаружили в этом районе множество плавающих обломков. Принимаются меры для спасения экипажей подводных лодок. Четвертой, Пятой и Шестой эскадрам отдан приказ аварийным ходом выдвинуться в указанный район (западнее Бермуд).
– Гиф, – сказал советник, держа ленту в дрожащих руках, – это надо немедленно прекратить. Мы останемся без армии.
Костюм советника был помят, галстук развязан, безупречные волосы рассыпались.
Президент перевел на него ничего не выражающий взгляд.
…От командующего вооруженными силами в Европе:
Английская истребительная авиация при атаках объекта «Птицы» потеряла около половины всех самолетов. Эсминец «Оксфорд», высланный в район западнее Бермуд для произведения глубинного бомбометания, пропал без вести. Итальянский генеральный штаб заявил, что Италия прекращает боевые действия. Западногерманские летчики после гибели полка «Вестхоф» отказываются совершать вылеты.
…Справка от группы военных экспертов:
Немедленному уничтожению подвергаются лишь те самолеты (подлодки), действия которых представляют непосредственную опасность для объекта «Птицы» («Рыбы»).
…От командующего Первой особой дивизией истребительной авиации:
Прошу срочно подтвердить приказ о продолжении атак на объект «Птицы». В случае неполучения ответа военные действия прекращаю.
– Очнитесь, Гиф. Надо остановить бойню, – сказал советник. – Гиф, вы понимаете меня?
Шаркающей походкой вошел военный министр, повалился в кресло, поднял на президента венозные глаза.
– Конец, – прохрипел он.
Железного генерала было не узнать: из-под расстегнутого кителя выбилась мятая рубашка, лицо обросло седой щетиной.
«Он совсем старик», – с удивлением отметил президент.
Военный министр достал из кармана флягу, открутил колпачок.
– Не желаете? А мне надо. – Сделал глоток. Ощутимо запахло спиртным. – Все. Разбиты. Разгромлены. Уничтожены. Капитулируем на милость победителя. А вы знаете, что передают русские? Они передают, что давно предлагали разоружиться. – Он сделал еще глоток. – Интересно, нас всех убьют или часть поселят в зоопарках? Я лично согласен на зоопарк. Буду бегать на четвереньках и рычать.
Прогудел зуммер. Президент взял трубку, послушал:
– Давайте.
Загорелся экран на стене. Возникла уже знакомая картина: ракетный полигон, черные шахты, атомные головки, накрытые белым, шевелящимся одеялом.
– Пытаются отловить «птиц», – сказал президент.
– Птички, птички, – спотыкаясь на согласных, произнес военный министр.
– Всегда ненавидел птиц. У нас дома была канарейка. Однажды, когда все ушли, я свернул ей голову. Я тогда был маленький, – добавил он, подумав.
– Возьмите себя в руки, генерал, – очень холодно сказал советник.
Военный министр повернулся в его сторону, долго изучал, сказал горлом:
– Презираю, – и замолчал.
Президент смотрел на экран. Над полигоном появилась четверка легких вертолетов. Они несли мелкоячеистую металлическую сеть. Зависли над шахтами, поплыли вниз, на секунду коснулись земли и тут же прыгнули обратно. Сеть накрыла стаю.
«Птицы» на это никак не реагировали. Изображение застыло. Прошла минута. Стая взлетела. Сеть осталась лежать. Под ней ничего не было.
– Все? – спросил президент в селектор.
– Момент, сейчас дадим крупным планом, – сказал молодой голос.
Вернулся кадр: сеть на «птицах». Ячейки придвинулись – копошился белый шар с нелепыми короткими крыльями. Он прошел сквозь сеть, проволока разрезала его, но части слиплись – миг, и целая птица замахала культями, полетела.
Тот же молодой голос вдруг взволнованно сказал:
– Президент, они уходят.
– Что? – президент выпрямился.
– Они уходят. Случайное сообщение. Аргентинский траулер оказался в зоне. Экипаж видел их взлет. Четыре часа назад.
– Четыре часа! – крикнул президент.
– У нас нет кораблей в зоне, – на тон ниже сказал голос.
Над президентом кто-то стоял. Он поднял голову. Стоял военный министр. Он был застегнут на все пуговицы, тверд, молод.
– Запросите КС, – лязгнув голосом, сказал он.
Президент потянулся к спецсвязи, но, опережая его, на пульте зажглась лампочка, резкий голос произнес:
– Сообщение службы космического наблюдения. Четыре часа назад космический корабль неизвестной государственной принадлежности пересек орбиты спутников-наблюдателей и вышел в открытое пространство.
– Почему не доложили раньше? – подхлестываемый взглядом военного министра, яростно спросил президент.
– Корабль пеленгацией не фиксировался, – невозмутимо ответил голос. – Определили по косвенным признакам. Проверяли. В момент прохода орбит корабль выбросил спутник.
– Ну?!
– Спутник в течение трех часов ведет непрерывную передачу. Текст дешифрован. Слово профессору Лундквисту.
Сухой академический голос сказал:
– Здравствуйте, президент. Собственно, дешифровка не доставила особых трудностей. Язык очень прост. Нечто вроде вашего эсперанто. Создается впечатление, что он сознательно упрощен, чтобы была возможность использовать его в качестве универсального для различных языковых сообществ.
