Я развернулась. На другом конце палубы, за узлами веревок и такелажа, стоял Мал. Его охраняли два корпориала, но все его внимание было сосредоточено на мне. Он ждал, пока я обернусь. Я шагнула вперед, но Дарклинг схватил меня за руку.
– Ни шагу дальше.
– Позволь мне поговорить с ним, – взмолилась я. Мне самой было противно от отчаяния в моем голосе.
– Вот уж нет. У вас двоих есть вредная привычка творить глупости и называть это геройством.
Дарклинг поднял руку, и стражи начали уводить Мала.
– Алина! – крикнул он, а затем закряхтел, когда корпориал ударил его по лицу.
– Мал! – взвизгнула я. Он сопротивлялся, но его упорно вели в трюм. – Мал!
Я вырвалась из рук Дарклинга, мой голос звучал сдавленно от ярости:
– Если ты тронешь его…
– Я не собираюсь вредить ему, – перебил он. – По крайней мере, до тех пор, пока от него есть польза.
– Если ты хоть пальцем его тронешь…
– Сейчас он в безопасности, Алина. Но не испытывай мое терпение. Если один из вас перешагнет границу дозволенного, второй пострадает. Его я тоже об этом предупредил.
Я закрыла глаза, пытаясь подавить ярость и чувство безнадежности. Мы вернулись к тому, с чего начинали. Я кротко кивнула.
Дарклинг вновь покачал головой.
– До чего же с вами просто! Я уколю его, а истечешь кровью ты.
– И тебе это непонятно, не так ли?
Он протянул руку и постучал по ошейнику Морозова, позволив пальцам дотронуться до кожи на моей шее. Даже это легчайшее касание открыло между нами связь, и поток силы завибрировал в моем теле, как колокольчик, по которому ударили.
– Я понимаю достаточно, – тихо произнес он.
– Я хочу его видеть, – упорствовала я. – Каждый день. Чтобы убедиться в его безопасности.
– Конечно. Я не жесток, Алина. Просто предусмотрителен.
Я едва не расхохоталась.
– Поэтому ты натравил на меня одного из своих монстров?
– Не поэтому, – произнес он, пристально глядя мне в глаза. Затем покосился на мое плечо. – Болит?
– Нет, – соврала я.
Его губы расплылись в слабом намеке на улыбку.
– Станет легче. Но рана никогда не заживет до конца. Даже с помощью силы гришей.
– Эти твари…
– Ничегои.
Меня передернуло от воспоминания о клокочущих звуках, которые они издавали, и о зияющих дырах на месте их ртов. Плечо начало пульсировать.
– Что они такое?
Уголки его губ приподнялись. Светлые следы от шрамов на его лице были едва заметны, словно призрачно проступающая карта. Один находился в опасной близости к правому глазу. Еще чуть-чуть, и он бы его потерял. Дарклинг коснулся рукой моей щеки, его голос звучал почти ласково, когда он прошептал:
– Они – всего лишь начало.
И затем оставил меня одну стоять на носу корабля. Кожа все еще жила его касанием, голова полнилась вопросами.
Прежде чем я успела начать разбираться в них, передо мной возник Иван и потащил меня обратно по главной палубе.
– Помедленнее! – возмутилась я, но он лишь в очередной раз дернул меня за рукав. Я споткнулась и полетела вперед. Колени больно ударились об палубу, и я едва успела подставить закованные руки, чтобы приостановить падение. Я поморщилась, почувствовав входящую в ладонь занозу.
– Пошевеливайся, – приказал Иван. Я с трудом поднялась на колени. Он пнул меня носком ботинка, и, потеряв равновесие, я снова с глухим ударом повалилась на палубу. – Я сказал, пошевеливайся!
Затем меня подхватила чья-то огромная рука и аккуратно поставила на ноги. Обернувшись, я с удивлением увидела великана и черноволосую девушку.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Это вас не касается, – сердито прорычал Иван.
– Она – пленница Штурмхонда, – ответила девушка. – И обращаться с ней нужно соответствующе.
Штурмхонд. Знакомое имя. Значит, это его корабль? И экипаж? О нем поговаривали на «Ферхадере». Он – равкианский корсар и контрабандист, печально известный тем, что прорвал блокадное кольцо фьерданцев, а также своим баснословным состоянием, заработанным поимкой вражеских кораблей. Но плавал он не под флагом с двуглавым орлом.
– Она – пленница Дарклинга, – возразил Иван, – и предательница.
– На суше, может, и так, – парировала девушка.
Иван пробормотал что-то на шуханском, но я ничего не поняла. Великан просто рассмеялся.
– Ты говоришь по-шухански, как турист.
– И мы не подчиняемся твоим приказам, на каком языке ни говори, – добавила незнакомка.
Иван усмехнулся.
– Уверена? – Он покрутил рукой в воздухе, и девушка схватилась за грудь, падая на одно колено.
Не успела я моргнуть, как великан достал дугообразный меч и кинулся на Ивана. Тот лениво махнул второй рукой, и парень скривился. Но это его не остановило.
– Оставь их в покое, – попыталась я вмешаться, беспомощно дергая за свои кандалы. Я могла бы призвать свет и с закованными запястьями, но не смогла бы сфокусировать луч.
Иван проигнорировал мои слова и сжал руку в кулак. Великан замер, меч выпал из его рук, а на лбу выступил пот. Иван выжимал жизнь из его сердца.
– Давай не будем переходить границы, йежо, – пожурил он.
– Ты его убьешь! – крикнула я, начиная паниковать. Затем пихнула Ивана плечом, пытаясь сбить его с ног.
В этот момент прозвучал громкий двойной щелчок.
Иван окаменел, его ухмылки как не бывало. За ним стоял высокий парень примерно моего возраста, может, старше на пару лет – рыжие волосы, сломанный нос. Похож на смышленого лиса.
В его руке был пистолет со взведенным курком, дуло прижималось к шее Ивана.
– Я гостеприимный хозяин, кровопускатель. Но в каждом доме есть свои правила.
Хозяин. Должно быть, это и есть Штурмхонд. На вид он был слишком юн для капитана.
Иван опустил руки.
Великан резко втянул воздух. Девушка поднялась на ноги, продолжая держаться за грудь. Оба тяжело дышали, их глаза горели ненавистью.
– Хороший мальчик, – похвалил Штурмхонд. – Теперь я отведу пленницу в ее каюту, а ты можешь идти и заняться… чем ты там занимаешься, пока все остальные работают.
Иван нахмурился.
– Не думаю…
– Это заметно. Так зачем начинать сейчас?
Лицо Ивана налилось кровью.
– Ты не…
Штурмхонд наклонился, нотки веселья исчезли из его голоса вместе с легкомысленной манерой держаться, когда он произнес со стальной твердостью:
