От такой просьбы Триш даже слегка опешил. Леонтина так жалобно смотрела на него своими огромными глазищами, которые в очках казались еще больше, что ему стало не по себе.
– Даже не знаю… – удивленно пробормотал он. – Я понятия не имею, есть ли здесь такая книга…
– А может, это она? – Леонтина ткнула зонтиком на полку за его спиной. Там действительно лежала толстая книжка в черном кожаном переплете.
Триш снял ее с полки и положил на прилавок, затем открыл. Рукописные странички действительно пестрели различными рецептами, Парацельс записывал способы приготовления самых разных лекарств. Триш увидел химические формулы, странные значки и иероглифы. Он ничего не понял, но зато у Леонтины глаза сразу загорелись.
– Можно взглянуть? – протянула она руки к прилавку.
В этот момент дверь, ведущая в гостиную, распахнулась, и в аптеке появился сам аптекарь Парацельс. Его волосы снова стояли дыбом, он был очень встревожен.
– Что это за крик во дворе?! Я услыхал его даже в лаборатории!
Леонтина сразу отпрянула от прилавка и поспешно метнулась на улицу. Только дверь хлопнула.
– А чем ты тут занят? – удивился Парацельс.
– Да вот нашел на полке какую-то книгу и решил заглянуть в нее, – пожал плечами Триш. – Только ничего разобрать не могу.
– Эту книгу лучше не трогать, в ней все мои рецепты, – переменился в лице Парацельс. – Чтобы понять, что в ней написано, нужно быть или врачом, или фармацевтом. И все же, что случилось во дворе?
– Давайте выясним.
Триш убрал книгу обратно на полку, затем изнутри запер дверь аптеки, и они ринулись во двор особняка.
Глава тринадцатая,
в которой Парацельс рассказывает о прошлом, а герои отправляются на званый ужин
Буквально за несколько минут до описанных выше событий Пима и Акаций вышли во двор и осмотрелись по сторонам, оценивая обстановку.
– На плитки садовой дорожки лучше не наступать, – напомнил Пима коту. – Корова, видимо, по ним тоже не ходит, а иначе из нее давно получилось бы жаркое на шампурах.
– А мне кажется, что насчет вороватой коровы эта толстушка заливает, – поделился своими размышлениями Акаций. – Парацельс и в самом деле устроил здесь такую полосу препятствий, что ни одна корова не пройдет.
– Но у них все-таки пропадает кукуруза, – возразил Пима.
– Ты видел, какая пройдоха эта Сцилла? Сдается мне, она сама тут все собирает втихушку по ночам, затем продает на рынке, а свалила все на несчастное животное. Где-то ведь она находит деньги на карточные игры?
– Нет, взгляни. – Пима показал на глубокие следы в дальней части сада. На влажной от росы траве действительно виднелись отпечатки коровьих копыт. – Думаю, Парацельс наделал ловушек только рядом с домом. В той части сада их нет. А мы теперь сможем проследить путь, каким обычно ходит эта рогатая воровка.
– И что потом?
– Там видно будет, – уклончиво ответил Пима, вытащив из кармана своего пояса здоровенную лупу.
Разглядывая отпечатки копыт, они приблизились к большой грядке с кукурузой, побеги которой оказались выше человеческого роста. Зрелые початки едва не трещали от поспевших зерен. Здесь Пима выпрямился и обернулся, увидев приземистый забор, за которым тянулись длинные хозяйственные постройки других горожан.
– А вот и те сараи! – догадался он.
– Это с которых она через ограду перепрыгивает? – нахмурился Акаций. – Какая акробатка.
– Перескакивает через забор, подходит сюда… – Пима двинулся к зарослям кукурузы, стараясь ступать прямо по отпечаткам на земле.
Акаций шел за ним по пятам, передвигаясь словно по минному полю. Мало ли, какие еще неприятные сюрпризы мог приготовить здесь Парацельс.
И тут прямо перед ними в зарослях что-то громко зашуршало.
Пима и Акаций испуганно застыли.
Верхушки побегов кукурузы на середине грядки зашевелились. И явно не от ветра. Кто-то большой ворочался там, в самой гуще, в это самое время.
– Пойдем посмотрим? – предложил Пима.
– Надо вооружиться, – посоветовал ему Акаций. – Возьми какую-нибудь палку, а я сбегаю за тяпкой. Видел ее у крыльца.
Вооружившись палкой и тяпкой с длинным черенком, они на цыпочках двинулись к кукурузе. Вскоре шорох в листьях повторился. А затем послышалось утробное бурчание, будто кто-то с огромным желудком набивал себе живот.
Шерсть на загривке Акация встала дыбом, но кот старался не подавать вида, что боится. Пима и сам не хотел прослыть трусом, ведь Акаций его потом засмеет. Он раздвинул граблями побеги кукурузы и шагнул на грядку. Делянка тянулась на шесть метров вперед, поэтому кроме толстых стеблей они пока ничего не видели.
– Эй! – завопил вдруг Акаций. – Кто тут бедокурит?!
Шорох и бурчание тут же прекратились. Неведомый зверь, кем бы он ни был, замер, прислушиваясь.
– Ну вот, ты вспугнул вора! – прошипел Пима. – Помолчать не мог?!
– Когда это я мог помолчать, толстушка?
– Еще раз назовешь меня толстым – огрею граблями.
– Вам бы только издеваться над бедным беззащитным котом!
– Это ты-то бедный?! – возмутился Пима. – Да я тебя…
Договорить он не успел.
Что-то огромное вылетело прямо на них из зарослей кукурузы и сшибло с ног. Пима с воплем полетел вверх тормашками, выронив грабли. Акаций бросился прочь, пулей вылетел с грядки и врезался в валявшееся неподалеку железное ведро.
Мимо незадачливых охотников промчалась поджарая молодая корова черно-белого окраса. Передвигалась она чрезвычайно быстро, в отличие от толстых и медлительных коров Белой Гривы. С легкостью перемахнув через забор, она быстро исчезла из вида, оставив после себя лишь поломанные стебли кукурузы и двух обескураженных охотников.
Пима поднялся на ноги и поправил съехавший на глаза шлем, его лицо было черным от сырой земли. Акаций выбрался из ведра и отряхнулся, затем увидел Пиму и принялся хохотать.
Вскоре к ним выбежала перепуганная Аграфена.
– Что здесь творится?! – нервно спросила она.
Теперь и Пима начал хихикать. Вскоре он уже катался по земле, держась за живот от хохота. Акаций давился от смеха рядом.
Аграфена тоже начала смеяться, хотя и не совсем понимала, в чем дело.
А затем из особняка выскочил и Парацельс. За ним следом появился Триш.
– Первая стычка с вашей злокозненной коровой состоялась, – пояснил Пима, прекратив смеяться. – Теперь буду придумывать план дальнейших действий.
– Так это действительно была корова?! – откровенно удивилась Аграфена.
– Ага, мы ее видели так же, как сейчас видим вас, – с важным видом кивнул Акаций. – Настоящее рогатое чудище. Но как вышло, что вы до сих пор ее не изловили? Со всеми этими вашими садистскими ловушками?
