Алаис покусала губы, в задумчивости, прикусила слишком сильно, ощутила вкус крови и чертыхнулась еще раз.
Ах, как пленительна свобода! И как она манит, зовет и искушает поддаться! Принять все за чистую монету, понадеяться на удачу, решить, что Маркуса можно обвести вокруг пальца…
Алаис, возможно, так и поступила бы, надеясь даже своей смертью досадить Таламиру. Тане хотелось жить. Так что вариант действий был только один.
А не хочется…
А надо.
Таламир облюбовал для себя герцогскую спальню, получая от этого какое-то извращенное удовольствие. Алаис же занимала прежние покои.
Чего не знал Таламир – это о системе потайных ходов. Догадывался, но наверняка не знал. Алаис сейчас собиралась раскрыть ему секрет, и даже не сожалела об этом.
Какой приличный замок обходится без потайных ходов? Тем более замок старый и родовой.
Побег? Для которого этот ход и может пригодиться?
Приличные побеги совершаются с комфортом и без суеты. А потайные ходы, куклы в кровати и записки кровью, это такое детство!
Так что Алаис подошла к камину, прощупала кирпичи, и надавила на нужный.
Система противовесов послушно сработала, заставляя часть стены уйти вверх – и Алаис, как была, в ночной рубашке, скользнула в потайной ход.
Вся семья герцога, даже и Алаис, спала в одной башне. Винтовая лестница, комнаты – и потайной ход, ведущий из спален, по которому их можно было покинуть в любой момент. Это-то естественно.
А вот и спальня герцога. И Таламир внутри.
Алаис заглянула в глазок. И правильно сделала. Таламир не спал, и даже не занимался любовью. Вместо этого он читал какой-то документ и выглядел весьма недовольным. А меч-то лежит рядом.
Плохо…
Авось, сразу не прирежет?
А чего она думает? Ходы-то предназначены еще и для подглядывания, и для подслушивания, так что…
– Монтьер, вы позволите?
Таламир подскочил, как укушенный и завращал головой по сторонам.
– Монтьер, это Алаис. Умоляю вас не шуметь.
– Ты где!?
– не убивайте меня, я выхожу.
Алаис резко выдохнула, и, не давая себе времени передумать, нажала на рычаг. Тот поддался с трудом, но вот плита поехала вверх – и Алаис предстала перед глазами будущего супруга в одной ночной рубашке и с украшением в виде пыли и паутины. Убирай, не убирай, а все равно эта дрянь разводится!
Таламир, с обнаженным мечом в одной руке и кинжалом в другой, настороженно ждал ее. Но Алаис спокойно прошла в спальню, закрыла проход – и протянула мужчине клочок пергамента.
– Прочтите, монтьер.
– что это? – Таламир не торопился доверять.
Алаис покачала головой.
– Монтьер, если бы я хотела, Я бы открыла этот ход не здесь и не сейчас. Или сама пришла по нему ночью…
Взгляд Таламира был полон неописуемого презрения. Ты!? Ночью!? Да троих таких на меня одного мало!
Алаис пожала плечами, показывая, что принимает критику, но пергамент держать продолжала.
– Меня хотят спасти от ненавистного брака, монтьер.
А вот тут Таламир вскинулся ошпаренным псом. Эт-то еще кто на его кость покусился!?
– Прочтите, монтьер.
Кинжал полетел в кресло. Таламир пробежал глазами строчки и нахмурился.
– Вот даже как? Эфрон?
Алаис покосилась на кресло, и мужчина опомнился.
– прошу вас, тьерина, садитесь.
– Нельзя ли попросить у вас одеяло, монтьер? – Алаис не кокетничала, просто было холодно.
Таламир, недолго думая, стянул с кровати покрывало и бросил Алаис. Девушка завернулась в него, чувствуя приятное тепло, провела пальцами по густому меху… Хорошо!
– Монтьер, так это не ваша провокация?
Таламир посмотрел бараном. Потом до мужчины дошло, и он покачал головой.
– Нет. Я думал об этом, но… некогда.
Алаис кивнула.
– Значит, Эфрон. Не стерпели.
Таламир прищурился.
– Вполне возможно. А вас-то что вело, а, герцогесса? Могли бы сейчас к побегу готовиться?
– И в итоге тоже оказаться убитой? Вы, монтьер, то ли убьете, то ли не убьете, тут хоть надежда есть. А эти точно убьют. Или вам убить дадут, что не многим лучше. – парировала Алаис, поглаживая покрывало. Нервозность, что вы хотите? Тут и ногти грызть начнешь.
– Так кто вам принес эту записку?
– Одна из ваших… дам. Лили.
Таламир непечатно охарактеризовал даму. Алаис с интересом выслушала, отметила, что материться здесь не умеют, до сантехника дяди Пети Таламиру далеко, и пожала плечами.
– Вполне возможно. Вам виднее. Может, тогда разжалуем ее из фрейлин?
Ирония дошла до мужчины, и Таламир нахмурился.
– А почему вы здесь – таким образом?
– Я не знаю, кто еще посвящен в эту затею кроме Лили. Наверняка ведь шпионы Эфрона есть в замке.
Глупцом Ант Таламир не был, так что кивнул сразу же.
– Понятно. Потом вы мне покажете ходы.
– Да, монтьер. Но хочу заметить, что они есть только в этой части замка.
– Вот как? – не поверил Таламир.
– А в других частях смысла не было их устраивать. Здесь же спальни, здесь башня. То, что легко оборонять, то место, где можно застать врасплох, и откуда надо удирать. В других частях замка потайных ходов просто не делали – нерационально, – Алаис пожала плечами. – Можете проверить.
– Интересно, тьерина, сколько еще карт у вас в рукаве? – прищурился Таламир.
Алаис нарочито спокойно пожала плечами.
– Монтьер, мне сложно сказать. Понимаете, я ведь родилась тут, некоторые вещи вполне естественны для меня, поэтому я и не думаю, что они могут оказаться неожиданными для вам. Но верьте – я не хотела вас ничем оскорбить. Я не самоубийца.
– Это верно. Вы приняли верное решение, тьерина. Продолжайте в том же духе, и наш брак будет долгим и счастливым, – оскалился Таламир. Видимо, он просчитал те же варианты, что и Алаис, и остался доволен.
– Я тоже на это надеюсь, монтьер, – пропела Алаис. – Давайте решим, что нам делать дальше?
Таламир вскинул брови.
– Нам?
– Монтьер, умоляю меня выслушать, – Алаис сложила руки в молитвенном жесте. – Я догадываюсь, что вы сейчас прикажете схватить Лили, она под пыткой выдаст место, где скрывается Эфрон…
– Угадали, тьерина…
– А если его предупредят? Мы же не знаем, кто еще…
