Заодно это единственная возможность не видеть физиономию подлого маленького монстра Дэвида Стерна. Ему платят миллионы долларов в год за то, что он ничего не делает, разве что хихикает и каждые две-три минуты заявляет, что уж лучше выставить на драфт НБА уродливую хромую старуху, чем этих мутантов-переростков, которые получают кучу денег, но не могут сделать 50 бросков за игру и добиться от публики большего обожания, чем Билл Клинтон во времена его президентства.
Хорошо, я и сам вижу, что немного раздражен на этой неделе, так что, возможно, мне стоит отправиться обратно в постель и посмотреть еще парочку кошмаров про Кентуккийское дерби и Дэвида Стерна, влезающего в окно моей спальни с мертвым животным в зубах.
Вот что происходит с людьми, которые слишком помногу смотрят телевизор и делают ставки на лошадей по кличке Доллар Билл. Может, и правда, что страсть к игре — это опасная болезнь, похуже, чем рак мозга. Я еще поисследую эту тему и на следующей неделе доложу вам о своих открытиях.
Уйти на вершине славы
Ставить против «Лейкерс» две игры подряд оказалось правильным решением, но теперь пришло время слиться — уйти на скамейку запасных, потому что в понедельник в Денвере состоится публичное слушание по делу Оман, а прокурор этого штата почему-то обвиняет во всех своих «проблемах» меня, и я не хочу, чтобы меня арестовали из-за моей «деятельности, связанной с азартными играми», или по какому-то другому сфабрикованному обвинению.
Моя речь все еще засекречена, но я напечатаю ее на следующей неделе. Бойтесь системы уголовного правосудия! Она может походя размолоть вас в порошок. Да, так же, как азартные игры и работа адвоката. Что, конечно, не вполне нормальное сочетание. Я понимаю, но все равно пойду на это. Правда, только в этот раз.
Вот почему адвокатам платят — это работа, которую никто не может или не хочет делать иначе, кроме как за деньги.
Обычно у меня нет выбора — как правило, это я сижу один на скамье подсудимых и это мне нужна помощь. А отразить удар и выстоять против системы, которой ты перешел дорогу, стоит денег — даже если ей только показалось, что ты у нее на пути: 200 000 долларов за то, чтобы тебя признали невиновным. Два года на то, чтобы выиграть сфабрикованное дело об управлении автомобилем в нетрезвом виде.
Держитесь подальше от залов судебных заседаний, но если уж вы должны войти туда, то будьте во всеоружии и не идите ни на какие компромиссы. Вы невиновны. Помните это. Виновны они.
Самый опасный спорт
Примечание редактора ESPN: спортивные состязания — это всегда накал страстей, но не всегда страсть выплескивается в спорте. В эти выходные, когда внимание большинства наших читателей было приковано к Шаку и Коби, Супер Марио и Эй Джей Бернетту
[66], автор нашей колонки на Page 2 Хантер Томпсон никак не мог выбросить из головы дело Лисл Оман. Наш добрый доктор был настолько возмущен делом 24-летней жительницы Денвера, которую, по мнению многих, несправедливо приговорили за убийство при отягчающих обстоятельствах, что принял участие в организации митинга в ее защиту.
В 1998 году ее бросили за решетку за убийство. В деле значилось, что она была участницей ограбления и предприняла попытку к бегству, которая закончилась убийством. В ходе преследования был убит денверский полицейский. Это убийство совершил другой подозреваемый в ограблении, который затем покончил с собой. В обществе разгорелись бурные дебаты по поводу того, виновна она или нет, были ли вещи украдены или на самом деле принадлежали ей, была ли она участницей побега или заложником и передавала ли она стрелку оружие или стала жертвой сфабрикованных улик и свидетельских показаний.
Редакторы Page 2 не выносят оценочных суждений по этому делу, но тем не менее мы горячо поддерживаем стремление к снисхождению — и особенно стремление к справедливости. И хотя это в первую очередь — и почти всегда — спортивный сайт, сегодня мы вместе с нашими читателями разделяем душевное волнение и порыв колумниста ESPN.
* * *
Я — неистовый фанат баскетбола и ветеран спортивной журналистики, но на понедельник у меня назначено другое серьезное дело. Я — воин, и пришло время сражаться. Многое успело произойти с прошлой недели — странные, необычные события, которые разворачивали меня на 180 градусов от одного полюса к другому, от радости к страху, от страсти к бешенству, от вспышки любви к порыву ненависти. Все это я уже познал и, боюсь, слишком к этому пристрастился. Ведь, как говорят, я склонен к зависимости — я раб своих страстей, и об этом меня предупреждали многие врачи. Для них я — пациент с высокой степенью риска.
Но не все мои врачи сегодня живы. Двое совершили самоубийство, еще у двоих отобрали лицензии за употребление наркотических медицинских препаратов. Один ошибочно диагностировал у своей жены рак и был вынужден оставить врачебную практику. Но потом занялся психиатрией и довел до ручки целую семью, убедив всех ее членов, одного за другим, что они находятся на грани безумия. По его словам, у них оставалась последняя надежда — поместить друг друга на долгосрочное медикаментозное лечение в невероятно дорогостоящие частные психиатрические клиники. Наиболее серьезные диагнозы были поставлены детям. Один провел два года в закрытом отделении клиники Меннингера в Канзасе, а на другого надели смирительную рубашку и отправили в отделение для кокаиновых наркоманов Мемориальной больницы Джексона в Майами, где первые девять месяцев обязательна «терапия изоляцией».
Шарлатаны — это часть нашей культуры, и мы все становимся их жертвами. Кто из вас может с полной уверенностью сказать, что его личный доктор честен и компетентен? Хо-хо! Давай-ка не будем ставить на это, братишка! Помни о докторе Норке.
Но не сегодня. Нет. В понедельник я был главным оратором в Денвере на митинге «Свободу Лисл Оман», который собрал тысячи людей и привлек широкое внимание прессы. Я, Уоррен Зивон
[67] и Бенисио Дель Торо еще совсем недавно мелькали в новостях денверского телевидения. К Национальному комитету за свободу Лисл Оман присоединились сотни, даже тысячи высококлассных профессионалов и добровольцев. Был официально учрежден Фонд защиты Оман. Нас поддержали и представители Голливуда.
Знаменитая пивоварня оказала гостеприимство организаторам и гостям митинга. Опа! Я чуть не написал вместо «митинга» «бунт». Но вовремя поймал себя на этом. Вне сомнения, это была своего рода оговорка по Фрейду или, возможно, дань старой привычке. Нет! Мы не собирались устраивать в Денвере бунт. Это даже не обсуждалось. Мы наняли одетых в форму патрульных, чтобы они отлавливали всех фриков и начавших буянить пьянчуг. Мы стали прекрасно организованной командой — и, между прочим, стояли на беломраморных ступеньках Капитолия штата Колорадо, а его золоченый купол сиял прямо над нами. Это было волшебно и уж, во всяком случае, точно не скучно. Гарантирую.
