Он скрылся в коридоре, его шаги эхом отдавались по каменному полу.
Я сидела некоторое время, размазывая завтрак по тарелке и обдумывая последние слова Николая. Затем встряхнулась. У меня не было времени разгадывать его мотивы. Всего через пару часов начнется собрание военного совета, на котором мы обсудим стратегию и методы защиты против Дарклинга. Мне нужно было серьезно подготовиться, но сперва я хотела нанести визит.
* * *
Застегнув пуговицы в форме солнца на своем сине-золотом кафтане, я в унынии покачала головой. Багра наверняка посмеется над моими новыми притязаниями. Я расчесала волосы, затем выскользнула из Малого дворца через черный ход Дарклинга и направилась через лужайку к озеру.
Служанка, с которой я разговаривала, сказала, что Багра заболела сразу после зимнего праздника и с тех пор перестала брать учеников. Разумеется, я знала правду. В ночь вечеринки Багра поведала мне о планах Дарклинга и помогла сбежать из Малого дворца. Затем она планировала дать мне фору, скрывая мое отсутствие. Мысль о гневе Дарклинга, когда он узнал об обмане, наливала мой живот свинцом.
Когда я попыталась выудить больше информации из нервной служанки, она присела в неловком реверансе и спешно вылетела из комнаты. Тем не менее, Багра была жива и находилась во дворце. Дарклинг мог уничтожить целый город, но даже он не решился на убийство собственной матери.
Тропа к хижине Багры заросла ежевикой, молодые деревья переплелись, и едко пахло листьями и влажной землей. Я ускорила шаг, удивившись своему нетерпению. Багра была строгим учителем и неприятной женщиной, – и это в лучшие дни – но она пыталась помочь мне, когда другие отказались, и я знала, что она – моя надежда на решение загадки третьего усилителя Морозова.
Я поднялась по трем ступенькам и постучала в дверь хижины. Никто не ответил. Постучала снова и толкнула дверь, кривясь от знакомой волны жара. Багра всегда мерзла, но войти в ее хижину было все равно, что влезть в духовку.
Полутемная комнатка осталась такой же, какой я ее помнила: скудно обставлена только самыми необходимыми предметами, в изразцовой печи горит огонь, и Багра сидит подле нее в своем потускневшем кафтане. Я с удивлением заметила, что она не одна. Рядом сидел слуга – юноша в серой форме. Когда я вошла, он вскочил на ноги, пытаясь рассмотреть меня в полумраке.
– Мы не принимаем посетителей, – сказал он.
– И чей это приказ?
При звуке моего голоса Багра резко подняла голову.
Затем стукнула тростью по полу и скомандовала:
– Уйди, мальчик.
– Но…
– Иди же! – прорычала женщина.
«Как всегда, само обаяние», – настороженно подумала я.
Мальчишка быстро пересек комнату и молча вышел из хижины.
Дверь едва успела закрыться, как Багра сказала:
– А я все гадала, когда же ты вернешься, маленькая святая.
Кто еще, как не она, мог угадать мою самую нелюбимую кличку?
Я уже вспотела и не желала приближаться к огню, но все равно подошла и села в кресло, которое освободил слуга.
При моем приближении женщина повернулась спиной, уставившись в очаг. Сегодня она в поистине скверном настроении. Я проигнорировала ее оскорбительный жест.
Я сидела молча какое-то время, не зная, с чего начать.
– Мне сказали, что вы заболели после моего отъезда.
– Хм.
Мне не хотелось знать, но я все равно спросила:
– Что он с вами сделал?
Багра издала сухой смешок.
– Меньше, чем мог бы. Больше, чем стоило.
– Багра…
– Ты должна была отправиться в Новый Зем и исчезнуть!
– Я пыталась.
– Нет, ты пошла на охоту! – прошипела она, стукнув палкой по полу. – И что нашла? Симпатичное ожерелье, которое будешь носить всю жизнь? Подойди. Хочу увидеть, чем ты нажилась на моих бедах.
Я услужливо наклонилась. Когда она повернулась, я ахнула.
С нашей последней встречи Багра сильно постарела. Ее черные волосы поседели прилично поредели. Острые черты лица размылись. Тонкая линия рта выглядела впалой и обмякшей.
Но я вздрогнула не из-за этого. У Багры больше не было глаз. На их месте зияли две черные дыры, в бездонных глубинах которых мелькали тени.
– Багра, – выдавила я. Протянула ей руку, но женщина отпрянула.
– Избавь меня от своей жалости, девочка.
– Что… что он с вами сделал? – Мой вопрос прозвучал не громче шепота.
Она снова грубо хохотнула.
– Бросил меня во тьме.
Ее голос оставался сильным, но, сидя у огня, я поняла, что это единственное, что в ней осталось неизмененным. Багра была стройной и жилистой, с осанкой акробатки. Теперь ее древние руки слегка дрожали, а некогда выносливое тело стало изможденным и хрупким.
– Покажи мне, – приказала она, протянув руки.
Я замерла и позволила ей потрогать мое лицо. Скрюченные пальцы двигались как два белых паука, равнодушно скользнули по влажным следам моих слез и спустились по подбородку к горлу, где и остановились на ошейнике.
– Ах, – выдохнула женщина, обводя грубые кусочки рогов на моей шее, говоря чуть ли не нежностью, с тоской. – Я бы хотела посмотреть на его оленя.
Мне хотелось отвернуться, отвести взгляд от бездонных черных колодцев ее пустых глазниц. Вместо этого я закатала рукав и схватила Багру за руку. Она попыталась вырваться, но я усилила хватку и прижала ее пальцы к окове на моем запястье. Багра замерла.
– Нет. Не может быть.
Она пощупала края чешуек морского хлыста и прошептала:
– Русалье… Что ты натворила, девчонка?
Ее слова подарили мне надежду.
– Вы знаете о других усилителях.
Я скривилась, когда ее пальцы впились мне в кожу.
– Это правда? – резко спросила она. – Что теперь он может оживлять тени?
– Да, – призналась я.
Ее сутулые плечи поникли еще больше. Она оттолкнула мою руку, как нечто грязное.
– Убирайся.
– Багра, мне нужна ваша помощь.
– Я сказала, убирайся!
– Пожалуйста. Мне нужно знать, где искать жар-птицу.
Ее впалые губы слегка задрожали.
– Однажды я уже предала сына, маленькая святая. С чего ты взяла, что я сделаю это снова?
– Вы хотели остановить его, – неуверенно начала я. – Вы…
Багра заколотила тростью по полу.
– Я хотела, чтобы он не стал чудовищем! Но теперь уже слишком поздно, не так ли? Благодаря тебе в нем осталось меньше от человека, чем когда-либо раньше. Ни о каком искуплении и речи быть не может.
