— Однако какой соблазн… — задумчиво произнесла девушка. — Неужели за столько веков никто не пытался тайно усовершенствовать амулет? Когда воздействие незаметно и, как следствие, недоказуемо. Слишком заманчиво, слишком!
— Ты права. Конечно же, попытки делали, особенно раньше. Не хочу рассказывать, к чему они иногда приводили… Да, мы — высокоразвитая раса, но, увы, отнюдь не безгрешная. Интриги, покушения, даже войны — всё было. А потом короли смогли договориться, поднапряглись и выкосили чересчур властолюбивых магов. И под угрозой смерти запретили подобные эксперименты. Мало того, теперь каждый школьник перед выпуском приносит отдельную магическую клятву и обязуется никогда не воздействовать на чужой мозг. Под угрозой опять-таки смерти. Вот так. Сурово, зато доходчиво.
— Это да, — признала Ждана. — Тогда не понимаю, как бы ты мог помочь своему деду, будь он жив? Ты же тоже давал эту клятву?
— Давал, конечно. Я просто поменял направление мыслей. А что, если бы можно было не заставить его поверить, что всё в порядке, а… не знаю, расслабить, отвлечь, чтобы он сам забыл о своей беде и на автомате начал пользоваться ногой. Я надеюсь, что когда-нибудь придумаю препарат, который будет действовать не от головы…
— А от ноги? Не хочу показаться грубой, но я знаю один простой и очень эффективный способ. Надо было ему вторую ногу сломать, — буркнула Ждана. — Или хотя бы замотать в гипс или что там у вас, и сказать, что и эта сломана. И всю обслугу убрать, чтоб не помогала и на себе не таскала. Тогда хочешь не хочешь — сам бы встал и пошёл, для начала в туалет, а потом и на танцы. Прости, но как-то так. У меня дедушка неродной, ну, второй бабушкин муж, так и пошёл: в больнице в туалет со сломанной шейкой бедра. Обычный склероз — забыл, что сломал, вскочил и поскакал. Правда, свалился по дороге, но метров десять одолел. С реально, а не фантомно сломанной ногой! Хотя, конечно, все заморочки в голове, факт…
— Факт, — грустно согласился Рум.
Помолчали.
— А расскажи теперь про себя. И вообще про свой институт, чем вы там занимаетесь, без магии?
— Тем же самым, что и вы, только без магии, поэтому мы круче! — улыбнулась она и показала ему язык. — Понятно, что магия сама по себе сложна и опасна и всё такое, но при хорошем уровне контроля и голове на плечах она значительно облегчает жизнь вам, демонякам. А нам, «бедным-обделённым», приходится всё самим делать. И руками, и головой. Искать новые пути, совершать открытия, ошибаться и снова идти вперёд… Мы, люди, очень шустрые и гибкие, и, что бы вы там ни думали, мозги у нас тоже неплохо варят. Возьмём, к примеру, почту: вот по какому принципу она у вас работает? Магически? Или дракков гоняете?
— Дракки только срочные грузы доставляют, а обычные письма ежи разносят.
— Ты шутишь? Ёжики?
— Птицы-ежи. Идеальные почтальоны — очень быстрые, кристаллы на них безотказно работают, а иглы — от хищников, самая подходящая экипировка.
— Хм… ясно. Но мы пошли ещё дальше. У нас почти у всех есть такие устройства — стационарные большие, а маленькие мы везде с собой таскаем, они с ладонь размером всего, — так вот, они без всякой магии доставят твоё письмо хоть на другой конец Земли всего за пару секунд! Да что письмо — ты можешь поговорить со своим далёким собеседником, как мы с тобой сейчас разговариваем, и даже его увидеть. Так-то!
Рум сощурил глаза и недоверчиво покачал головой.
— Гонишь.
— Ха! Щас попробую объяснить, но учти, я не программист…
Следующие пять минут демон только и делал, что ловил собственную челюсть. Ничего себе! Вряд ли она врёт, такое с ходу просто невозможно придумать!.. Чел, действительно круто!
— Ладно, допустим, — наконец прокашлялся он. Ждана, ехидно улыбаясь, кинула в него бутылку с водой. — Спасибо. Хорошо, а лично ты что делаешь?
— Ну, мои успехи куда скромнее. Учусь, химичу потихоньку… Знаешь, как неофициально наша кафедра называется? Кафедра лекарств и ядов! Можешь не напоминать, я больше никому не проболтаюсь, особенно после случая с принцем… Жить охота. Химфак и химфак, тем более он в вашем «замшелом» тоже есть. А занимаемся мы, конечно, не ядами, во всяком случае не я. Хотя синтезировать умею, мы их ещё на первом курсе бодяжили, помню, одному пацану капнуло на руку ипритом, пузыри были — во! Ну а не фиг потому что без перчаток красоваться… А лично я занимаюсь синтезом новых лекарственных препаратов с выраженным противоопухолевым действием.
— В смысле? Люди стали слишком толстыми? — не понял Рум.
Ждана грустно улыбнулась.
— Счастливчики вы, что такой болячки не знаете! Даже рассказывать не буду, ибо там всё очень грустно. А ещё грустно, что успехи уже есть, я для диплома шесть пробных препаратов синтезировала, четыре из них точно удачные, научрук очень хвалит… Да только прежде чем их проверят-перепроверят, протестируют на животных и запустят в производство, больше десяти лет пройдёт. Так положено, и всё это правильно, я не спорю… Но у кого-то просто не будет этих десяти лет. Как у отца моего, к примеру. Отчим нормальный мужик, но это уже не то, понимаешь? Вот потому я и пошла в химию. После выпуска на фармпроизводство устроюсь, тестировать и доводить до ума разные прогрессивные разработки. Хочу людям помогать… чтоб для них, хоть для кого-то из них тоже не стало бы слишком поздно.
Рум, повинуясь порыву, перепрыгнул к ней на кушетку и обнял, зарылся носом в волосы, легонько поцеловал в висок.
— Ты молодец. Я тобой горжусь.
— Спасибо, Ромка…
* * *
А потом они как-то незаметно уснули. И проснулись под ехидное:
— Подъём, милашки! Приземление проспали! Только вас ждём!
Было неловко, но… кажется, они уже начали к этому привыкать.
Досмотр длился недолго. Суроволицые демоны в форме «просвечивали» амулетами багаж и переписывали данные выезжающих. Потом к каждой сумке прикрепили по магическому компенсатору: как объяснил один из межграничников, по туннелю и так тяжело идти, границы миров естественным образом сопротивляются, плюс почти полная темнота, никакой магии не подвластная… Вещи однозначно помешают. Их переправят чуть позже, всё равно мироходцам понадобится какое-то время, чтобы прийти в себя. А кто сказал, что будет легко?
— Да не бойтесь, ничего страшного там нет! — подбодрила Ильга. — Я уже четвёртый раз его прохожу. Внутри действительно темно, но по всей длине крепкие перила, держитесь за них — и не упадёте. А у наших всем тоник дадут, живо взбодритесь!
На правах самой опытной она вызвалась возглавить группу, замыкал её куратор. К счастью, выяснилось, что по туннелю можно было спокойно идти по двое. Ждана с Румом и другая парочка тут же взялись за руки. За ёльфой, отпихивая друг друга, устремились трое парней; периодически из темноты доносились их приглушённые переругивания. Рум перехватил свою «невесту» за плечо и поймал себя на том, что думает почему-то не о загадочной границе между мирами, которая и в самом деле упруго сопротивлялась их «вторжению» и сильно замедляла передвижение, не о Ёль-Фили и предстоящей встрече с кумиром… А о том, что это место словно создано для поцелуев. Что, если он сейчас резко остановится, дёрнет на себя ни о чём не подозревающую Ждану, обнимет и найдёт в темноте её губы… такие мягкие, сладкие… м-м…
