Поэтому Фенелон ставит законы выше власти монарха. «Он (государь) всесилен по отношению к народу, но закон всесилен по отношению к государю»
[516] (кн. V). А несколько ниже писатель высказывает мысль, что, собственно, «должен царствовать не человек, а закон».
Исходя из этого, Фенелон формулирует задачи государя как слуги своих подданных, который отличается от последних лишь тем, что мудрее их. Его цель «единственная и главная» состоит в том, чтобы посвятить себя, свои бесконечные труды лишь одному делу – «превращению всех людей в добрых и счастливых» (кн. XVIII), ибо «цари царствуют не ради собственной славы, а ради блага народа» (там же).
В чем же состоит это «благо народа», каким должно быть основанное на нем государство? Чтобы ответить на этот вопрос, Фенелон обрисовывает в своем романе утопическое государство Салент.
6
Утопия Фенелона во многом отличается от предшествующих и современных ему социальных утопий. Как правило, романисты-утописты обрисовывали в своих книгах некое несуществующее государство, случайно обнаруженное европейцами. Так как появление ранних утопий во многом связано с Великими географическими открытиями
[517], то наиболее распространенный сюжетный прием, использовавшийся писателями-утопистами, – это рассказ путешественников об обнаруженных ими странах и государствах (во времена Фенелона подчас это государство помещали в только еще открываемой, неведомой и манящей Австралии). Порой такое государство oказывалось даже на другой планете (Сирано де Бержерак). Фенелон поступает иначе. Он находит в античных мифах и легендах, а также у историков древности смутные глухие сведения о существовавших в Южной Италии (в частности, на Сицилии) греческих поселениях и колониях и, мало отступая от исторической правды
[518], помещает там свое идеальное государство. Таким образом, он поступил в данном случае так же, как и с замыслом самой книги: подобно тому как неразработанность легенды о странствиях Телемака давала полный простор его фантазии, так и отрывочность сведений о Саленте позволила писателю установить в этом греческом городе-колонии идеальные, с его точки зрения, порядки.
Итак, утопия Фенелона опрокинута в прошлое. Салент недалек по времени своего существования от легендарного Золотого века, с таким восхищением описанного поэтами античности. Но обращена эта утопия в будущее, и именно это сделало книгу Фенелона столь популярной в XVIII в. (ее изучали многие монархи той поры – и Людовик XVI, и Фридрих II, и Екатерина II; другое дело, какие уроки сумели они из нее извлечь).
Довольно наивным было бы искать в государственном устройстве Салента прямых рецептов для преобразования управления во Франции. Когда Фенелону потребовалось давать такие рецепты, он оказался, как мы уже говорили, значительно менее радикальным, но в то же время более конкретным и реалистичным. На государственном устройстве Салента и образе жизни его граждан в обрисовке Фенелона не могли не отразиться сказания и легенды гомеровской Греции, вообще та атмосфера седой старины, в которой разворачивается действие романа. Фенелон хотел быть в своей книге исторически достоверным, отсюда во многом и та апология крестьянского труда и первобытнообщинного строя, которая так явственно звучит в книге.
Однако эта проповедь сельской жизни, сельского труда объясняется не только фабулой романа. Мечтой о восстановлении «Золотого века» пронизана книга друга Фенелона аббата Клода Флери «Нравы израильтян» (1681), апология примитивной жизни далеких предков содержится в «Речи о Теофрасте» (1688) Лабрюйера, открывающей его «Характеры». Этой своей мечтой о «Золотом веке», идеализацией крестьянского (как более примитивного, простого) труда Фенелон сближается со многими мыслителями и писателями XVII столетия, для которого, как мы уже говорили, тема крестьянства была одной из ведущих.
Каково же, однако, идеальное государство Идоменея?
Во главе государства стоит полноправный монарх, власть которого ограничена законами. Этот монарх, при плохом выполнении законов, может быть смещен и изгнан, а его потомки сохраняют права на престолонаследие лишь в случае своей исключительной мудрости и государственных способностей. Этот монарх видит основное свое назначение в заботах о нуждах народа, народ же платит ему за это исключительной любовью и доверием. Монарх окружен опытными советниками, хорошо знает своих непосредственных помощников, часто собирает представителей всех областей и всех сословий государства, чтобы лучше знать мнение и нужды народа. Этот монарх поддерживает добрососедские отношения со всеми государствами, которые все равны между собой, является страстным поборником мира
[519], ибо считает, что война является плохим средством решения международных споров
[520] (осуждению войны посвящены многие прекрасные страницы «Приключений Телемака»).
Подданные Идоменея разделены на семь сословий, или классов
[521], исходя из древности рода и личных заслуг (почему именно семь – Фенелон не объясняет; вообще на сословном строении своего идеального государства писатель не останавливается достаточно подробно. Это и понятно: думается, это деление на семь сословий – признание незыблемой феодальной системы; в моральном же плане Фенелон не признавал сословных перегородок, считая всех людей равными между собой). В Саленте произведено перераспределение собственности, прежде всего собственности земельной. Никто не должен иметь земли слишком много, но лишь ровно столько, сколько требуется, чтобы прокормить ее дарами себя и свою семью. Таким образом, «знатные не смогут захватывать землю бедняков, и у всех будет земля; но каждый будет иметь ее немного и будет вынужден обрабатывать ее хорошо» (кн. X).
