Книга 7 и 37 чудес, страница 23. Автор книги Игорь Можейко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «7 и 37 чудес»

Cтраница 23

– Твое дело, – сказал караван-баши. – Только к ночи будь здесь. На рассвете мы идем дальше.

Коза громко блеяла, напуганная тишиной мрачных скал, и натягивала веревку. Буркхардт едва смог дождаться, когда скроется лагерь. Вот наконец тропа свернула за большой камень. Ну, иди же, несчастная, не все ли равно, как тебе погибать – то ли принести тебя в жертву Гаруну, то ли шакалам. Ага, тут нас с тобой уже не увидят.

Швейцарец зарезал козу, спрятал ее в маленькую пещерку и прибавил шагу. Солнце поднялось высоко, длинный халат пилигрима стеснял движения, а фляга с водой тяжело ударяла по ноге.

Путник вскоре оставил тропинку, ведущую к серой горе, и поспешил вниз, к темнеющей среди скал расщелине. За ней скрывался Синай, библейский город. Расщелина – Сик – та самая скала, расщепленная посохом Моисея, откуда хлынула вода. Так говорили караванщики, которые уже не первый раз проходят по этим местам. Правда, мало кто из них заглядывал в страшную расщелину…

Наверно, посох Моисея был суковат, подумал путешественник, черная расщелина с двадцатиметровыми обрывами была узка и извилиста. В тени скала оказалась влажной – по каплям пробивался родник, и несколько кустиков повисло на стене. Дно расщелины – плоское, усыпанное камнями, некоторые чуть обкатаны, – говорило о том, что и в самом деле по расщелине когда-то текла вода.

Внезапно ущелье окончилось, и перед путешественником открылся волшебный город. Город был розовым, желтым, охристым, голубым – разноцветные скалы незаметно переходили в дома, украшенные колоннами и пышными портиками, и скалы, нависшие над городом, чернели четырехугольниками окон и дверей, будто жители только что ушли отсюда, забыв закрыть их за собой.

Но первое впечатление оказалось обманчивым. Город был мертв давно и окончательно. Устланные плитами мостовые были завалены щебнем, фонтаны и бассейны пусты и пыльны, капители и стены домов и храмов выщерблены жестоким горячим ветром.

Иоганн остановился перед двухэтажным зданием. Оно сохранилось почти полностью, лишь одна колонна упала наземь. С первого же взгляда было ясно, что здание построено под сильным влиянием римской архитектуры, если не самими римлянами. Именно такими, думал Иоганн, были дворцы Рима. Но поражала одна черта всех зданий. Все они – и дворцы, и храмы, и даже гробницы – были вырублены в скалах, все были цельными, монолитными.

Здания были неглубоко врезаны в скалы, иногда только тщательно обработанный фасад создавал иллюзию дворца; за ним же, кроме небольшой ниши, ничего не оказывалось. Получался театр – город-декорация, который какой-то шутник, не пожалев долгих лет труда, вырезал для собственного удовольствия.

Не все фасады напоминали римские. Буркхардт натолкнулся на целую улицу строений, похожих на египетские храмы. Другие были вообще незнакомой архитектуры, не встречавшейся путешественнику раньше.

Но вот стали попадаться и настоящие дома, тоже вырезанные в скалах. Дома были двухэтажные, и на второй этаж подниматься надо было, очевидно, по лестнице. Лестниц не сохранилось.

Во всем городе Буркхардт увидел только два сооружения, стоящие самостоятельно: небольшой храм и триумфальную арку римских времен. Храм, полузасыпанный щебнем, вылезал из земли круглым куполом. Если он относился к римскому времени, то, значит, это одно из первых купольных зданий в мире.

Солнце садилось, и надо было возвращаться. Путешественнику еще хотелось подняться на одну из окружающих скал: там могли остаться следы пребывания Моисея. Хотя Буркхардт уже не был уверен, что именно древние евреи основали этот город и жили здесь.

Буркхардт остановился в амфитеатре. Нижние ряды и сцена были засыпаны землей, но все равно нетрудно было представить себе этот театр, заполненный народом. Путешественнику даже стало как-то не по себе. Он был в пустом, много столетий пустом городе, и вдруг ему показалось, что тени законных хозяев этого таинственного места сейчас появятся здесь.

…Чернобородый человек в длинной одежде пилигрима заспешил к выходу из города, к узкому ущелью. Заходящее солнце красило стены сказочных дворцов в алый, кровавый цвет, и стены эти сходились все ближе, стараясь поглотить незваного пришельца. Последние два километра Буркхардт бежал по извилистому ущелью, и ему чудились сзади чьи-то тяжелые шаги…

Караванщики встретили пилигрима шутками. Уж очень был он изможден и сер, будто неделю бродил без воды в пустыне.

Отчет Буркхардта о городе Моисея был опубликован только через десять лет, уже после смерти самого путешественника. И как ни короток он был, сразу вызвал интерес к таинственному городу в Синайской пустыне. О городе говорили, писали, строили догадки. За Буркхардтом последовали другие путешественники, историки обратились к древним рукописям, и разгорелся яростный спор.

Сторонники библейской версии уверяли, что этот город, называемый римлянами Петрой, – тот самый Синай, который упоминается в Библии (Петра по-гречески «скала»). Именно здесь останавливались евреи во время исхода, и это ими построен таинственный город. Найдены были и документы, в которых говорилось, что Фулчер, капеллан и хронист короля крестоносцев Балдуина I, побывал там в 1101 году и также считал, что город и есть Синай.

Но чем больше людей бывало в городе, найденном Буркхардтом, чем больше находилось документов, относящихся к истории Петры, тем слабее становились позиции сторонников библейской версии. И уже первые раскопки в начале нашего века полностью разрушили позицию библеистов. Петра никакого отношения не имела ни к Моисею, ни к исходу евреев из Египта. В начале VI века до нашей эры в Синайские горы перекочевало арабское племя набатеев. Пришельцы с севера вытеснили оттуда племя эдомитов. Главный город эдомитов, Села, находился в оазисе. Скрытый горами, в стороне от торговых и военных путей, богатый родниковой водой, этот оазис оказался идеальной крепостью, так как единственный путь, ведущий туда, – Сик, двухкилометровую щель в скалах, могли защитить несколько солдат. Впоследствии набатеи покорили соседние племена и распространили свою власть на весь район Синайских гор. Села превратилась в крупнейший торговый центр на пути из Южной Аравии к Сирии и Ливану. К 312 году до нашей эры набатеи стали настолько сильны, что им удалось отразить два военных похода, предпринятые против богатого горного царства Антигоном, царем Сирии, наследником Александра Македонского. Набатеи были союзниками египетских Птолемеев, а впоследствии Рима, и их войска участвовали в походе римского императора Галла против Аравии. Юлий-Цезарь просил царя набатеев Малика прислать кавалерийский отряд для египетской войны. Столица их стала известна во всем мире под именем Петры.

Вершины своего могущества набатейское царство достигло на рубеже нашей эры, когда границы его достигали Дамаска. Однако набатеи не могли противостоять Риму. Вслед за покорением Сирии и Палестины настала очередь и Петры. Последние независимые цари Петры оборонялись еще в течение нескольких десятков лет, используя в качестве укреплений окружающие ее горы, но в конце концов вынуждены были сдаться. В 105 году император Траян захватил Петру, царство набатеев подчинилось Римской империи.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация