Я знал, что Кролль ошибается. Цель не оправдывает средства. Никогда. Спарки – это лишь очередное искушение, вставшее перед человечеством. Мы преодолели уже множество искушений, гораздо более соблазнительных, чем это, и, конечно, сумеем преодолеть еще одно. Не страшно. Надо только верить в человека. Я думал, что Кролль явно недооценивал людей, иначе бы он не взял на себя роль одинокого мессии. Его погубило неверие. Я думал, что не так уж много землян захотят изменить свою биологическую сущность.
Пройдет много лет, минут века, может быть, целые тысячелетия, история эта забудется, исчезну я сам, исчезнут другие люди, знающие о ней, Земля непредсказуемо изменит свой облик, – а Кролль все так же будет лежать на «Валдайской» низменности, посередине «Европы» – ни жизнь, ни смерть – так же будет светиться в темноте желтый столбик указателя, будут шелестеть под ветром горькие степные травы, и будет неторопливо стекать мимо него тягучее непобедимое время. Вечно.
Пусть он покоится на равнине как странный памятник человеческой нетерпеливости и позорного недоверия к людям. Так будет справедливо. Я помню, как захлопнул дверцу флайера. Желтой искоркой мелькнула внизу пирамидка. Это воспоминание до сих пор мучает меня – потому что приговор, в конечном счете, вынес именно я, и отменять его было уже некому.
Третий Вавилон
СООБЩЕНИЯ ГАЗЕТ
Сегодня в 5:55 утра по местному времени четверо неизвестных лиц, вооруженных автоматами и ручными гранатами, захватили самолет «Боинг-747» американской авиакомпании «Пан-Америка», выполнявший рейс Бомбей – Карачи – Франкфурт – Нью-Йорк с 359 пассажирами на борту. Террористы в форме сотрудников службы безопасности подъехали к самолету на похищенной ими автомашине с номерными знаками администрации аэропорта.
Париж. Несколькими выстрелами в упор здесь был убит президент – генеральный директор машиностроительной фирмы «Рено» Жорж Бесс. Группа неизвестных поджидала Ж. Бесса около его дома, когда он возвращался с работы. Убийцы скрылись.
С очередным признанием огромных масштабов, которые приняла в стране наркомания, выступил президент Рейган. Он обратился с речью к присутствовавшим в Белом доме послам США в ряде государств с призывом принять участие в борьбе против общенационального бедствия.
Израильская артиллерия вновь подвергла обстрелу южноливанские селения, расположенные вдоль северной границы так называемой «зоны безопасности», незаконно созданной захватчиками на ливанской территории. Под огнем агрессора оказались населенные пункты Хумин, Султания, Джарджуа, а также ряд деревень в южной части долины Бекаа.
1. Четыре минуты
На ступеньках при выходе я споткнулся и кубарем покатился вниз. Но не упал: Ивин, как на тренировке, точным движением направил меня – я мешком плюхнулся на сиденье, толкнув головой шофера. Тот крякнул, сухо щелкнула дверца, машина описала по двору визжащий полукруг, отъехали сплошные железные ворота, в рыхлом свете зарешеченной лампочки мелькнула напряженная фигура часового, который медленно, будто во сне, опускал полусогнутую руку, и мы вырвались на улицу – во мрак и зябкую осеннюю морось.
Я возился, пытаясь повернуться и при этом не задеть руль.
– Ты что – спал? – спросил Ивин, наблюдая.
– Немного.
– Оно и видно.
– Ступеньки тут у вас…
Я уселся.
– Канада, – доложил Ивин. – Северо-Западные территории. Двести километров к востоку от Шинакана. Климон-Бей. Химическое производство средней мощности. Спецификация неизвестна. Завод не зарегистрирован в «Индексе».
Я присвистнул:
– Военный объект?
– Наверное.
– Боевые ОВ?
– Судя по всему.
– Дальше!
– Неуправляемый синтез в реакторе, резкое повышение температуры, неисправность систем охлаждения. Опасность взрыва и выброса отравляющих веществ. Рядом – городок на тысячу двести жителей. Представляю, какая там сейчас паника. Охранная автоматика не сработала.
– Конечно. Иначе бы Нострадамус не возник. Прибавь, Володя, – попросил я, хотя полуночные тихие дома и так размазывались от скорости.
– Не надо, – сказал Ивин. – Успеем.
– Тогда дай закурить.
– Ты же бросил.
– Ладно. Бросил так бросил. Откуда он звонил?
– Телефон-автомат на углу Зеленной и Маканина. Это напротив «Яхонта».
– Однако, – сказал я.
– Самый центр.
– Да.
Машина неслась по пустынной набережной. Сиреневые фонари лягушками распластались в лужах. Блестела в реке чернильная вода. На другой стороне, высоко, под самыми тучами, ныряли красные огни телебашни.
– Там, на Маканина, проходной двор, – глядя в проваливающийся под колеса черный асфальт, сказал шофер. – Длинный такой сквозняк с выходом и на Зеленную, и на Разовскую, и в Бойцов переулок. Я помню, когда гнали пацанов, которые залезли в «Радиоаппаратуру», ну, в прошлом году…
Я откинулся на сиденье и прикрыл нетерпеливые глаза. Наконец-то. Я уже боялся, что Нострадамус не объявится никогда больше. В последний раз он звонил дней десять назад – Регистр СССР – советский сухогруз «Нараян» во время шторма получил сильную течь и тонул в Атлантике. Между прочим, в том же квадрате находилось английское торговое судно. Миль тринадцать к югу. Капитан утверждал, что сигналов «SOS» они не принимали, рация была неисправной. Обычная история. Погибло пять человек. Западные агентства молчали. Пять человек – это не цифра. Вот если бы пятьсот человек. Или пять тысяч… Был процесс в Гааге. Капитана, кажется, оправдали. В таких случаях ничего доказать нельзя. Эсминец «Адмирал Крючков» спас команду, сетками выхватывая полуобморочных людей из кипящей воды.
Сто шестьдесят семь членов экипажа.
Четырнадцать женщин…
Ивин слушал сводку.
– Опоздание две минуты, – сказал он.
– Ого!
Я открыл глаза.
Две минуты – это было много.
– Канада, – глубокомысленно объяснил Ивин. – Пока прозвонили компьютерами Американский континент, пока вышли на Европу через спутники связи, пока ответила Евразийская телефонная сеть…
Я взял трубку и нажал несколько клавиш.
– Это Чернецов. Закройте район, примыкающий к сектору. По плану «Равелин». Да – тоже… Стяните туда ближайшие ПМГ. Пусть ищут Нострадамуса. Пусть качественно ищут. Сколько их?.. Отзовите из соседних районов – под мою ответственность.
– Уже, – недовольно сказал дежурный.
Я порядком осточертел им своим Нострадамусом.
Зеленые стрелки часов показывали половину четвертого.
– Да ты не волнуйся, – сказал Ивин, демонстративно закуривая. – Мы его найдем. Не призрак же он в самом деле.
