Призрак с невероятной скоростью несется вперед. У меня есть считаные секунды, чтобы преодолеть напавший на меня столбняк. Уиллоуби бросается на меня, но я, пробежав через ворота, падаю на пыльную кладбищенскую землю. Моя быстрота спасла от его лап. Вокруг слышны крики и стоны – это стенают потревоженные духи, пробудившиеся от своего сна. Духи, которых теперь так легко вызвать из Царства Ночи, словно они уже не спят.
Хотя мне и удалось избежать нападения Темного духа в его призрачной форме, меня еще может достать темная магия. Магия, которая со времени нашей последней встречи стала намного сильнее. Вот вокруг него клубится зловонный туман, вот он уже окутывает меня, наполняя мои нос и рот потусторонним ядом. Я встаю на ноги и встречаю опасность лицом к лицу. В тусклом свете одинокого фонаря я вижу стоящий неподалеку экипаж и двоих выходящих из него мужчин. Мне становится ясно, что с помощью Уиллоуби они собираются похитить меня и, надо думать, отвезти к Стражам, скорее всего, к Стрикленду.
Но я этого не допущу.
– Ты недооцениваешь меня, Темный дух, – говорю я. – И твой господин тоже. – Уиллоуби выпрямляется во весь свой гигантский рост, и вид у него становится настолько грозным, что мужчины из экипажа останавливаются. Но они не обращаются в бегство, и это свидетельствует о том, что они сами по меньшей мере Стражи низшего звена. Я быстро творю заклятие помех, и приоткрытые ворота кладбища с лязгом захлопываются и запираются, отделив меня от Стражей. Если они и умеют колдовать, у них не будет на это времени. Затем я начинаю читать заклинание, возвращающее дух во Тьму, так что Уиллоуби приходится напрячь силы, чтобы мне противостоять. И в то же время я насылаю на экипаж огонь, и его брезентовый верх тотчас вспыхивает. Испуганная лошадь ржет, возница пытается ее успокоить, и мужчинам, которые хотят меня похитить, приходится вернуться к экипажу, чтобы сбить охватившее его пламя. Объятая ужасом лошадь, поддавшись инстинкту, пускается вскачь, опрокинув одного из похитителей на тротуар и увозя другого. Раздаются крики, и вот уже слышится свисток полицейского, и откуда ни возьмись сбегается народ. Еще одним заклинанием я отпираю и отворяю ворота и спешу туда, где стоят люди, надеясь, что, если я буду среди них, Уиллоуби на меня больше не нападет. И правда, я чувствую, как его темная магия слабеет, когда я присоединяюсь к небольшой толпе, которая остановила понесшую лошадь и сейчас тушит экипаж. Только уверившись, что Темный дух вернулся восвояси, я поворачиваюсь и спешу домой, ругая себя за то, что так глупо позволила заманить себя в ловушку, и гадая, есть ли среди слуг лорда Граймса еще шпионы Стражей помимо того лакея, который доставил мне фальшивую записку, которую якобы написал он.
* * *
Стрикленд не привык к тому, что его заставляют ждать, но если сейчас ему приходится задерживаться, то находиться в гостиной графа Винчестера достаточно приятно. Фасад фамильного особняка Харкуртов выглядит солидно и неприступно, его комнаты просторны, а убранство утилитарно. Видно, что в доме нет хозяйки, потому что на величественной мебели нет ни смягчающих ее углы завитков, ни подушек, а занавеси, обрамляющие высокие окна, лишены каких-либо украшений. Граф овдовел много лет назад, и до тех пор, пока его сын не сумеет наконец сочетаться браком с леди Лилит, в доме вряд ли появится женская рука. Стрикленд медленно ходит по комнате, задерживает взгляд на дорогом изящном секретере времен Людовика XIV и думает о том, что граф должен особенно ценить своего единственного сына, поскольку у него нет ни жены, ни других детей.
– О, Стрикленд, прошу меня простить. – Граф бодро входит в гостиную. – Мне пришлось задержаться в палате лордов. Думаю, вы и сами знаете, как настойчивы бывают ее молодые члены, когда отстаивают свои законопроекты.
– Лорд Харкурт. – Стрикленд сухо кланяется. – В самом деле, даже в палате лордов нет спасения от идеализма.
Граф стоит перед Стриклендом, с вызовом глядя ему в глаза.
– Но разве сами мы не были когда-то такими же юношами, полными надежд? – говорит он.
– Возможно, но это было очень давно. К счастью, годы излечили меня.
Лорд Харкурт машет рукой в сторону дивана с высокой спинкой и садится в кресло, стоящее напротив. Он хорошо знает правила игры. Вне стен парламента эти двое противостоят друг другу во всем. Клан Лазаря и Стражи – заклятые враги. Стрикленд угрожал жизни сына графа. И все же они оба будут соблюдать правила боя. Они будут вежливы, будут вести себя с достоинством. Однако у графа нет никакого желания затягивать их встречу.
– Полагаю, вы явились ко мне, чтобы узнать, как продвигаются дела моего сына в завоевании сердца Лилит Монтгомери, – начинает он. – Могу сообщить вам, что он ужинал с ней три дня назад.
– Это мне известно. – Стрикленд на несколько секунд замолкает, чтобы увидеть, как его осведомленность злит графа, потом добавляет: – Однако есть существенная разница между ужином, на котором присутствует еще дюжина гостей, и ужином тет-а-тет. Полагаю, они так и не объявили даты свадьбы?
– Нет, не объявили, – признает граф. – Однако…
Стрикленд поднимает руку.
– Прошу вас, не оскорбляйте мой интеллект, утверждая, будто их дружба продолжается. Факт есть факт, ваш сын, несмотря на все его достоинства, так и не смог получить руку и сердце Лилит Монтгомери. Да, они обручены, но их помолвка длится слишком долго, и те, кто разбирается в подобных вещах, говорят мне, что она вряд ли закончится свадьбой. Так что мы больше не станем ждать, когда виконт наконец добудет для нас то, что мы хотим получить.
Граф бледнеет, но делает впечатляющую попытку скрыть свой страх.
– Но тогда… что же вы собираетесь предпринять? Я сделал все, что в моих силах, чтобы добыть то, что вам нужно. Мой сын искренне пытался завоевать сердце Лилит. Надеюсь, вы понимаете, что мы не виноваты в том, что этот план не дал желаемого результата?
– Дорогой Харкурт, дело не в том, кто виноват. Какой смысл в поисках виновного и упреках? Нет, я пришел отнюдь не затем, чтобы пожурить вас за то, что вы не выполнили наш уговор. Я как представитель Стражей просто хочу предложить вам выбор.
– Выбор?
– Вот именно. Время – жестокий хозяин, и вы не в силах с этим не согласиться, так что мы не можем позволить себе роскошь быть добрыми. Я предлагаю вам выбрать одно из двух: либо вы сами добудете для нас Эликсир вместе с необходимыми для его изготовления рецептом и заклинанием, что, естественно, подразумевает раскрытие Великой Тайны, либо мы освободим вас от бремени отцовства.
– Вы убьете Льюиса?
– К сожалению, другого пути нет. Наш первоначальный план использовать седьмого герцога Рэднора, чтобы воздействовать на его сестру, окончился полным провалом. А ваш сын не смог добиться успеха более… романтичным путем. Мы полагаем, что благодаря вашему положению в клане и вашей близости к семейству Монтгомери вы можете добыть Эликсир и сами. Особенно если у вас будет соответствующий стимул.
– Но Эликсир хранится в катакомбах под площадью Фицрой…
