А русский Балтийский флот под командованием адмирала Рожественского тем временем совершал долгий, через полмира, со множеством неприятных происшествий, переход. После падения Порт-Артура Того вернул корабли в Японию на переукомплектование. На бумаге российский флот выглядел внушительно – 38 кораблей, включая 7 линкоров, и, хотя ходили слухи об отсутствии порядка и дисциплины, Того испытывал опасения. 27 мая 1905 г. русские достигли Цусимского пролива, где их ожидал флот Того, у него было лишь 4 линкора, но эта нехватка перекрывалась превосходством в крейсерах. Японские суда качественно превосходили русские, поскольку некоторые из них устарели и флот был вынужден двигаться на самой малой скорости.
Русские суда вступили в бой с горами угля на палубах, с очень низкой осадкой, значительно препятствовавшей маневренности. Учитывая все, флот был в беспорядке. Бой начался действиями крейсеров. Благодаря превосходящей скорости японский строй смог пересечь русский строй ближе к его головной части. Передние русские суда поочередно обстреливались продольным огнем каждого из проходивших японских крейсеров, тогда как двигавшиеся позади русские суда были не в состоянии ответить. Японские артиллеристы хорошо знали свое дело, и спустя сорок минут два русских линкора и крейсер были практически выведены из строя. Примерно через час флоты разошлись, но Того вновь атаковал вечером и потопил еще три русских линкора и крейсер. Таким образом, неприятельский флот был почти уничтожен, а его остатки донимались ночью и преследовались весь следующий день японскими эсминцами.
Цусимское сражение было первым крупным морским сражением после Трафальгара, а маневр Того с пересечением строя противника явился выдающимся достижением в истории морской тактики. Скорее это полное поражение на море, чем положение на суше после Мукдена, убедило русских отказаться от войны. По Портсмутскому миру (сентябрь 1905 г.) Япония получила все, что хотела, в Корее, Ляодунский полуостров и южную половину Сахалина. Япония появилась на международной сцене.
В пользовавшейся широким вниманием книге «Воздействие морской мощи на историю» (1890 г.) американский морской историк А. Т. Мэхэн глубоко проанализировал стратегическую роль морской мощи. Сила современного государства зависела от богатства, которое в значительной мере основывалось на торговле и обладании колониями, все части света были экономически связаны с Европой. По этой причине каждое претендующее на видное место государство должно было содержать современный мощный военный флот и выработать для себя мировую по масштабам морскую стратегию. В будущем европейская война могла быть только мировой.
Положение дел в отношении сухопутной войны оценивалось не так определенно. Наиболее характерной особенностью войн того времени было тактическое преимущество обороны. Стрелковое оружие и артиллерия, пулеметы и ручные гранаты – все пускалось в ход из траншей, окопов и других земляных укреплений, огороженных колючей проволокой, делая ближний бой трудным и требующим больших жертв. Лопата становилась необходимым предметом военного снаряжения, единственной защитой от пулеметов и артиллерии было зарываться в землю.
После 1870 г. военные мыслители пытались создавать теории на основе опыта Франко-прусской войны. И во Франции, и в Германии были склонны предать забвению «математику» Жомини и мыслить понятиями силы Клаузевица, смягченными более практичным подходом Мольтке. А в Германии начальник генерального штаба с 1891-го по 1906 г. граф фон Шлиффен разработал план вторжения во Францию – «план Шлиффена». Но по мере развития техники и отдаления во времени опыта войны в Европе его теория становилась все менее реалистичной. Во Франции националистическая спесь толкала к тому, чтобы делать упор на наступлении, и когда Фош писал: «Независимо от обстоятельств... имеется цель переходить всеми силами в наступление», то, пользуясь словами д-ра Лувааса, «неблагоразумие стало лучшей чертой доблести». Лучшей работой в Англии была книга Коллуэлла, но ее предмет имел второстепенное значение. Излишняя забота английских военных о привилегиях вела к нереалистичному подходу к войне: известные полки британской армии в 1906 г. основали «Кавалри джорнэл» для пропаганды идеи, что надлежащим ответом на рост огневой мощи пехоты являются ударные действия кавалерии.
Вместо того чтобы принять во внимание траншеи и окопы, колючую проволоку, новейшее стрелковое оружие, большинство европейских военных предпочли списать со счета Плевну, сочли не относящейся к делу партизанскую войну в Южной Африке и с удовлетворением причисляли победу Японии как торжество системы взглядов Мольтке. Тем временем страны Юго-Восточной Европы продолжали воевать друг с другом – в 1885, 1897 и 1911 – 1913 гг. Промышленное соперничество и гонка вооружений между великими державами усиливались, росло напряжение на дипломатическом поприще.
Я вспоминаю слова Метерлинка: «Прошлое для меня полезно как канун завтрашнего дня, душой я бьюсь над будущим». Другими словами, чтобы мудро планировать будущее, народы должны учиться у прошлого. Пренебрежение этим принципом означает, что путь к успеху в будущем придется протаптывать с большими трудами – а ценой здесь служат человеческие жизни. Только один человек, варшавский банкир Л.С. Блох, в опубликованном в 1898 г. труде предсказал, какой будет тотальная война. Он предвидел, что большую войну невозможно долго откладывать, и утверждал, что в случае широкомасштабной войны в Европе между противоборствующими странами неизбежно патовое положение – из-за технического прогресса в области вооружений, а также из-за вовлечения в войну всех политических и экономических сил могущественных держав. Единственным результатом станут чудовищные страдания мирного населения, и победитель пострадает наравне с побежденным – окончательно рухнет общественная структура. Знакомство с книгой Блоха в 1899 г. побудило царя к организации конференции в Гааге, но ничего существенного не было достигнуто. Большинство видных военных начальников в Европе постарались не заметить предупреждений Блоха, потому что он не был профессиональным военным. Примерно так же они отнеслись к урокам Гражданской войны в Америке, на том же основании, что ее, дескать, вели непрофессионалы, – поразительно!
Глава 18
ВОЙНА 1914-1918 ГГ.
Начавшийся в августе 1914 г. конфликт в Европе перерос в самую кровопролитную войну в истории. Единственными внушительными результатами были потери – и они оказали глубокое влияние на военную мысль. Многие убитые ушли в землю безвестно, в некоторых случаях они были засыпаны в окопах и стали добычей крыс. По мере повествования мы тщательно рассмотрим руководство, политическое и военное, потому что в конечном счете ответственность в войну ложится на него. Военное руководство на Западном фронте, к великому несчастью, находилось под влиянием взглядов французского генерала Фоша, утверждавшего, что, как бы ни складывались условия, будет правильным нападать. Таким был ответ генералов на оборонную мощь, представленную пулеметами, колючей проволокой, траншеями, окопами и артиллерией, – атаковать плотными боевыми порядками пехоты лобовым ударом через нейтральную полосу, причем солдат тащит на себе еще почти половину собственного веса. Я был свидетелем всего этого, все испытал на себе. Отчетливо видел, что такая тактика победы не принесет. Война 1914 – 1918 гг. представляет собой жалкое зрелище, с очень малой долей светлых пятен.
