Невры медленно двигались верхом через скопления людей,
сворачивали к базарам, лавкам. Таргитай жадно рассматривал веселые раскрашенные
лица. Ноздри трепетали от запахов восточных блюд. От зверских побоев поленьями
уже отошел, зажило как на волке, вчерашнее забыл, глаза устремлены в будущее,
где причудливо сплелись жажда побить злых богов и желание вкусно поесть.
Рядом настороженно ехал Олег. Глаза сузились, будто ломился
через песчаную бурю. Кулаки стиснул так, что костяшки побелели, словно
пролежали под ракитовым кустом не один десяток лет. Мрак и Таргитай не
чувствуют обилия магии, разлитой в воздухе, а ему щиплет кожу, будто изгрызли
комары. От древних стен всегда веет магией, что не только хранится в них, но и
зарождается, однако здесь тревожнее: опасно близко проскальзывают направленные
острия. Кто-то враждебный усиленно ищет их?
Мрак продвигался через город, нацелившись всеми чувствами
только на Аристея. Темные глаза вроде бы равнодушно скользят поверх голов, но
цепко выхватывают непривычное, неожиданное, что можно связать со странным
оборотнем: перекидывается не в благородного волка, а в птаху!
Он пристально вгляделся в сгорбленного мужика с длинными
черными с отливом волосами. Чем-то смахивает на ворона, только рожей из дурней
не вышел. А ворон – птица мудрая, вещая. Должно быть общее между ним и
человеком. Личины разные, а душа одна. Среди скоморохов искать тоже не стоит.
Ворон веселья не любит, не сорока.
Таргитай, ошалев от обилия товаров, заявил, что здесь не
хватает только рыбы с крыльями. Олег возразил, что ежели поискать, то и ее
можно найти. Такую Род создал в веселую минуту, а на базаре Вечного Города
можно найти все.
От разноголосого гама звенело в ушах. Привыкшие к лесной
тиши невры болезненно дергались, а ладони прыгали к оружию, когда их внезапно
хватали за сапоги, зазывали, потрясали перед конскими мордами цветными тканями.
Острые и пряные запахи оглушали, Мрак наконец сказал зло:
– Может, только нам кажется, что Город умирает?
– Может быть, не знают? – спросил Таргитай с надеждой.
– Не верят, – бросил Олег.
– Почему? Пески прут, как лоси на водопой. Даже мне видно.
– Мы тоже знаем, что умрем. Но все люди живут так, будто
бессмертны.
Олег метнул острый взгляд на оборотня. Заметил все-таки
болезненное несоответствие! Правда, тут же забыл, по лицу видно, а в этом,
возможно, и есть величайшая тайна Рода. Уж очень велико несоответствие между сроком
жизни человека и его отношением к жизни! Неспроста.
Мрак хлопнул дюжего кузнеца по плечу:
– Дружище, ты мог слышать о чудаке… он в птаху
перекидывается. Ваш, городской.
Здоровяк повел плечом, сбрасывая ладонь еще большего
здоровяка, похожую на лопату. Редко кто из мужчин способен ощутить симпатию к
тому, кто выше ростом и шире в плечах.
– Тут все перекидываются.
Мрак победно поглядел на Олега. Он нашел, не волхв с его
мудростью! Олег переспросил осторожно:
– Весь Город?
Кузнец смачно сплюнул ему под ноги.
– До единого.
– И… дети?
– А что дети? Дети смотрят на родителей.
– Тогда… это город оборотней?
– Целиком.
– А во что перекидываются? В птиц?
– Люди всегда во что-то да перекидываются. Кто голубком, кто
ласточкой, кто овечкой… У-у, сволочи! Но здесь еще хуже. Они людьми
прикидываются, гады!
Олег зябко передернул плечами, ощутил внезапно ледяной
ветер. Ветер не родного Севера, а подземного мира! Мрак и даже Таргитай
невольно пощупали рукояти секиры и Меча.
– Тогда… они вовсе не люди?
– Не-а.
– А кто?
– Твари поганые. Олени ни разу не грамотные.
Олег еще хлопал глазами, а Мрак уже нетерпеливо шагнул
дальше.
– Пойдем, пойдем! Ему две шестерки выпало. Не видишь, глаза
в кучку не соберет. И руки трясутся, будто все еще за кувшин держится.
Олег все чаще тревожно оглядывался по сторонам.
Мрак скривился:
– Что тебе не так? Более мирного города не встречали.
– Магия, – сказал Олег тревожно. – Слишком много. Ею
пропитано здесь все…
– В старых камнях ее и должно быть, как в трухлявых пнях
червей. Но разве волхв слабше мага?
Олег ответил с неудовольствием:
– Чего мы стоим – знаешь. Здесь я все время готов. Даже в
спину кто захочет ударить – по стенам размажу раньше. Пусть из трусости, как ты
говоришь.
– Так чего же?
Олег зябко передернул плечами:
– Магия клубится вокруг чего-то темного. Но проникнуть
сквозь завесу не могу.
– Разве ты не сильнейший из всех магов, колдунов, чародеев и
повивальных бабок?
– Мрак… Ты все еще не уразумел.
– Что я должен?
– Дело уже не в магах. Мы повстречали бога раньше, чем
оказались готовы.
Брови Мрака сшиблись на переносице, глубокие складки
прорезали лоб.
– С богом драться сейчас не с руки. С другой стороны, к чему
мы были готовы?.. А что за бог? Силен?
– Мрак, ни у одного мага, даже всех вместе, не может быть
столько мощи, как у бога. Даже самого малого. Боги – источники этой странной
силы. Как бы ни был он силен или слаб, мы против него что три мыши против кота.
Мрак повесил голову, только волчье чутье не давало
натыкаться на стены. Таргитай забежал вперед, искательно заглянул в глаза:
– А может быть, нас не тронет?
– Ага, спинку тебе почешет, – сказал Мрак саркастически.
– А что? Это ты со всеми ищешь драки.
В полдень, когда раскаленное солнце начало сжигать все
живое, Город опустел. Олег остановился:
– Сумасшедший Город…
– Чем не нравится?
– Откуда столько народу? Как кормятся? Охотой не прожить –
ясно. Но я не видел, чтобы за домами были огороды. Но это черт с ними, другое
важно. Как отыскать Аристея?.. Здесь можно год бродить, два раза на одну и ту
же улицу не попадешь…
– Ну-ну, – подбодрил Мрак. – Ты волхв.
Глаза Олега красные, пот катится по лицу крупными
горошинами. Грудь блестит, став совсем темной, как кора молодого дуба. Волчью
душегрейку с плеч сбросил, висит на поясе, прикрывая зад. От нее пар, и запах,
как от целой стаи волков.
