Спасение приходит в виде очередного письма от Астрала. Я игнорирую его уже несколько дней, потому что напористость человека стала уже граничить с домогательствами. Но сегодня с мыслью: «А вдруг?» – я открываю письмо.
Астрал пишет, что эксперимент Паранормального Голливуда стартует через шесть дней, а я «круглый ИДИОТ», раз упускаю возможность сделать репортаж об этом событии «или даже стать его частью». Чувствуется, как дымилась клавиатура, когда он набирал эти слова: «Это станет САМЫМ авторитетным исследованием двадцать первого века о способности человеческого мозга взывать призраков к жизни».
…Способность человеческого мозга взывать призраков к жизни.
Ох, если бы я верил в судьбу…
Астрал продолжает: «Более того, ЕСЛИ ты согласишься присутствовать на эксперименте и обеспечишь ему достойную отсветку, у нас есть ОЧЕНЬ ценная информация по поводу твоего паранормального видео, которой мы готовы поделиться. Мы провели тщательное расследование и заключили, ГДЕ именно оно было снято, с точностью до ПЯТИ квадратных миль».
Я и так уже был готов согласиться, но теперь я совсем готов. Мои пальцы порхают по клавиатуре:
«Привет, Астрал. Остынь, приятель. Я еду».
Алистер Спаркс: «Далее следует расшифровка беседы по записи, сделанной Шерилин Честейн 7 ноября 2014. По ее словам, разговор с Джеком состоялся в баре «О-ля-ля» на острове Лантау».
(На протяжении беседы на фоне слышен шум волн и голоса посетителей.)
ШЕРИЛИН: Так что давай, умник. Мое тебе задание, если не слабо. Дальнейшая судьба этой сущности в твоих руках. Если ты так уверен, что я вожу людей за нос, тебе достаточно сказать слово. Я смою содержимое бутылки морской водой, и соль уничтожит духа. Или другой вариант: если ты не уверен на сто процентов, сохрани ему жизнь, и я попытаюсь помочь ему уйти дальше.
(Продолжительная пауза.)
ДЖЕК: Последний шанс. Вы видели привидений своими глазами?
ШЕРИЛИН: Я не могу на это ответить. Я видела вещи, которые можно было назвать…
ДЖЕК: Убейте.
ШЕРИЛИН: Джек, не надо так. Сядь. Извини, я немного вышла из себя, но ты… Ты не до конца честен и…
ДЖЕК: Просто убей это, Шерилин.
ШЕРИЛИН: Джек, ты должен кое-что знать о своем видео. О словах на записи. (Пауза.) И потом, разве тебе не интересно, что я думаю о той книге?
ДЖЕК: (Уходит.) Я тогда глупо себя повел. Устал после перелета, сами понимаете. От книги тоже можете избавиться. Сожгите все дотла с какой-нибудь полынью.
ШЕРИЛИН: (Повышая голос.) Эта книга действительно из будущего. (Пауза.) Джек, ты меня слышишь? Это книга из будущего, и в ней пишется о твоей смерти. (Пауза.) Джек! Беги не беги, это правда. (Долгая пауза. Шерилин вздыхает. Бутылка шкрябает донышком по столу. Шерилин понижает голос до шепота.) Пойдем, дружок. Мне очень жаль. Пойдем, отнесем тебя к воде.
Глава 6…6…6…
(Элеанор: Важная просьба – удали из прежнего текста рукописи ВСЕ до единого упоминания слов «Сатанахия», «Мания» и «Баракиял» на дорожке видео. Потом проверь еще раз, чтобы НИ ОДИН намек на эти слова не просочился в текст.)
Я подскакиваю с шезлонга, когда понимаю, что Бекс плачет.
Звонок телефона застал меня у овального бассейна, и я проснулся ослепший и взмокший. Ничего удивительного, так как здесь я и заснул после обеда и такой кровавой Мэри, что кого послабее и с ног свалит. Правда вот, в мои планы не входило бледное пятно в форме книги посреди загара, за это спасибо упавшему мне на живот томику «Создавая Гарольда: Опыты в психокинезе». За первые сутки моего пребывания в отеле «Сансет-Касл» в Западном Голливуде я успел проглотить половину отчета об эксперименте семидесятых годов, который собираются воспроизводить члены Паранормального Голливуда. Дальше читать нет сил. В те годы писали какие-то чересчур длинные книги.
Ее автор – профессор Стэнли Эйч Спенс. Он входил в число восьми исследователей в области парапсихологии из Торонто, которые проводили тогда Эксперимент Гарольд. Впечатляющий факт: Спенс прилетит, чтобы присоединиться к эксперименту в качестве «беспристрастного наблюдателя и консультанта», если верить письму перевозбужденного Астрала.
Когда меня будит телефон, на часах 17.21 по местному времени, 11 ноября. На экране под номером абонента высвечиваются слова: «БЕКС МОБИЛЬНЫЙ», и снимок нетрезвой смеющейся рыжеволосой девушки из брайтонского бара, из чего я делаю вывод, что звонит Бекс. У нее сейчас на пять часов позже. Машина времени просто.
По иронии, когда я отвечаю на звонок, по голосу мне кажется, что она выпила и, вполне может быть, звонит из того самого брайтонского бара. Да, я почти уверен, что на заднем плане слышно караоке и безголосого джентльмена, который с трудом поспевает за темпом «Crazy In Love» Бейонсе.
И сначала мне кажется, что Бекс смеется.
– Почему со мной вечно это происходит? Почему, твою мать? Ответь мне!
– Что случилось?
Еще всхлипы.
– Я такая дура, – говорит она. «Crazy In Love» стихает, и остаются слышны только приглушенные басы. Я слышу шум машин. Видимо, Бекс вышла на улицу. Сидя здесь под солнышком, мне трудно представить ее в 01.22 ночи, расстроенную, в окружении толп курильщиков, вышибал и целующихся парочек, откуда за круговой дорогой виден темный и голый Брайтонский пирс. Возможно, где-то рядом одинокая чайка щиплет обглоданные куриные косточки в тесте на крыше припаркованного тут же «Форда Фиесты».
– Бекс, что стряслось?
– Что с вами, парнями, не так? Если вы хотите серьезных отношений, зачем вам этот последний трах на свободе? Если вам нужно это, зачем завязывать серьезные отношения?
Я пытаюсь задействовать огорченный голос:
– О господи. Родная, мне так жаль это слышать. С кем он…
– С какой-то шалавистой шлюшкой с шалавистой фоткой в профиле. Она написала мне об этом, и я спросила его, и в итоге он признался во всем, и я его бросила. Ах, социальные сети, ах, какое великое изобретение! Как они объединяют людей!
Ее гнев срывается на горькие рыдания. Я едва могу различить ритмичные басы «Something Kinda Ooooh» Girls Aloud на заднем плане.
Я понимаю, что Бекс сейчас нужно дружеское плечо. Кто-то должен сказать ей, что Лоуренс просто струхнул накануне переезда. Что люди творят глупости, когда им страшно. Что это с ней он хочет жить вместе, а не с шалавистой шлюшкой, которая наверняка и симпатичной-то покажется только после пяти пинт.
Я понимаю, что должен напомнить ей, что утро вечера мудренее и если она действительно любит Лоуренса, то им нужно сесть и поговорить.
– Какой же мудак, – говорю я. – Он тебя никогда не заслуживал.
Снова всхлипы.
