Я поблагодарила служанку и, прежде чем выйти из комнаты, взяла черный бархатный мешочек, доставленный в коробке вместе с кафтаном. Спрятала его в карман, убедилась, что рукав кафтана надежно прикрывает окову, затем спустилась на первый этаж.
Все разговоры за ужином крутились вокруг последних событий, возможного местонахождения Дарклинга и происшествий в Ос Альте. Город наводнили беженцы. Им давали от ворот поворот прямо у въезда в город. Ходили слухи о продовольственных бунтах в нижних пригородах. Все это казалось невероятно далеким от этого сверкающего роскошью поместья.
Граф и его жена – полноватая дама с седеющими кудрями и пугающе пышным бюстом, – накрыли щедрый стол. Мы ели холодный суп из хрустальных мисок в форме тыкв, жареного ягненка в смородиновом конфитюре, запеченные грибы со сливками и блюдо, которое я лишь поклевала, лишь позднее выяснив, что это была кукушка, пропитанная бренди. Все тарелки и бокалы были оправлены серебром и украшены гербом Минкова. Но больше всего впечатлял орнамент, покрывавший стол: миниатюрный лес, словно живой, представленный в мельчайших подробностях, рощи крошечных сосен, вьюнки с цветами размером с ноготок, и маленькая хижина, в которой скрывалась солонка.
Я сидела между Николаем и полковником Раевским, слушая, как приглашенные дворяне смеются, болтают и произносят бесконечные тосты в честь возвращения молодого принца и за здоровье заклинательницы Солнца. Я просила Мала присоединиться к нам, но он отказался и отправился патрулировать территорию с Толей и Тамарой. Как бы я ни пыталась следить за ходом беседы, мои мысли были далеко, а взгляд непрестанно возвращался к террасе, где я надеялась увидеть Мала.
Должно быть, Николай это заметил, потому что прошептал мне на ухо:
– Ты не обязана их слушать, но должна хотя бы делать вид.
Я делала все, что было в моих силах, но не знала, о чем с ними говорить. Даже будучи одетой в мерцающий кафтан и сидя рядом с принцем, я все равно оставалась крестьянкой из безымянной деревушки. Мне не место рядом с этими людьми, да я и не стремилась стать одной из них. Тем не менее, я мысленно поблагодарила Ану Кую за то, что она научила своих сироток, как вести себя за столом и какой вилкой есть улиток.
После ужина нас пригласили в гостиную, где граф и графиня спели дуэтом под аккомпанемент арфы, на которой играла их дочь. На боковом столике выставили десерт: медовый мусс, компот из дыни с орехами и целую башенку выпечки, покрытую облаками сахарной ваты, которую хотелось не столько съесть, сколько восхищенно разглядывать. Все пили вино и делились сплетнями. Меня попросили призвать свет, и я окунула кессонный потолок в теплое сияние под восторженные аплодисменты. Когда гости сели за карточный стол, я посетовала на головную боль и тихо ушла.
Николай поймал меня у двери на террасу.
– Тебе стоит остаться. Это хорошая репетиция монотонной жизни при дворе.
– Святым тоже нужен отдых.
– Думаешь вздремнуть под кустом роз? – спросил он, покосившись на сад.
– Я была хорошим цирковым мишкой, Николай. Но я уже выполнила все трюки, и теперь время пожелать мне доброй ночи.
Принц вздохнул.
– Может, я просто завидую, что не могу пойти с тобой. Графиня постоянно щупала меня за колено за обеденным столом, и я ненавижу играть в карты.
– А я-то считала тебя непревзойденным политиком.
– Я же говорил, что не умею долго сидеть на месте.
– Тогда пригласи графиню на танец, – улыбнулась я и скользнула в объятия ночного воздуха.
Спустившись по ступенькам, оглянулась через плечо. Николай все еще мялся у двери. На нем была военная форма с перекинутой через грудь голубой лентой. Свет из гостиной блестел на медалях и золотил кончики волос. Сегодня он играл роль изысканного принца. Но, стоя там, он выглядел потерянным юношей, который не хотел возвращаться на вечеринку в одиночестве.
Я развернулась и спустилась по крутой лестнице в притихший сад.
Найти Мала не составило труда. Он прислонялся к стволу огромного дуба и осматривал ухоженную территорию.
– Ну что, кто-нибудь прячется в темноте? – спросила я.
– Только я.
Прислонилась рядом с ним к стволу.
– Тебе стоило присоединиться к нам за ужином.
Мал фыркнул.
– Нет уж, спасибо. Я видел: ты выглядела до боли несчастной, да и Николай был не намного счастливее. Кроме того, – добавил парень, покосившись на мой кафтан, – что бы я надел?
– Тебе не нравится?
– Очень мило. Прекрасное дополнение к твоему приданому, – не успела я закатить глаза, как он взял меня за руку. – Прости, случайно вырвалось. Ты чудесно выглядишь. Я хотел сказать это сразу же, как увидел тебя.
Я залилась краской.
– Спасибо. Ежедневное использование силы приводит к тому, что начинаешь хорошо выглядеть.
– Ты была красивой и в Кофтоне, с пыльцой юрды на бровях.
Я начала застенчиво накручивать прядь волос.
– Это место напоминает мне Керамзин.
– Есть немного. Но тут слишком аляповато. В чем смысл крошечных фруктиков?
– Они для людей с крошечными ручками. Чтобы не оскорблять их чувства.
Мал искренне засмеялся. Я засунула руку в карман и нащупала черный бархатный мешочек.
– А у меня есть для тебя кое-что, – сказала я.
– Что?
Протянула кулак.
– Угадай. – В эту игру мы часто играли в детстве.
– Это определенно куртка.
Я покачала головой.
– Выставочный пони?
– Не-а.
Он взял мою ладонь, повернул ее и ласково разжал пальцы.
Я ожидала его реакции.
Уголок его губ приподнялся, и он взял с моей ладони брошку в виде солнца с золотыми лучами. От прикосновения его огрубевших пальцев к моей ладони у меня мурашки побежали по спине.
– Для капитана твоей личной стражи? – спросил Мал.
Я взволнованно прокашлялась.
– Я… не хочу, чтобы вы носили форму. Не хочу, чтобы вы хоть чем-то напоминали опричников Дарклинга.
Долгую минуту мы стояли в тишине, пока Мал разглядывал лучи солнца. Потом вручил брошку мне. Мое сердце ухнуло вниз, но я попыталась скрыть свое разочарование.
– Наденешь ее на меня? – спросил парень.
Я с облегчением выдохнула. Затем зажала брошку между пальцами и нацепила ее на складку с левой стороны рубашки. Понадобилось несколько попыток, чтобы закрепить ее правильно. Закончив, я отступила, а Мал взял меня за руку и прижал ее к золотому солнцу на своей груди.
– Это все? – спросил он.
Мы стояли очень близко друг к другу, совершенно одни в приятном сумраке сада. Впервые за долгие недели нам выпала возможность побыть вдвоем.
