– А «к себе» – это куда? – уточнил Конев.
– В комнату для горничных. Это на нулевом этаже. В подвале, говоря простыми словами.
– И на третий этаж вы больше не поднимались?
– Пока вы меня не позвали, нет. А зачем?
– На этаже есть еще постояльцы?
Горничная растерянно огляделась по сторонам. Двумя пальцами задумчиво разгладила пушок над верхней губой. По центру лба пролегла длинная продольная морщина.
– Ну… Вроде бы нет…
– Что значит «вроде»?
– Триста второй и триста одиннадцатый были заняты, но когда я сегодня заступала на смену, мне сказали, что постояльцы съехали… Вчера в обед… А заселялся ли кто-то в другие номера… Мне об этом ничего не известно. Вам лучше спросить Леню… В журнале ведь все записано.
– Спрошу, – кивнул лейтенант.
Он уже понял, что ничего не добьется от горничной. Во всяком случае, не больше, чем от остальных свидетелей. Неизвестный убийца, оставивший за собой два трупа, растворился, как призрак. Сунув в рот очередную подушечку жвачки, Конев еще раз взглянул на фоторобот преступника и пробормотал себе под нос:
– От такого портрета не будет много толку. Надо знать, кому его показывать… А так…
– Чего? – шмыгнула носом горничная.
– Ничего. Просто мысли вслух.
– А я? Что со мной? У вас есть еще вопросы? Я готова помочь…
– Нет. – Конев миролюбиво улыбнулся женщине. – Пока к вам вопросов больше нет. Можете идти отдыхать.
Со стороны лестницы послышались быстрые шаги, и лейтенант обернулся. Сложил фоторобот и спрятал его в нагрудный карман рубашки.
Невысокий коренастый оперативник с копной непослушных рыжих волос остановился на третьем этаже, быстро огляделся, поймал в фокус Конева и почти бегом устремился в его сторону. Горничная не торопилась уходить, охваченная любопытством.
– Товарищ лейтенант, – заговорил рыжеволосый, но, заметив постороннего человека, машинально перешел на зловещий шепот: – Мы кое-что нашли, товарищ лейтенант. Вернее, кое-кого… Судя по всему, версия о том, что убийца покинул гостиничный номер через окно, полностью подтвердилась. Его видели…
– Кто видел?
– Свидетель. – Оперативник замялся на пару секунд, после чего добавил с виноватыми нотками в голосе: – Боюсь, что свидетель не совсем надежный, но… Все-таки свидетель…
– Что это значит, Олег? – нахмурился Конев.
– Ну… Это бомж, товарищ лейтенант. У него там палатка с противоположной стороны отеля…
– Это Валик, – услужливо подсказала горничная. – Он живет за гаражным помещением. Его все тут знают… Евген Евгеныч прогоняет его, но Валик опять возвращается. А куда ему идти? Мы его подкармливаем…
– Ясно. Пойдемте, взглянем на вашего Валика. – Лейтенант решительно зашагал к лестнице. Рыжеволосый оперативник последовал за ним. Шествие замкнула горничная, но буквально через пару шагов Конев, обернувшись через плечо, безапелляционно распорядился: – А вы отправляйтесь к себе. Мы позовем вас, если понадобится.
Она покорно остановилась, комкая в руках носовой платок. На круглом лице появилось обиженное выражение. Но спорить с представителями власти горничная не стала.
– Дактилоскописты еще работают? – на ходу поинтересовался у оперативника Конев, спускаясь вниз по лестнице.
– Да, они еще тут, товарищ лейтенант, – кивнул рыжеволосый крепыш. – Только толку-то… Это же отель! Тут отпечатков – миллион. Иголка в стоге сена, короче… – Он замолчал и, лишь когда оба мужчины достигли первого этажа, осторожно поинтересовался: – А это правда, что про вас говорят, товарищ лейтенант?
– А что про меня говорят?
– Что вы увольняетесь…
– Правда. – Под настороженным взглядом ночного портье оперативники пересекли просторный холл и вышли на улицу. Обогнули здание по периметру. Робкие рассветные лучи восходящего солнца коснулись верхушек деревьев. – Заявление еще не подписано, но… Это мое последнее дело, Олег. Здесь, в столице. А как там дальше сложится… Вопрос с трудоустройством я еще не рассматривал. Пока все мысли только о свадьбе.
– Понимаю, – улыбнулся Олег.
Бомж Валик стоял, привалившись к криво растущему тополю. Редкие желтые зубы плотно сжимали истлевший почти до самого фильтра чинарик. Длинные нечесаные волосы доставали до плеч. Половину лица скрывала густая курчавая борода. На Валике был затертый до дыр плюшевый пиджак на голое тело, истинный цвет которого определить уже не представлялось возможным, спортивное трико и почти новые сандалии с торчащими из них грязными пальцами.
Рядом с потенциальным свидетелем находился еще один молодой оперативник, облаченный во все белое. На вид ему было не больше двадцати лет. Коневу не приходилось встречаться с ним прежде.
Лейтенант приблизился к Валику, и тот, мгновенно отлепившись от дерева, выплюнул изо рта чинарик. Конев уловил запах свежих винно-водочных испарений. Заметил и торчащее горлышко бутылки в левом кармане плюшевого пиджака.
– Вы – главный? Да? – по-деловому обратился к Коневу бомж, но тут же смазал первоначальное впечатление, пьяно икнув.
– В каком-то смысле, да. Лейтенант Конев. Главное управление уголовного розыска. А вы – Валентин? Я правильно понимаю?
– Валентин… – снова икнул бомж, – Николаевич. Человек без определенного места жительства. Временно…
– Понятно. Мне сказали, что вы видели подозреваемого.
Рука лейтенанта потянулась к нагрудному карману рубашки за фотороботом, но так и не завершила начатого движения. Последующие слова Валика остановили его.
– Я не знаю, подозреваемый он или нет. Я видел только то, что видел, уважаемый. И знаете, кто это был?
– Кто?
– Ниндзя.
Конев коротко обернулся на своего рыжеволосого спутника. Теперь ему стало понятным, что тот имел в виду, говоря о «не совсем надежном свидетеле». Олег в ответ лишь картинно пожал плечами.
– Самый настоящий ниндзя, – продолжил Валик. – Такой, как в кино показывают. До сегодняшнего дня я думал, что они в кино только и бывают. Но я ошибался. Глубоко ошибался… Я лично видел ниндзя… Вот этими самыми глазами. – Он постучал себя двумя пальцами по векам и в очередной раз икнул. Хотел было достать бутылку, но передумал. – У вас сигаретки не будет, лейтенант?
– Не курю. А с чего вы взяли, что это был ниндзя, Валентин… Николаевич?
– Ха! А вы когда-нибудь видели ниндзя? Хотя бы в кино…
– В кино видел, – не стал отрицать Конев.
– Тогда вы должны понять, что ошибиться невозможно. Он, как и полагается ниндзя, был весь в черном… И вытворял такое, что только ИМ под силу. – Валик сделал особенное ударение на слове «им», подчеркивая тем самым глубочайшее уважение.
