— Откуда я знаю? — Анна вспомнила, что на балконе лежит труп, и сердце у нее ушло в пятки. А тем временем дверь продолжали пинать с утроенной силой.
Лакрицина подошла к Антону:
— Ничего не говори, пока тебя не спросят! Пошли! — Она толкнула мужа в коридор, и ее ноги тотчас ступили в ледяную воду. Воды было очень много, она с громким журчанием вытекала из ванной комнаты и быстро заливала всю квартиру.
— Мы затопили целый дом! — Лакрицина бросилась к раковине, из которой плотной рекой выливалась холодная вода. Последней умывалась Анна, она вымыла руки, лицо, а потом бросила окровавленную тряпку, ту самую тряпку, которой оттирала мозги с пола, в раковину… Дальше Лакрицина ничего не могла вспомнить. Возможно, от травмы головы, возможно, от усталости или стресса, у нее случился провал в памяти. Видимо, она бросила тряпку в раковину и, не закрыв кран, ушла спать. Анна выключила воду и, шлепая босыми ногами по коридору, подошла к входу.
— Хватит долбить! — Она распахнула дверь и прикрикнула на заспанных и злых соседей: — У нас трубу прорвало, чего вы орете как сумасшедшие?
— Так вы весь дом затопили! — завизжала молодая полная женщина, у которой под легкой ночной сорочкой в такт ее крикам колыхались огромные груди.
— Вы все вплоть до седьмого этажа залили! — возмущался всклокоченный мужчина в трениках, судя по его воинствующему виду, это именно он пытался вынести их дверь.
Лакрицины жили на девятом этаже, Анна быстро прикинула масштабы бедствия и рявкнула на соседей:
— Мы вам все компенсируем, идите по домам! — Она махнула на них рукой. — Нам еще воду с пола убирать.
Анна закрыла за соседями дверь и оглянулась. Антон уже собирал тряпкой воду и выжимал в ведро.
— Аня, иди спи, — он ползал по коридору на коленях, — я сам все уберу, ты чудовищно выглядишь.
Анюта благодарно кивнула и побрела в спальню. Она настолько устала и вымоталась в этот бесконечный день рождения, который, кажется, тянулся несколько лет, что, едва упав на кровать, тотчас уснула.
— Аня, просыпайся! — Лакрициной показалось, что прошла всего пара минут, как она легла, а Антон уже тряс ее за плечо. — Аня, пора ехать на дачу, вставай.
— Который час? — Анна не могла оторвать голову от подушки, никогда раньше она не чувствовала себя настолько разбитой и больной.
— Семь утра, пора ехать, иначе потом проснется весь дом.
Анна усилием воли заставила себя сесть и тут же со стоном снова упала на кровать:
— Я не могу! Антон, я просто не могу! — Лакрицина закрыла глаза и повернулась к мужу спиной. Даже если бы сейчас обрушился потолок, она не смогла бы себя заставить выбраться из постели, и Лакрицин это понял.
— Хорошо, тогда спи! Отвезем его поздно вечером… — Конца фразы Анна не услышала, так как мгновенно провалилась в тяжелый больной сон.
Проснулась Анна сама, за окном уже было темно. Она села на кровати и совершенно потерялась во времени. Не могла понять, какой сегодня день, что сейчас — раннее утро или поздний вечер, а самое главное — никак не могла вспомнить, почему у нее так адски болит голова.
— Антон! — позвала Анна, так как мужа не было рядом. — Антон!
— Что? — отозвался он — судя по голосу, она его разбудила.
Лакрицина тяжело спустилась с кровати и направилась в ванную. Проходя мимо гостиной, она обнаружила мужа, который с потерянным видом сидел на диване и сонно щурил глаза. Анна закрыла за собой дверь, наконец-то сняла грязную одежду и встала под душ. Она несколько раз меняла воду — от практически кипятка до ледяной, — пытаясь таким образом вернуть себе хоть какую-то энергию. Голова по-прежнему сильно болела, но хотя бы уже не была такой невыносимо тяжелой. Приняв душ, Лакрицина завернулась в махровый халат и вышла к мужу. Антон был на кухне, он сварил кофе и теперь пил его из своей любимой кружки.
— Хочешь? — кивнул на турку, которая стояла на плите.
— Конечно. — Анна села с ним рядом.
— Сейчас почти двенадцать ночи, мы проспали немногим меньше суток. В Париж нам вылетать через двадцать один час и сорок минут, а у нас труп на балконе. — Антон меланхолично пил кофе и как будто рассказывал жене интересный сюжет из сериала про наркобаронов. — Если мы сейчас повезем его на дачу, то нас точно остановят. Нет таких придурков дачников, которые бы рванули на огород в полночь. Если мы повезем его рано утром, то существует огромный шанс опоздать в аэропорт, потому что времени до нашего рейса останется где-то около пятнадцати часов, если мы выдвинемся в шесть утра… Предположим, мы потратим на дорогу туда и обратно три часа и там на захоронение около двух часов — и что у нас остается?
Анна вздохнула:
— Остается десять часов, мы все успеем! Тогда предлагаю прямо сейчас начать собирать чемоданы, потому что, когда мы вернемся с дачи, времени на сборы у нас не будет. И еще, то, что мы случайно затопили соседей, это просто подарок судьбы! — Анна допила кофе и потянулась за второй чашкой.
— Почему? — как-то безжизненно спросил Антон. Анне не понравилась его интонация. Складывалось впечатление, что ему совершенно все равно, что будет дальше.
— Потому что мы сейчас можем спокойно спрятать труп в шкаф-пенал, который стоит на кухне, и вывезти его на дачу под предлогом размокшей мебели. Правда, придется выбросить еще что-нибудь, чтобы было похоже на правду. Мы затопили полдома и теперь избавляемся от испорченной мебели и мокрых вещей.
— Нам не увезти шкаф на машине, нужен прицеп. — Лакрицин отвернулся от Анны и смотрел куда-то в сторону. — Где ты его возьмешь?
— У Виталика есть, Катька говорила!
После всего произошедшего глупая пьяная выходка Екатерины Афанасьевой на дне рождения уже не казалась Анне такой ужасной. Если честно, то Лакрициной было совершенно наплевать и на своего босса Сергея, и на его жену-неврастеничку Марину, и на весь этот нелепый скандал. У Анны сейчас был отпуск, а когда она прилетит из Парижа, вся эта потасовка уже забудется или она что-нибудь придумает. В свете произошедшего после ухода гостей глупая разборка с боссом и его супругой полностью перестала волновать Анну. В конце концов, она может просто уволиться и немного отдохнуть от всего, как и предлагали родители. Но вот что делать с Антоном? Анна решила, что подумает об этом позже, а пока надо спрятать труп и улететь в Париж. И лучше, если она улетит одна, без мужа, после всего произошедшего Лакрицина совершенно не хотела видеть кислую физиономию Антона все это время. Да и потом, ей необходимо побыть одной и хорошенько обо всем подумать.
Лакрицин как-то безразлично пожал плечами:
— Ты думаешь, после всего она будет с тобой разговаривать?
Анна молча допила кофе и, ничего не ответив, пошла собирать чемоданы. Лакрицина и в страшном сне не могла себе представить, что вот так, ночью, наспех и торопясь, она будет готовиться к поездке в город своей мечты. Аня сложила свои вещи и задумалась. Если она не хочет лететь с мужем, то как ему об этом сказать? Пока Лакрицина размышляла, как отговорить Антона от путешествия, он наконец-то ушел в душ. Анна сидела возле чемодана мужа, вертела в руках первую попавшуюся его рубашку и думала, что бы такое сказать, чтобы он сам отказался от поездки. Устраивать скандал не было ни сил, ни времени, ни желания, да и потом, ей без помощи мужа с трупом не справиться.
