Раджа медленно покачал головой:
– Ты что-то путаешь… Говоришь, днем? И я обещал?
Он повернул недоумевающий взор к советнику. Тот угодливо
согнулся:
– Великий раджа! Возможно… это только предположение… дикое
предположение… но если эти двое кровожадных дикарей побывали у… как их…
алазонов?
Смиренное и бесстрастное лицо раджи передернулось в гримасе
отвращения.
– Не напоминай мне о них!
Мрак отпихнул волхва, завопил:
– Да что здесь творится?! Заколдовали вас всех, что ли?! Ты
и был каганом этих алазонов!.. Мы с тобой пили, песни пели. Ты еще эту знаешь,
про вдову и дикого человека…
Он набрал в грудь побольше воздуха, уже вспомнил слова,
раджа поспешно выставил ладони:
– Нет-нет! Петь не надо. Верю на слово.
– Ну вот. – Мрак вытер внезапно выступивший пот, бросил
победный взгляд на волхва. – Так поведешь своих доблестных алазонов супротив
Ящера?
В наступившей тиши слышно было в раскрытые окна, как весело
стучали топоры. Несколько голосов вскрикивали в такт, затаскивали бревна.
Раджа проговорил тихим печальным голосом:
– Алазоны?.. Какие алазоны?.. А, эти… Которые любили
воевать… Дикие и злобные! Кирли, – обратился он к советнику, – посмотри в
древних записях…
Несколько минут советник искал, перебирал дощечки. Мальчишка
забыл работать опахалом, тоже вытянул шею, заглядывал через плечо. Наконец
советник с поклоном подал ветхую дощечку, изгрызенную мышами, владыке. Раджа
читал долго, водил пальцем, бормотал под нос.
Невры издергались, раджа впал в задумчивость, вздрогнул.
– Вы явились из такого далекого прошлого… Хорошо, летописец
напомнил! Дорогие друзья, здесь записано, что вы в самом деле гостили у этих…
алазонов.
Волосы Олега зашевелились, встали дыбом. По коже побежали
мурашки размером с жуков-рогачей. Он видел, как посерел и покачнулся Мрак.
– Не… алазоны, – прошептал Олег непослушными губами. – Уже
не… Но они ваши… пращуры?
– Наши корни, – ответил раджа грустно. – Что делать, хоть и
стыдно происходить от таких кровожадных дикарей, но надо говорить правду.
Когда-то, очень давно… в древние времена… в глуби времен… это были наши предки.
Мрак простонал сквозь зубы. Олег вскрикнул с мукой:
– Так сколько же столетий… или тысячелетий мы проспали?
Раджа смотрел с глубокой симпатией. Лицо его было добрым, а
в глазах – усталость и понимание.
– Юные друзья, вам надо бы знать, что нет вечных народов.
Самое мелкое племя, если в нем есть жизненные силы, разрастается, плодится,
захватывает земли, строит города, становится народом. Но неизбежно дробится на
племена, те начинают жить самостоятельно, тоже превращаются в народы… Всякий
раз неуловимо и медленно меняются язык, обычаи, обряды, имена. На сегодня уже
не осталось и следов того Первого Народа, который был сотворен Родом… Правда,
говорят, где-то в лесах Гипербореи… но это только легенды. Да и никакой
Гипербореи нет. Но все народы меняются по-разному и с разной скоростью.
Олег рухнул на колени, вскричал громко:
– Скажи! Скажи, сколько мы… проспали?
Рука Мрака упала на его плечо, но в ней жизни не было. Олег
чувствовал, что оборотень даже не пытается ни поднять его, ни утешить. Такое
утешить невозможно.
Раджа удивился:
– Сколько? Да несколько часов.
Олег раскрыл рот. Мрак икнул, пошатнулся. Волхв прошептал
раздавленно:
– Не понимаю… А сколько эта ночь длилась? Тысячу лет или
больше?
Раджа шевельнул кистью – советник угодливо выступил вперед,
подхватил невров под руки. Стар он был, но силы хватило, чтобы буквально
вытащить невров из дома.
На крыльце сказал терпеливо:
– Раджа не может объяснять такие очевидные вещи. Мы – самый
быстроменяющийся народ. Еще днем мы были алазонами, верно. У меня другой
подход, я не считаю, что надо стыдиться дикарского прошлого. Наоборот, тем
виднее, как далеко мы ушли. Теперь мы – аласафы. С другими именами, взглядами
на мир.
Все стойбище было заполнено работающим народом. Строили
дома, рыли ямы, вбивали туда осмоленные бревна. Работали с упоением, как могут
работать только без понуканий, на свое будущее.
Мрак ошеломленно оглядывался. Олег спросил напряженно:
– Я все равно ничего не понял… Но когда вы соберете войска?
Войско Ящера уже рушит мир!
Советник развел руками, обхватывая дома и народ.
– Взгляни! Разве это народ воинов?
– Но Ящер…
– Мы против войн. Ими нельзя ничего решить. Таково
мировоззрение нашего народа.
Олег ощутил, как сердце оборвалось.
– Но вчера мы договорились…
– Вы договаривались с алазонами.
– Но ваша кровь, ваши… Боги, но это же были вы!
Советник непреклонно качнул головой:
– Нет. То были алазоны. Глупое и воинственное племя. Грех
так говорить о своих пращурах, но родню не выбирают. Нелепо, если бы у нас был
тот же путь, как у них. У них в старину, говорят, почти все решалось войнами…
Мрак завопил, оттолкнул Олега:
– Какую старину?! Это было днем!!!
– Это было давно, – ответил советник непреклонно. Его
старческий глаз начал наливаться кровью, угрожающе заблестел.
Мрак рявкнул так, что ближайшие аласафы бросили бревна и
начали прислушиваться:
– А как же Жезл Мощи с его волшебным Алатырь-камнем? Вы же
взяли в уплату за помощь?
Глаз советника стал багровым, вылезал из орбит. Лицо тоже
побагровело, стало нехорошим.
– Его взяли алазоны. Глупое храброе племя… Что возьмешь с
этих отважных дураков? Мы, мудрый и кроткий народ, не имеем с ними ничего
общего.
Он повернулся к двери. Мрак ухватил за плечо.
– Я не понимаю умностей. Что вы притворяетесь другими? Я
твою рожу запомнил, когда ты один двух кабанов сожрал, а потом еще двух блудных
девок развлекал!
Советник ответил через плечо сухо, не поворачиваясь, но в
голосе ясно звучал гнев, готовый вот-вот прорваться:
– Мы думаем иначе. Значит, мы – другие. А теперь покиньте
нас. Во мне просыпается дикий алазон, а это противно мне и весьма опасно для
вас.
Олег и Мрак скатились с крыльца раньше, чем он скрылся в
сенях.
