– Счастлив видеть вас на борту, капитан Вашингтон, – негромко сказал он Гасу. – Отдать швартовы!!! – гаркнул он матросам на палубе, будто пушка выпалила. – Сводки дают умеренное волнение, так что мы сможем держать пятьдесят пять узлов почти всю ночь. Если море останется таким же спокойным придем в Бриджхэмптон на рассвете. Какой-то малый из газеты напросился с нами, никак его было не спровадить. Надеюсь, вы не возражаете?
– Никоим образом, капитан. Паблисити – это тоже строительство туннеля, так что если пресса захочет повидаться со мной, – я готов.
Когда они вошли в офицерскую кают-компанию, репортер встал – крепкий рыжеватый человек в клетчатом пиджаке и котелке, традиционном головном уборе газетчиков. Он был из того нового поколения репортеров, которые шагу не могут ступить без электроники; записывающие устройства, как ранец, висели у него за спиной, микрофон выглядывал из-за одного плеча, линзы фотоаппарата – из-за другого.
– Бьемонт из «Нью-Йорк тайме», капитан Вашингтон. Но за мной весь газетный пул, просто монетка у меня упала как надо – ведь только один корреспондент мог ехать с вами. Так что я из Эй-пи, Ю-пи, Рейтер, «Дейли ньюс» и еще много откуда. У меня несколько вопросов…
– На которые я буду более чем счастлив ответить чуть позже. Дело в том, что я никогда не бывал на кораблях этого типа и хотел бы посмотреть, как он отходит.
Судно вот-вот должно было пуститься в путь. Два громадных пропеллера, установленных на кормовых башнях, уже начали вращаться, и швартовы, державшие «Боадицею» у дока, были отданы. Внезапно несущие пропеллеры взревели, создавая подъемный эффект, и громадный аппарат зашевелился, закачался, а затем – самое странное ощущение из всех – прямо пошел вверх. Выше и выше – шесть, восемь, десять футов; он поднимался, пока и впрямь не лег на подушку из воздуха, не имея ни единой точки соприкосновения с поверхностью воды. Несущие пропеллеры превратились теперь в своей вышине просто в серебряные диски, диски с подвижной осью вращения; они повернулись перпендикулярно направлению движения, и аппарат легко скользнул прочь от дока. Пропеллеры повернулись опять, давая теперь полный ход, и мало-помалу «Боадицея», чудо современной техники, превратилась и впрямь в покорительницу вод и понеслась над ними к югу, все быстрее и быстрее уходя в ночь. Но тряска при этом возросла так, что задребезжала посуда на полках в буфете, и Гас с наслаждением устроился на софе, дававшей хотя бы относительный комфорт. Бьемонт сел напротив него и тронул кнопки ручного пульта управления.
– Собираемся ли мы победить, капитан Вашингтон, – вот вопрос, который сегодня у всех на устах. Мы победим?
– Это никогда не было вопросом победы или поражения. Обстоятельствами почти всегда правит случай, так что американская часть туннеля достигнет конечной точки возле станции на шельфе приблизительно в то же время, когда английская часть дойдет до их станции на банке Грейт-соул. Это не гонки. Ситуации различны, даже расстояния различны.
– Вот именно, различны, и именно это делает наши гонки, которые вы не хотите называть гонками, столь волнующими. Американский туннель втрое длиннее английского.
– Ну, не втрое.
– Но все же, признайтесь, намного длиннее, а построить такой туннель за тот же срок, что и они, – это само по себе победа и источник гордости для всех американцев. Еще большей победой будет, если вы сможете проехать по всей длине американского туннеля и затем прибыть в Лондон так, чтобы Сесть на первый поезд, идущий по английскому туннелю. Он уходит с Паддингтонского вокзала менее чем через тридцать часов. Вы еще надеетесь быть на нем?
– У меня есть все основания надеяться. Судно достигло теперь предельной скорости и, прыгая от волны к волне, колотилось, словно припадочная вагонетка. Бьемонт сглотнул и ослабил воротничок, мелкие бисеринки пота проступили у него на лбу; нежным внутренностям не рекомендуется путешествовать на воздушных подушках. Но, больной или здоровый, он оставался репортером – и напора не ослаблял:
– Угрожает ли нашим шансам на победу крушение одной из секций туннеля?
– Я не хочу, чтобы вы употребляли слова «победа» и «поражение», поскольку, на мой взгляд, они здесь неуместны. Что касается вашего вопроса, то – нет, это не изменит ситуацию сколько-либо значительно. Секции изготовлялись с избытком на случай выявления дефектов во время сборки. Последняя секция сейчас в пути и будет поставлена в течение ночи.
– Нет ли у вас желания как-то прокомментировать тот факт, что мистер Дж. И. Гувер из лонг-айлендского отдела Колониального бюро расследований полагает, будто здесь имела место диверсия? Он уже арестовал кого-то…
– У меня нет никаких комментариев, поскольку я знаю об этом столько же, сколько вы.
Гас говорил нарочито бесстрастно, стараясь даже голосом не намекнуть на то, что это была не первая попытка диверсии. Репортер начал теперь слегка зеленеть, этот оттенок сделал черты его лица еще более интересными; он ничего не заметил. Тем не менее он настойчиво продолжал задавать вопросы, хотя глаза его все больше стекленели и голос явно охрип.
– После аварии букмекерские ставки на вас упали с пяти до трех за равные деньги. Волнует ли вас вообще то, что громадные суммы поставлены на ваш своевременный приезд в Лондон?
– Ни в малейшей степени. Среди моих пороков нет любви к азартным играм.
– Не расскажете ли вы, каковы ваши пороки?
– Один из них – это не отвечать на подобные вопросы.
Оба улыбнулись этой легкой пикировке, хотя улыбка Бьемонта была несколько принужденной, замороженной. Теперь он определенно позеленел и говорил с трудом, поскольку «Боадицея» атаковала соленые громады волн с неослабевающей энергией.
– Если снова серьезно… не объяснили бы вы… значение этих станций… в океане… для туннеля?
– Разумеется. Если вы представите себе трехмерную карту мира без воды в океанах, вы увидите, как мелки – сравнительно, конечно, – моря, омывающие Британские острова и Северную Америку. Здесь мы имеем континентальный шельф, мелководье, простирающееся вдоль нашего берега до Канады и затем к острову Ньюфаундленд до отмели Грэнд-бэнкс, граничащей с абиссальной равниной. Начинающиеся здесь подводные горные склоны более отвесны, более скалисты, более изрезаны, нежели любые горные цепи на суше. Вы видели искусственный остров, на котором будет в будущем станция Грэнд-бэнкс. Она расположена на глубине 66 футов. Сразу за нею дно резко уходит вниз на глубину более пятнадцати тысяч футов, то есть на три мили. Британская Отметка 200 на отмели Грейт-соул находится на глубине 42 фута и тоже на краю трехмильного склона. Эти две станции отмечают границы наших операций на мелководье, с их внешней стороны мы будем использовать другой тип туннелей и другой тип поездов. Следовательно, здесь должны быть построены пересадочные станции, а также…
