— Да.
Почесав бороду, мужчина полез куда-то в карман и достал из него маленький синий флакон.
— Эта вещь красного цвета?
— Синего, — покладисто поправила Мора и, вздохнув, прикусила себе язык, чтобы датчики зафиксировали нужную реакцию организма. Образ Славия сменился распростертым телом Йона, лежащим на крыльце распределительного центра.
Дознаватель хмыкнул, возя по столешнице пальцем и что-то переключая.
— Что ж, Кора. Сколько вам полных лет?
— Семнадцать.
— Вы можете сообщить нам свой социальный номер?
— Нет. У меня, его нет.
— И почему?
— Я родилась в одном из поселений несогласных. Человек, называвший себя моим отцом, держал меня в изоляции. Совсем недавно мне удалось сбежать. Чип я нашла в его доме и забрала с собой. После чего я сумела найти ближайший распределительный центр, и хотела обратиться туда. Но на меня, угрожая, напал незнакомый человек. После этого я была схвачена полицией и доставлена сюда. — Все это было правдой.
Дознаватель выглядел ошарашенно. Кажется, таких сказок ему еще никто не рассказывал. Он переводил растерянный взгляд то на Мору, то на стол с мигающими символами. В конце концов, он не выдержал и обернулся к стоящему позади Эдмонду.
— Кажется, она говорит правду.
Инспектор вежливо улыбнулся, картинно вздохнул и, оттолкнувшись от стены, шагнул к столу.
— Это отличная история, — он задумчиво чесал подбородок, словно что-то прикидывал. — Глобальные новости будут в восторге. Люди обожают страшилки со счастливым концом. Мы сможем сделать вас звездой. Вы ведь не откажетесь дать парочку интервью?
Мора попыталась изобразить легкую растерянность и радость, пытаясь при этом не сбиваться и дышать под счет. Обмануть детектор было не так уж сложно, и она неоднократно тренировалась в подобных трюках. Оставалось сыграть выбранную роль до конца.
— Я сделаю все, что вы скажете. Меня ведь не заставят вернуться? Вы ведь поможете мне?
— Конечно, не переживай, мы тебе обязательно поможем, — Эдмонд низко наклонился, доброжелательно всматриваясь в ее лицо. — Помогать несогласным — наша любимая работа, — мягко добавил он.
— Но я не… я такая! Я очень хочу быть полноценным гражданином ЛиДеРа!
— Знаешь, если бы у тебя при себе был любой другой чип, я бы, может, тебе и поверил. И даже внимания бы не обратил на то, что твой так называемый отец-тиран оказался мало того, что извращенцем-тюремщиком, так еще и хирургом, способным на операции в темном сыром подвале. Или где ты там провела свои детские годы?..
— У меня нет имплантов!
— Имплантов нет. Только передатчик в ладони. — он резко разогнулся и надменно скрестил руки. — Но, впрочем, это мелочи. Зато полицейские видели, как ты за несколько секунд скрутила подошедшего к тебе человека. Папаша-тиран был еще и мастером боевых искусств? В подвале обучал? А потом ты превзошла его и сбежала? Новости точно взорвутся портретами твоей милой мордашки, — инспектор сделал большие глаза и в притворном восхищении прижал руки к груди.
— Мне просто повезло… я… — теперь растерянность изображать не приходилось, чувства были самые что ни на есть настоящие.
— Но даже не это тебя выдало, моя дорогая, — Эдмонд подхватил синий флакончик со стола дознавателя и принялся внимательно его рассматривать. — Я наблюдал за тобой, пока тебя сюда вели. Большая толерантность к нео-седативным препаратам. Обычно… — он ловко выхватил маленький пистолет, закрепленный на поясе. Внутри плескалась голубоватая жидкость. — Обычно она вырабатывается после знакомства человека с этим, — он смешно поморщил нос. — Наверняка мои коллеги часто проверяли тот самый подвальчик.
Мора сглотнула, пытаясь придумать хоть что-то, что могло бы ее выручить.
— Ох, что это я, в самом деле! — всплеснул руками Эдмонд. — Папаша-тиран, чемпион боевых искусств, ловил всех инспекторов еще на подлете, а после проверял их арсенал на своей пленной дочери. Кажется, журналисты нам неплохо заплатят? А? — он широко улыбался, а Море с каждой секундой становилось все более и более неуютно. Впрочем, играть так играть.
Опущенная голова, расслабленное лицо и короткое пожатие плеч.
— Что-то вроде того, инспектор, — горькая усмешка получилась хорошим штрихом.
— Мммм… Кора… Ты же не против небольшой фамильярности? — Эдмонд игриво закусил губу, веснушки ярко светились на его бледной коже. Мора отстраненно подумала, что для человека, который уже победил, инспектор слишком уж тянет время. Ждет еще что-то? Или все-таки не до конца уверен в своей правоте? Эта мысль придала сил и помогла вздохнуть чуть свободнее.
— Конечно, — она легко улыбнулась.
— Дьявол кроется в деталях, не так ли, Кора? И я советую тебе поделиться с нами подробностями твоей чудесной истории прямо сейчас. Иначе полицейские допросы покажутся тебе чаепитием на великосветском приеме. Ты видела того, кому принадлежал чип? Она была жива на момент вашей последней встречи? Зачем ты пыталась попасть в распределительный центр?
Ответить Мора не успела. Эдмонд странно дернулся и внезапно смутился.
— Прошу меня извинить. Я буквально на одну секунду, — он решительно шагнул в сторону, поднимая правую ладонь и проводя по ней пальцами левой. Над рукой появилось изображение темноволосой девушки с большими, даже слегка выпученными глазами.
— Сара, я сейчас не один и немного занят. Кроме того, этот канал не для личных звонков…
Девушка махнула рукой, обрывая его на полуслове.
— Я только что видела Верховного Канцлера.
Краем глаза Мора отметила, как вздрогнул дознаватель.
Брови Эдмонда сошлись на переносице.
— Но ты же говорила, что…
Девушка развела руками:
— Именно, — она немного помолчала, а затем добавила: — В смысле, откуда я знаю, о чем ты думаешь? Ты же правильно меня понял?
Инспектор перевел тяжелый взгляд со своей собеседницы на Мору и еле слышно прошептал:
— Чушь какая-то… — затем снова повернулся к телефону. — Сара, я тебя понял. — Он сжал правую руку в кулак, прерывая сеанс связи.
Эдмонд развернулся к двери и, не сказав больше ни слова, направился к выходу.
— Что мне с ней делать, инспектор? — безразлично осведомился дознаватель.
— Накачай чем-нибудь и отправь под конвоем в главный медцентр Скорса, я согласую с нашими и передам распоряжения позже, — это донеслось уже из коридора. Инспектор был не на шутку встревожен. Марк тяжело вздохнул, потирая рукой морщинистый лоб.
— Знаешь, девочка, — неожиданно сказал он, — в такие дни я просто обожаю маньяков, убийц и воров. До них Канцелярии нет никакого дела. — он ткнул куда-то в стол, выдавив сквозь зубы: «какой-то малолетка будет указывать…» Раздался низкий гудок, и приятный женский голос спросил, что угодно старшему дознавателю. — Фотон, а также транспорт и конвой для задержанной.
