— Может нам нужно попробовать организовать тут школу? — Тихо предложила Сара, как всегда стесняясь, когда вокруг было много чужих глаз.
Йону это предложение понравилось. Если собрать всех местных детей и попытаться обучить их, показать, что кроме идей, навязанных родителями, есть еще другие, и у них, как и у всех, есть выбор.
— Нет, нас не просто так засунули сюда всех сразу. Нас больше шестидесяти человек. — Подскочив на месте, взял слово Эдмонд. От пламенной речи он раскраснелся, отчего его веснушки стали почти незаметны. — Мы можем захватить власть в племени, установить здесь собственную диктатуру.
— Ты хотел сказать демократию? — Насмешливо потянула Лисса. — Мы все-таки граждане лиги демократических — выделила определение она, — республик. Попытки диктата преследуются по закону.
Эдмонд разом растерял всю свою краску и затравленно оглянулся, словно прямо из ближайших кустов на него прямо сейчас могут налететь полицейские или агенты службы безопасности ЛиДеРа. Расшумевшиеся было ребята, поддерживающие идею рыжего, притихли.
Полянка погрузилась в молчание, только и было слышно, что неспешные переговоры туземцев на неизвестном языке и веселые крики бегающих вокруг чернокожих детишек.
Ни второй, ни третий отряд не спешили предлагать идеи, все смотрели на них, готовые последовать за любым предложением. В общем-то, Йон привык, из-за Лиссы он много времени проводил среди кадетов третьего отряда и, кажется, среди них он всегда был негласным лидером.
— Видимо, все-таки школа? — Йон с улыбкой победителя повернулся к Эдмонду.
Тот скривился, но промолчал.
Весь оставшийся день ребята пытались объяснить аборигенам, что от них требуется, выбирали место для обучения, углем на дереве рисовали буквы и пытались вбить в туземцев хотя бы алфавит. До детей дело даже не дошло. Тех просто было невозможно удержать на месте, чтобы хоть что-нибудь объяснить. Эдмонд довольно быстро справился с недавним поражением и принялся бойко отдавать команды, разбивая кадетов на группы и предлагая им задания.
Засыпали кадеты на сваленных друг на друга ветках, подложенных на землю в качестве подстилки. Лисса спала рядом с Йоном, положив ему голову на плечо.
Пробуждение было медленным, плечо затекло, и Йон попытался отодвинуться от девочки, когда понял, что рядом с ним никого нет. Он открыл глаза и понял, что находится в медицинском кресле.
— Голова не кружится, не тошнит? — пробасил кто-то рядом. — Дотронься кончиком пальца до носа. Отлично. Можешь идти.
Йон потряс головой, стряхивая остатки воздействия симулятора. Перед ним возвышался старший биоинженер Ганс, тот самый, что когда-то крепил ему серебристый браслет на руку. Мужчина отрастил бороду и, кажется, стал еще толще, чем был, потому что форменный белый костюм был уже ему мал.
— Все закончилось? Мы прошли?
— Мне сказали, что повторения не будет, все справились с заданием. — Торопливо отозвался Ганс, ему нужно было проверить еще много учеников.
— Но мы же ничего толком не сделали?
— Ну, в некоторых сценариях ничего особо и не сделать. Что-то вроде того, что будущий инспектор должен уметь не только кидаться в бой сломя голову, но еще и включать мозг, проявлять разумную осторожность и, как там… — биоинженер поморщился. — уметь действовать на перспективу или что-то вроде. Вам объявят, я думаю.
Действительно, уже этим же вечером весь курс был собран для того, чтобы разобрать прошедшее испытание.
После разбора полетов, Эдмонд поймал его в коридоре и, преградив путь, зло выплюнул:
— Ты думаешь, я сдамся?
Йон опешил. Их негласное противостояние давно уже стало привычным, и у мальчика даже мыслей не было о том, чтобы что-то могло поменяться. В конце концов, здоровое соперничество хорошо стимулирует.
— Я не попадусь на твои интриги. Ты меня недооцениваешь! — Заявил Эдмонд и гордо выпятил подбородок вперед.
Йону стало смешно, стараясь удержать рвущийся наружу смех, он сухо кашлянул:
— Я всегда считал главным интриганом тебя. И… должен признать, у тебя здорово получается. Я даже завидую.
— Завидуй. С такой-то компанией… одни фрики.
Йон снова кашлянул. Фрики? Оскорбление его особо не расстроило, в конце-концов Эдмонд стремился его задеть специально, и не стоило распалятся, доставляя тому удовольствие.
— Ну, Лисса-то нормальная. Не обижай девочку. — Улыбнулся Йон, пытаясь пройти мимо. Разговор получился странный, и продолжать его не хотелось.
Вскоре эта странная беседа забылась. Почти перед самыми каникулами кадеты получили свой первый имплант. Было довольно страшно, операция по вживлению проводилась без наркоза. Нужно было опуститься в небольшой бассейн, наполненный специальным раствором. На лицо надевалась дыхательная маска, и в целом погружение не было неприятным, но когда миниатюрные манипуляторы прикасались к коже, сердце начинало биться так быстро, что хотелось выскочить из этого бассейна и умчаться куда подальше.
А дальше были очередные каникулы. Йон привычно согласился на предложение Лиссы провести их вместе, и они отправились вдвоем на горнолыжный курорт изучать новые возможности. Вживленный имплант позволял использовать радиолокацию, и это было, словно тебе вдруг пришили третью руку. Количество чувств увеличилось на одно, и это сбивало с толку, но было невероятно здорово.
Йон и Лисса по очереди завязывали друг другу глаза и пытались считать расположение предметов, ориентируясь на новое чувство. Это было безумно весело.
Лисса как раз снимала с него в очередной раз повязку, когда он дернулся и, пытаясь удержать равновесие, махнул рукой, слегка поцарапав ей щеку.
— Прости, — улыбнулся Йон, в качестве извинения погладив царапину большим пальцем правой руки.
Лисса неожиданно замерла от его прикосновения и, распахнув глаза, посмотрела слегка испугано. Йон почувствовал, что что-то неуловимо изменилось между ними в этот момент. Сердце болезненно кольнуло, и он инстинктивно облизал пересохшие губы.
Она была чуть ниже его, и рыжая макушка была в этот момент как раз на уровне глаз, но смотрел он не на нее, а на алые, чуть приоткрытые губы. Они были совсем близко.
Словно во сне он наклонился к ней и трепетно, словно прикасаясь к крылу бабочки, дотронулся до нее. Лисса несмело поддалась вперед, делая поцелуй настоящим.
Йон почувствал, как сердце ухнуло куда-то вниз, руки мгновенно вспотели. Пытаясь справиться с собой, он машинально облизал губы снова, но лишь скользнул языком по приоткрытому рту Лисы.
Йон в панике отодвинулся от нее, чувствуя, как мысли путаются, а страх удушающей волной затопляет сознание.
— Прости — Хрипло повторил он, не зная, что теперь делать.
Неужели он все испортил? Разрушил дружбу с самым близким ему человеком. Что только на него нашло, и как это теперь исправить?
