— Ну, и какое же время вы выбрали? — от волнения сорвавшимся голосом спросила Марго.
В ответ Дмитрий лишь широко улыбнулся и, отвернувшись от девушки, уставился вдаль. Океан, как ему и полагалось по названию, был спокоен. Над заливом, плача, носились чайки. От вчерашнего дождя не было и следа. Вдалеке, по другую сторону залива, на высоком утесе как ни в чем не бывало стоял форт Росс.
— О! Это, друзья мои, было замечательное время! — с эпической интонацией начал Дмитрий. Затем, будто приняв новое решение, оторвался от перил и шагнул в комнату.
— Идите сюда, — позвал он.
Ребята поспешили за ним, затворив за собой балконную дверь. И как только они скрылись в своем номере, дверь на соседнем балконе тоже со щелчком закрылась.
Глава одиннадцатая
Наше время. Калифорния. Отель у музея «Форт Росс». Продолжение…
Соседний номер практически ничем не отличался от номера Дмитрия. Точная его копия — правда, зеркально перевернутая. Коротко стриженный молодой человек, ценитель женских ног, стоял у столика рядом с телевизором и сосредоточенно крутил в руках какое-то устройство. Одет он был, прямо скажем, необычно. Белая рубаха с широкими рукавами была заправлена в бархатные штаны, покрой которых напоминал пузырь. Штаны, в свою очередь, — в короткие сапожки из грубой воловьей кожи. Талию в несколько оборотов стягивал широкий матерчатый пояс, за которым торчал здоровенный тесак типа мачете, а через плечо было перекинуто свернутое валиком цветастое шерстяное полотно — возможно, одеяло или же просторное пончо. Примерно в таком костюме актеры обычно играют роль Санчо Пансы. Правда ничем, кроме костюма, молодой человек на стереотип толстого коротышки, спутника Дон Кихота, не походил. Наоборот, он был строен, подтянут, и во всем его облике действительно чувствовалась военная выправка.
Рядом работал телевизор, но шла по нему отнюдь не телевизионная программа. Это была черно-белая, как будто с камеры внешнего наблюдения, трансляция всего, что происходило в соседнем номере. Из громкоговорителя зазвучал голос Дмитрия.
Молодой человек, не прекращая манипуляций с прибором, чуть повернул голову к экрану и прибавил звук.
— В двадцатых годах девятнадцатого века, — вещал с экрана Дмитрий, — в форт Росс в составе экспедиции Лазарева на шлюпе под названием «Ладога» прибыл один из интереснейших персонажей русской истории…
В этот момент прибор в руках у молодого человека вспыхнул голубым свечением. Оно то усиливалось, то прерывалось, сопровождаемые громким треском и щелчками, похожими на разряды статического электричества. Шум статики то нарастал, то переходил в негромкий, но пронзительный звук. Голубое свечение сполохами скакало по стенам номера. С прибором что-то явно не ладилось. Наконец молодой человек решил воспользоваться первым универсальным правилом любого ремонта. Положив на стол толстую телефонную книгу, он с размаху треснул по ней прибором. Метод подействовал, и прибор засветился ровным светом.
В этот момент Дмитрий на экране телевизора с криком повалился на кресло, схватившись руками за голову. Затем, закрыв ладонями глаза, как бы укрываясь от слепящего света, он в конвульсиях съехал на пол. Пронзительно закричала Марго. Из динамиков телевизора послышался взволнованный голос Фимки: «Звони девятьсот одиннадцать!»
Молодого человека происшествие это взволновало ничуть не меньше. Он еще раз сильно тряхнул прибор. Свечение прекратилось. Дмитрий в телевизоре перестал кататься по полу и затих на руках у Марго.
Глава двенадцатая
Наше время. Калифорния. Отель у музея «Форт Росс». Продолжение…
…Вспышка! Опять больно глазам! Опять кажется, что он слепнет от нестерпимо яркого солнца. Сердце яростно бьется где-то в голове, как топот лошадиных копыт. В ушах адская какофония звуков. Да нет, это и есть топот копыт! Что-то огромное вырастает перед взором, закрывая на миг слепящий свет. Свист, ржание… Чудовищного размера вздыбленный жеребец, нависнув над головой, яростно бьет по воздуху копытами. В миллиметре от лица мелькает огромная подкова. И тут что-то с силой толкает его в плечо. Падая, он успевает заметить, что это Марго в немыслимом броске выталкивает его из-под копыт животного. Глаза девушки широко открыты. Она что-то кричит ему. Как странно, он никогда не замечал, что у нее такие прекрасные зеленые глаза! Последнее, что он видит, это то, как Марго, занявшая его место, исчезает под медленно опускающимися на нее копытами взмыленного жеребца… И опять — пронзительный, леденящий душу, на одной ноте женский крик…
Дмитрий медленно оторвал руки от лица. В ушах все еще стоял отчаянный вопль. Первое, что он увидел, были растерянные лица Фимки и Марго, склонившиеся над ним. После зрения вернулась способность слышать.
— Дмитрий Сергеич, что с вами? — В голосе Марго звучало нешуточное беспокойство. Рядом, со стаканом воды, на коленях стоял Фимка.
— Мы уже хотели «скорую» вызывать!
— Да какую, на хрен, скорую… — Дмитрий сел, хмуро потирая шею. — Сорри… Я же сказал — я здоров! Это другое… Вспышки какие-то перед глазами, видения… Черт знает что… Сдается мне — у нас не так много остается времени… На чем мы остановились?
— Может, не надо, Дмитрий Сергеич?! Может, это как-то на вас действует… — начала было Марго, но Дмитрий сразу же замотал головой, болезненно морщась.
— Вы сказали, что на шлюпе «Ладога» в форт Росс прибыл один из интереснейших персонажей русской истории, — со вздохом напомнила Марго.
— Ах, да, — потер рукой лоб Дмитрий, — Завалишин! Это был Завалишин.
Дмитрий опять сел к столу, к своему ноутбуку. Ему вдруг страшно захотелось побыстрее закончить этот ликбез. Поборов раздражение, он все же взял себя в руки.
— Тогда Дмитрий Завалишин был лейтенантом императорского флота. Красавец, забияка-гусар с виду, но морской офицер, а значит, образованный человек. Он вообще был большой умница. В свои двадцать с небольшим лет обладал прямо-таки энциклопедическими по тем временам знаниями и прекрасным хватким умом. Сохранился его доклад Адмиралтейств-коллегии и императору лично, где он по возвращении из кругосветной экспедиции доказывал необходимость и возможность присоединения Калифорнии к России. Причем доклад свой он основывал на фактах из личного опыта. Дело в том, что, будучи здесь, он едва не захватил Калифорнию…
— Как это? — почти одновременно воскликнули ребята.
— А вот так, — усмехнулся их изумлению Дмитрий. Хорошее настроение постепенно возвращалось. Картина кошмара тускнела в памяти.
— Ну, может, не «захватил» в прямом смысле этого слова, но мог бы, как он сам потом писал в своей докладной записке императору. Так вот я и подумал — а что если мы ему кое-что подскажем?..
Дмитрий перестал улыбаться и обвел строгим взглядом ребят.
— А вы куда это собрались? — кивнул он на их рюкзаки.
Марго и Фимка от возмущения на секунду даже потеряли дар речи. Дмитрий же покатился со смеху, очень довольный своей шуткой.
