– Что такое?
– Посмотри номер тридцать один. – Он щелкает по фотографии и увеличивает ее. Симпатичная, щербатая улыбка. Большие зеленые глаза, светлые волосы; на ней джинсы и розовая футболка; на руках серый котенок. Внизу подпись: Люси Коннор, пропала из школы в Кезике, Камбрия, возраст 10 лет.
– Немножко похожа на меня, – медленно говорю я.
– Очень даже похожа на тебя. – Мак кликает по ссылке «предположительно выглядит сейчас».
На экране появляется другое изображение: Люси в подростковом возрасте. Лицо, глаза… Нет. Не может быть. Я смотрю на Мака, потом снова на экран – с надеждой, что она исчезла, что мне это только привиделось. Но нет, девушка на месте и смотрит на меня. Я, наверно, похудее, а у нее волосы подлиннее; в прочих же отношениях я как будто смотрю в зеркало.
– Она не просто похожа на тебя. Она и есть ты.
Наверно, это шок. Уровень не идет вниз, а остановился на 5, но я смотрю и смотрю на экран. В какой-то момент меня начинает трясти.
Пропала без вести?
Где же я была с десяти лет?
Мак выключает компьютер, берет меня за руку и ведет в переднюю. Все это происходит словно в тумане.
– Садись. Выпей. – Мак протягивает мне стаканчик. Я выпиваю – напиток обжигает горло.
Откашливаюсь.
Внутри растекается тепло. Со стороны тропинки доносятся голоса.
Мак опускается передо мной на колени и прижимает палец к губам.
– Ни слова, Кайла. Поговорим в другой раз. Обещаешь?
– Обещаю. Никому ни слова.
– Вот и молодец. – Он забирает у меня стаканчик.
Эми и Джазз входят через переднюю дверь. Вид у нее вполне счастливый, признаков растления, насколько я могу судить, не видно. Ни травинок в волосах, ни чего-то другого в этом роде – они просто держатся за руки.
– Извини, что задержались, – говорит она, и мы направляемся к машине. – Надеюсь, ты тут не скучала?
– Пристегнешься? – спрашивает Джазз, и я накидываю на себя новый – из старой рухляди – ремень безопасности.
Мак выходит из дома и машет нам на прощание. Машина катится по проселку, и он исчезает за поворотом.
«Зеленые деревья голубое небо белые облака зеленые деревья голубое небо белые облака…»
Вечером, сославшись на завал с домашней работой, я удаляюсь в свою комнату.
Себастиан обычно приходит ко мне после обеда, но сегодня его не видно, и я чувствую себя одиноко.
У Люси был котенок.
Если вызвать ее образ и смотреть на нее долго и пристально, в груди появляется боль. На фотографии с котенком на руках она выглядит такой счастливой. Что же случилось, что вырвало ее из этой жизни?
Люси – она, не я. Думать о ней я могу только в третьем лице, как о ком-то отдельном и отличном от себя. Вполне возможно, что это какое-то дурацкое совпадение. Она не может быть мной, она просто похожа на меня. Сгенерированный компьютером образ Люси в шестнадцать лет, не более того. Настоящая Люси может выглядеть сейчас совершенно иначе.
И все равно ее смеющиеся глаза отпечатались у меня в памяти крепко-накрепко. Я вскакиваю, хватаю альбом. Беру карандаш в левую руку и начинаю рисовать.
Может быть, Люси терпеть не могла брокколи и любила кошек.
Ее причислили к пропавшим без вести. Кто-то хочет знать, где она, что с ней случилось. Может быть, ее родители. Может быть, они любят ее и им отчаянно нужно знать, что с ней все в порядке.
В таком случае – если я и есть, или была, Люси – связываться с ними не имеет смысла, ведь так? С Люси не все в порядке, она все равно что умерла. Ее больше нет. Ее зачистили.
Люси смотрит на меня с рисунка. Я изобразила ее без котенка и на другом фоне, но глаза оставила те же. Мои глаза. Они не только моложе, но и счастливее. Даже без котенка. Рисунок я выполнила левой рукой, почти не глядя. Получилось хорошо, даже лучше, чем хорошо. Она выглядит как живая и, кажется, вот-вот сойдет с листа в комнату или повернется и поднимется на… гору?
Холодные капли пота бегут по спине. Позади Люси виднеется длинный, снижающийся влево хребет, то, что я никогда в жизни не видела своими глазами: горы. На фотографии их не было.
Глава 26
На следующее утро Себастиан так и не появляется.
Раньше я всегда, просыпаясь, обнаруживала его на кровати. Но теперь вот уже второе утро ни его самого, ни согретого им местечка я не нахожу.
Нет кота и внизу, когда мы с Эми спускаемся на завтрак. Папа укрылся за газетами в гостиной, мама со слезами на глазах торопливо готовит ланч для нас обеих. Ужин Себастиана стынет, нетронутый, со вчерашнего вечера.
– Где Себастиан? – спрашиваю я.
– Не знаю. У меня дел хватает и без поисков какого-то глупого кота. Может, мышку выслеживает, а может, приятеля навещает.
Эми отрывается от тарелки с кашей.
– Его не видно уже несколько дней. Пап, ты был в гараже?
Папа смотрит на нас поверх газеты.
– Вчера вечером. Загляну после завтрака, – говорит он и снова закрывается.
– Себастиан иногда прячется там и остается под замком, – объясняет Эми.
Но мне все равно не по себе. Если дети пропадают без вести и никто ничего не предпринимает, то что тогда говорить о коте?
Быстренько собираюсь и иду проверить сад. Гараж в самом конце заперт на замок. Окон нет, но я подхожу к двери и зову Себастиана. Слушаю – ответа нет.
С дороги доносится стук мотора – это Джазз. Теперь, получив официальный статус и обзаведшись полным комплектом ремней, он на законном основании возит нас в школу.
Я выхожу из-за угла дома и вижу, что Эми уже на месте.
– Быстрее. Вот опоздаем в школу, и, помяни мое слово, нас тут же вернут на автобус.
Мы ползем по дороге, и я смотрю в окно на чужие сады и дорожки, ищу глазами Себастиана. Столько машин проносится здесь каждый день туда и сюда.
Ничего.
– Да не переживай ты так, – успокаивает меня Эми. – Вот увидишь, он уже будет дома, когда мы вернемся.
– В чем проблема? – спрашивает Джазз.
– Кот пропал, – говорю я.
– Коты – исследователи, как я. Им нравится бродить по миру, совать нос туда и сюда.
Эми закатывает глаза.
– Ну конечно, мистер Колумб. Как скажете.
– Что у нас с гаражом? – спрашиваю я.
– А что ты имеешь в виду?
– Ключа от него нет. Я смотрела – на связке, где все остальные, его нет.
Эми равнодушно пожимает плечами – тема ей явно неинтересна.
