– Упомянутая ведьма оказалась эмиссаром проклятой демоницы Ринецеи, что следует из письма, отобранного у пойманного лазутчика…
Я мысленно возликовала. Ага, я оказалась права – без Ринецеи здесь не обошлось.
– …поэтому приговор справедлив и обжалованию не подлежит. Волей барона де Кардиньяка приказываю привести приговор в исполнение.
Довольный Сугута тщательно свернул свиток и сел на свое место. Барон продолжал хранить молчание, отчего-то все более пристально вглядываясь в мои лицо и фигуру. Я так и видела, как у него в голове бродит масса мыслей, пугающих его самого и приводящих в недоумение скудный интеллект этого типичного вояки.
Палач в красном колпаке подошел – и только собирался выбить подпорку из-под моих ног, как я разочарованно прошипела:
– Я думала, что меня будет казнить профессионал, а мне подсунули неумеху-дилетанта!
– Я профессионал! – в голос возмутился гигант.
– А вот если ты профессионал, то должен знать, что любому приговоренному перед смертью полагается последнее желание. А без этого вся процедура казни окажется неправильной, достойной только начинающего ученика палача!
– Ой! – мышкой пискнул палач. – Ты права, ведьма! Я чуть не нарушил профессиональную этику!
– Господин! – Гигант взревел как труба, обращаясь к барону. – Ведьме положено последнее желание!
– Какое еще желание? – завизжал Сугута, вскакивая с кресла. – Она же ведьма, вещай ее без раздумий, да поживее!
Воины на площади недовольно зашумели. И без того растерянный барон заелозил в своем кресле. Потом он наклонился к Сугуте и что-то прошептал ему на ухо. Советник скривился:
– Хорошо, будет тебе последнее желание. Чего ты пожелаешь, ведьма?
Ланс и Огвур с надеждой смотрели на меня.
– Пожелай, чтобы нас отпустили, – жалобно попросил полуэльф.
Стража встретила его слова громким хохотом. Даже Сугута соизволил хихикнуть. Я улыбнулась:
– Господин палач, прошу вас, снимите драгоценный кулон, который висит на моей шее, и покажите его барону де Кардиньяку!
Ланс опять застонал. Даже Огвур вздохнул разочарованно, пораженный нелепостью подобного последнего желания. Палач послушно снял изумрудный кулон с моей шеи и поднес его барону. Пампур поспешно выхватил украшение из волосатых пальцев гиганта и вперил в него безумный взгляд. Его лицо немедленно налилось кровью, казалось, что барона сейчас хватит удар. Но старый дворянин медленно пришел в себя. Он торжественно встал с кресла и высоко поднял праву руку с зажатым в ней кулоном, показывая его всем присутствующим:
– Это частица Камня власти! Его могут носить лишь наследники престола Нарроны. Она – наша потерянная принцесса! Да здравствует принцесса!
Глава 4
Мы сидели в парадной зале замка за огромным столом, на котором сервировали великолепный ужин. Целое дерево пылало в мраморном камине, распространяя упоительное тепло. Ланс, сладко щурившийся от наслаждения, томно обгладывал крылышко фазана. Всем своим видом полукровка сильно напоминал кота, обожравшегося сметаны. Еще бы. К измученному страданиями пленнику прикомандировали двух хорошеньких служанок, которые выкупали и надушили его стройное тело, расчесали прекрасные пепельные волосы, на этот раз украсив их отнюдь не скромным ремешком, а изящной серебряной диадемой, подаренной бароном. При этом они ежеминутно величали Ланса «благородный господин эльф». Я не стала вдаваться в подробности – обломились ли красавчику какие-нибудь более интимные услуги, но, судя по его довольному виду, – да. Понятно, что полукровка загордился и задрал нос. Мы с Огвуром оказались более скромны в личных желаниях, ограничившись ванной и новой, свежей одеждой. Правда, наш гостеприимный хозяин пытался преподнести мне шикарное платье, по его наивному убеждению, гораздо более подходившее к моему высокому титулу, чем простые кожаные штаны. Но я успешно отклонила подарок, ссылаясь на соображения удобства и свободы движений. С огромными извинениями нам также вернули все наши вещи.
– А где же мой меч? – насмешливо спросила я Сугуту, как оказалось, состоявшего при особе барона в роли придворного мага и первого советника.
Старик виновато затряс бородой и закатил глаза:
– Не извольте гневаться, ваше высочество, но ваш чудесный клинок проявил на редкость строптивый характер. После того, как в ответ на попытки вынуть его из ножен он сильно обжег руку Винфрида, я хотел погрузить царственное оружие в какую-нибудь едкую субстанцию, позволяющую растворить все, кроме металла. Но, услышав эти рассуждения, носившие сугубо научный характер, ваш меч вырвался и моих рук и, – тут старикан драматично вскинул костлявые конечности, – облив нас безмолвным презрением, вознесся к потолку.
Я расхохоталась. Бесспорно, в старом волшебнике погиб великий трагик. Еще веселее я смеялась, переступив порог лаборатории, в которой Сугута проводил различные магические и алхимические опыты. Под потолком полутемной комнаты, заваленной всевозможным барахлом, картинно висел Нурилон, неведомой силой буквально приклеенный к кирпичной, затянутой паутиной арке. Я протянула руку и нежно позвала меч по имени. Нурилон немедленно легко спланировал в мои ладони, издавая при этом тихие постанывающие звуки, напоминающие жалобный плач потерявшегося ребенка.
– Ну, ну… – Мои ласковые утешения возымели нужное действие, и клинок вновь засветился спокойным голубоватым светом. – Не надо так переживать, мой верный друг, все испытания остались позади. Мы снова вместе.
Восхищенный Вин с расстояния в пять шагов очарованно взирал на волшебный клинок, отказываясь приблизится к нему еще хотя бы на дюйм. Огарок белой свечи, подаренный мне тетушкой Чумой, мгновенно залечил обожженную руку начальника караулов замка Кардиньяк и, похоже, именно обладание волшебным оружием являлось для него самым неопровержимым подтверждением моего королевского происхождения. Ну, кто еще, кроме наследной принцессы, мог владеть мечом, сильнее огня обжигавшим любого не угодного капризному клинку?
Великолепный ужин подошел к концу. Барон церемонно поднес мне чеканный бокал, до краев наполненный сладким эльфийским вином. Я встала, оказывая честь хозяину замка, пожелала благополучия и процветания его дому и пригубила духмяный напиток. Де Кардиньяк просиял, все недоразумения были забыты.
– Дорогой барон. – Мне не терпелось выяснить подробности милого приключения, чуть не закончившегося тройными похоронами. – Может, вы будете столь любезны и посвятите меня и моих друзей в тайну, окутывающую все произошедшее?
Здоровяк замялся, крайнее смущение отразилось на его полном лице:
– Драгоценная Повелительница, я ощущаю себя чуть ли не предателем. Когда вы стояли на этой проклятой табуретке, я задавался мучительным вопросом – где мне уже встречались раньше эти удивительные глаза, рыжие волосы и мелодичный голос. Но, лишь увидев кулон, содержащий в себе частицу огромного изумруда Власти, установленного в тронном зале королевского дворца, я вспомнил. Вы удивительным образом похожи на обоих венценосных родителей, а больше всего – на своего брата-близнеца принца Ульриха.
