Мы приближаемся к цели. Я попытаюсь усилить конфликт и сделать повествование более гладким. Может, мне удастся подобрать «говорящие» детали.
Черновой вариант № 4
Двадцать минут на машине в окружении психов, летящих под девяносто, бампер к бамперу, и я в Хиллсборо — самом богатом округе Калифорнии. Говорят, денег там как в целой Франции. Мне был нужен Грегсон Манор — район в три улицы, тихий, элегантный, уютно раскинувшийся у подножия холмов. Дом Старфордов оказался огромным зданием, украшенным колоннами. Дорожку, ведущую к дому, окаймляла живая изгородь, кусты были аккуратно подстрижены, напоминая формой игральные кости. Я вышел из машины, отковырял горчицу, присохшую к галстуку, и подошел ко входу. Воздух наполнял аромат сотен разных цветов, высаженных вдоль живой изгороди. Среди всего этого великолепия стоял я, старый частный сыщик, и барабанил в дверь старинного дома Старфордов.
Внутрь меня впустила маленькая красивая служаночка-филиппинка из тех, чей вид заставляет думать, что вам рады. Она взяла мою визитку. Я дал ей настоящую, в которой говорилось, что я частный сыщик. Попросив меня обождать, она поплыла прочь. Я заглянул в гостиную, размером в половину демонстрационного зала автосалона, торгующего «кадиллаками». Гостиная была заставлена китайской мебелью и отделана так, что туда было просто страшно ступить. На стене висел флаг Российской империи. Быть может, миссис Старфорд считала себя царицей?
Сама миссис Старфорд вышла из другой залы. Высокая, около пятидесяти лет. Было ясно, что она делала себе липосакцию и подтяжку лица. Лицо и тело ее были совершенны, как у куклы Барби. На ней был деловой костюм, а выражение лица столь сурово, что оно сделало бы честь распорядителю похорон.
— Я могу уделить вам пятнадцать секунд, мистер Фрэй.
— Владелец зоомагазина, мистер Моррис Чин, сказал, что вы ищете сибирскую овчарку.
— Ваша настоящая фамилия действительно «Фрэй»? — Она вертела в руках мою визитную карточку, морщась, словно чувствуя во рту неприятный привкус.
— Мне сказали, что когда-то у вас была сибирская овчарка, но она… покинула вас.
— Она меня не покидала, мистер Фрэй, она умерла. Ваши пятнадцать секунд истекли.
— Это правда, что вы хотели приобрести новую сибирскую овчарку?
— Вас это каким боком касается? — Смяв визитку, она кинула ее на стол. Мне визитки обходятся по 12 долларов за пачку. Могла бы отнестись к ней с большим уважением.
— Насколько мне известно, за собаку этой породы вы предложили сумму в тысячу долларов.
— Я повысила сумму вознаграждения до двух тысяч. — Она высокомерно улыбнулась. Улыбка богачей, имеющих привычку сморкаться в тысячедолларовые купюры. Я обратил внимание, что кожа на ее лице слишком туго обтягивает скулы. Видимо, хирург решил сэкономить на пластике.
— У моего клиента как раз пропала собака такой породы. Кличка собаки Лолита.
— Скажите, мистер Фрэй, неужели я похожа на человека, который стал бы воровать собак?
— Я думал, что мужчина на старом зеленом автомобиле с кузовом предложил эту собаку вам на продажу.
Ее глаза округлились. Было видно, что ее удивила моя осведомленность о парне на старом зеленом автомобиле.
— Я куплю собаку только у законного заводчика, — произнесла она. Ее голос еле заметно ломался. Я давно заметил: когда женщины лгут, у них начинает ломаться голос. — Это все, о чем вы хотели меня спросить, мистер Фрэй? — Она показала на дверь, возле которой стояла служанка, готовая в любой момент ее открыть.
— Послушайте, я думал, мы вполне могли бы договориться. Если вы купили Лолиту…
Она уставилась на меня, хлопая глазами.
— Я имел в виду, что если собака у вас, я могу и смолчать, — сказал я дружелюбно. В тот момент я и сам не знал толком, чего хотел. То ли чтобы она себя выдала, то ли чтобы одарила одной из купюр, в которые сморкается. — Уверен, Лолите у вас понравится. Бьюсь об заклад, ее будут кормить одной лососиной и печеночным паштетом.
Словно судья молоточком, она стукнула кулаком по столу. — До свидания, мистер Фрэй, я бы вас попросила больше не беспокоить меня из-за такой ерунды.
— Если хотите оставить собаку, нам лучше договориться. Вам ясно?
— Я попросила вас уйти. — Она показала на дверь. Царица, отдающая повеление.
— Миссис Старфорд, простите, если я вас чем-то расстроил, но я искренне желаю, чтобы собака осталась у вас. С другой стороны, мне хотелось бы получить немного деньжат. Видите ли, мистер Чин обещал меня наградить, если я найду его ненаглядную.
Я держал позиции и не сделал и шага к двери.
Она поджала губы и неожиданно саркастически хихикнула.
— Я не имею дела с мерзавцами.
Я мрачно на нее посмотрел. Достаточно мрачно, чтобы дать ей понять простую вещь: если она не раскроет кошелек и не выпустит на волю пару зелененьких пташек — быть беде.
— У моего садовника четвертый дан по тхеквондо. Неужели вы хотите, чтобы в знак того, что со мной шутить нельзя, я попросила его переломить вам пару костей?
— У меня пятый дан.
Усмехнувшись, она повернулась и гордо прошла прочь, словно дирижер походного оркестра, марширующий под звуки цимбал. Потом в дверях я увидел садовника, крепкого мускулистого блондина. Судя по ухмылке, ему просто не терпелось врезать кому-нибудь со всей силы.
Я вяло помахал ему. Дешевый жест. Бравада. Я медленно поплелся к двери, желая показать, что мне ни капельки не страшно, хотя мое сердце билось со скоростью 1268 ударов в минуту. Служанка провела меня к выходу, одарив понимающей улыбкой. От нее пахло свежеиспеченным яблочным пирогом. На пороге я замер. Мне показалось, что я услышал приглушенный, полный тоски лай. Гав, гав, гав.
Спорю на что угодно — это была Лолита, скучающая по хозяину.
Я быстро огляделся в поисках сигнализации, но ничего не обнаружил. Ни пульта управления на внутренней стороне двери, ни проводов, ни датчиков движения. Я осмотрелся снаружи. И там ничего. Разве это не приглашение наведаться сюда еще один раз?
Идею вы поняли. Пишите и переписывайте. Возблагодарите современные компьютерные системы, просматривайте черновики, правьте и вносите изменения. Переписывайте, читайте и снова переписывайте. Наведение глянца — это внесение мелких изменений. Постоянно задавайтесь вопросом: можно ли улучшить эту строку? Может, мне под силу придумать более удачную реплику, подобрать метафору пооригинальней, улучшить описания. Писатель год за годом пишет по десять, двадцать черновиков каждого произведения. Возможно, поэтому он и получает миллионные гонорары? После того как вы закончили работу над романом, вам надо его продать. Это бизнес. О нем пойдет речь в заключительной главе.
