Это же полная чушь. Ведь он мужчина, а много вы знаете мужчин, которые откажутся от секса, потому что кто-то может их услышать? Ведь он сам баловался сексом на пляже! Но видно, его скромность — это расплата за то, что он опускает сиденье унитаза.
И я делаю немыслимое.
Среди ночи бужу Николь и вру, что у Стивена жуткий приступ гастроэнтерита. Непрекращающийся понос. Так вот, пока я помогаю ему в туалете делать то, о чем и говорить стыдно, не сбегает ли она в круглосуточную аптеку за лекарством?
К моему изумлению, она колеблется. Каждые выходные мы даем ей пищу и кров и слушаем вполуха бесконечные рассказы о вольной жизни. И она еще задумывается, когда я прошу ее сбегать ночью за лекарством? Вот нахалка! И дура: ведь туалет-то на наших шестидесяти двух квадратных метрах всего один!
Сообразив, что придется закрутить гайки, напоминаю Николь: у нее кончились сигареты, и по дороге можно купить пачку. (Она вернулась к этой гнусной привычке после развода. Можно подумать, все незамужние курят.) Хитрость срабатывает. И минутой позже Николь выходит из квартиры, а у нас со Стивеном появляется пятнадцатиминутное окно, за которое мы должны зачать нашего ребенка.
Входная дверь закрывается, и я, торжествуя, захожу в спальню.
Стивен. Час ночи. Куда это она отправилась?
Я. За соком. Я попросила.
Стивен. И она что, согласилась?
Я. Конечно, дурачок, мы же сестры.
Забираясь в кровать, я на минутку засовестилась. Вела себя как коварная, манипулирующая людьми… в общем, как Мэнди. К счастью, угрызения совести испарились, как только мой якобы больной гастроэнтеритом муж обнял меня и поцеловал.
19 мая
Сегодня говорила с Люси. До смерти хотелось рассказать ей, что мы решили завести ребенка, — ведь, может, я уже беременна! Но я помалкивала. Не говори гоп, пока не залетишь.
Прошло всего несколько недель с того микроинсульта, а Люси уже явно идет на поправку. Как всегда, громкоголосая, упрямая и говорит что думает. В лицо. Из-за этого ее даже попросили из дома престарелых, где она живет. За два года уже второй раз выгоняют. Я всегда говорила, что Люси в доме престарелых делать нечего, и вот тому подтверждение. Увы, в восемьдесят девять лет одна она жить уже не может. Ей тяжело готовить, убирать, не говоря уж о всяких мелочах, например о том, чтобы достать свитер с верхней полки шкафа. Поэтому примерно год назад она переехала в местный дом престарелых. Из предыдущего ее выперли, после того как она организовала кампанию протеста, требуя крутить в комнате отдыха фильмы для взрослых.
Разве можно ее винить? Ветеран Второй мировой (женская вспомогательная служба сухопутных войск США), она всю жизнь поддерживала первую поправку и решила, что запрет на показ фильмов, основанный на их содержании, — антиамериканский поступок.
К тому же она любит откровенную эротику.
Теперь ее выгоняют из другого дома престарелых — она предложила всем мужчинам выдавать виагру. Видно, ее требования выдачи эротического стимулятора подстегнули бунт женского населения центра престарелых: на местную аптеку был совершен налет, а в кабинете директора устроили сидячую забастовку.
Теперь понимаете, почему Люси — моя любимая родственница?
20 мая
Лили.
Такое имя я придумала для той стройной беременной девушки с обложки «Моего ребенка». Длинные, дымчатые волосы, изящное тело, нежный, благоговейный взгляд — именно так должна выглядеть женщина по имени Лили. Такая мягкая. Расслабленная. Естественная.
Хочу быть похожа на нее, когда забеременею.
23 мая
Несколько дней пыталась внушить себе, что потянула мышцу, отравилась или просто нервничаю из-за закона о ношении оружия. Но пора признать, что живот у меня болит перед месячными.
Я не беременна.
Это невозможно. Как это так, я не беременна? Я расписала по табличке менструальный цикл. Провела тест на овуляцию. Заставила мужа носить боксерские трусы!
Да я могла бы забеременеть одним усилием воли!
Подумать только, я не пила спиртного две недели — и совершенно зря! Что-то не так. В наше время даже пятидесятилетние залетают. Правда, с помощью таблеток от бесплодия, и дети у них рождаются целыми пачками: тройняшки, шестерняшки, восьмерняшки… Как бы то ни было, они беременеют, а я нет.
28 мая
Главу о зачатии прочитала уже три раза, и теперь медицинская статистика наводит на меня жуткое уныние.
Как это девочки-подростки умудряются залететь?
Если верить «Моему ребенку», мы со Стивеном должны много заниматься сексом в дни овуляции и немножко, не слишком утруждаясь, в ближайшие к ним дни. Только вот там не говорится, что значит «много заниматься сексом». Ясно же, что это понятие относительное. Достаточно сравнить точки зрения католической церкви и Уилта Чемберлена
[12].
Тем временем выяснилось, что я очень хорошо выполняю свою работу для «Бринкман и Бэйнс». Может, даже слишком хорошо.
«Бринкман и Бэйнс» частенько подогревает интерес к своим звездным клиентам, устраивая подставные скандалы, а потом выпуская пресс-релизы, в которых клиент заявляет: «Без комментариев». Все равно что производить сыр, а потом продавать пилюли от лактонепереносимости.
Сказка ложь, да в ней намек. Я сфабриковала скандал для Дага Такера, актера и представителя Национальной ассоциации эректильной дисфункции пениса, — он якобы сделал ребенка одной стюардессе, — и оказалось, что все правда! И вот теперь эта самая стюардесса из компании «Скайвей эйрлайнз», решив, что он использует их роман в личных целях, собирается нарушить молчание и судиться с ним за алименты. Отнюдь не маленькие.
Думаете, ассоциация порадовалась такому безусловному триумфу пениса? Ничуть не бывало. Она разорвала контракт с Дагом. А тот в свою очередь отказался от услуг «Бринкман и Бэйнс», и, пока Эдди качал головой, полируя ногти, я получила втык от мистера Нили: никогда не устраивать скандалы наспех, без консультаций с клиентом.
Понимаете, первая версия была такая: Дага поймали в туалете первого класса с пассажиркой. Из-за мощной турбулентности они якобы вывалились в проход полуголыми. Но этот сюжет показался мне неоригинальным, и голова у меня была забита мыслями о ребенке. Вот я и слила прессе историю про дитя любви, не посоветовавшись с Дагом, который в то время был в Канаде на съемках фильма о глобальном нашествии голубых пчел-убийц.
И еще говорят, что это у меня не все дома.
