Зато Семён, прятавшийся за баком с масляной отработкой, потихоньку влез в «эмку» гордеца и лихо выехал из ремзоны. В след ему неслись громкие крики и ругань Сержант оказался аккуратистом. В салоне авто на плечиках висела тщательно отутюженная форма. Семён напялил на голову фуражку и, подъезжая к КПП, чуть снизив скорость, нахально загудел. Караульный, поглощенный созерцанием пожара, скользнув взглядом по знакомому номеру машины и силуэту шофёра в форменной фуражке, тут же открыл ворота. Автомобиль плавно выехал с охраняемой территории, но, проехав с полкилометра, разогнался до предельной скорости. Семён направлялся к дому Дадуа. Не доезжая квартал до места, он остановил автомобиль и пошарил в бардачке, в надежде найти табельное оружие водителя. Однако Семёна ждало разочарование. Сержант был аккуратен во всём, что касалось службы, и держал пистолет при себе, даже когда ремонтировал свою ласточку. Пошарив на всякий случай под водительским сидением, и тоже ничего не найдя, Семён выскочил из машины и пулей помчался к дому, где жил Вахтанг. Стояла глубокая ночь. Бородин был одет в тельняшку и линялые пижамные брюки, именно в таком незатейливом одеянии он был схвачен и привезён на Лубянку. Теперь же, его одежда, обгоревшая в огне пожара, выглядела совсем плачевно. «Нужно было бы форму водительскую нацепить», — запоздало сообразил Бородин. И, правда, останови его сейчас милицейский патруль, дело кончилось бы водворением Семёна в камеру близлежащего околотка.
Но в эту ночь милиции было не до задержания странных личностей в пижамных брюках и тельняшках. В Москве опять гремели выстрелы, и лилась кровь. За последние месяцы это стало уже нормой, и мало кого удивляло. Подбегая к дому, Семён услышал выстрелы. «Стреляют за домом, дело — дрянь, кажется, я опоздал» — мысли в голове Семёна путались. Увидев автомобиль охраны Вахтанга, Бородин открыл дверцу. Чемпион МГБ Москвы по самбо, сержант Игумнов, сидел, уткнувшись простреленной головой в руль. «Мигун, только Мигун мог это сотворить! Подошёл сбоку и хладнокровно застрелил ничего не подозревающего напарника» — сообразил Бородин, окончательно поверив в этот момент, что гость из будущего говорил правду.
Семён бросился в подъезд, за столом дежурного находился труп ещё одного гебиста. Выматершись, Бородин взбежал на нужный этаж и попытался высадить плечом входную дверь в квартиру Дадуа. Дверь оказалась не заперта. Семён, влетев в прихожую, потерял равновесие и чуть не сбил с ног хрупкую молодую девушку, склонившуюся над неподвижным телом Вахтанга. Бородин попытался включить свет, но выключатели во всей квартире щёлкали вхолостую. Семён схватился за телефон, но он не работал. Бородин выскочил на лестничную площадку и, что есть силы, забарабанил в дверь соседней квартиры. «Откройте, я офицер МГБ. Мне необходимо воспользоваться вашим телефоном!» — рявкнул Бородин. Дверь тут же отворилась, оттуда, как кукушка из часов, выглянула маленькая сухонькая старушка: «Можете не стучать! Телефон не работает, света тоже нет. А во дворе палят так, будто идет война!» Бабка с подозрением посмотрела на Семёна: «У меня, у самой, зять, между прочим, майором служит!» Дверь с грохотом закрылась. Семён, молча, вернулся в квартиру, и тоже склонился над телом Вахтанга. С первого взгляда было ясно, что Дадуа убит. Большая рана в области сердца, была заметна даже в темноте. Семен тронул волосы трупа Они были в запёкшейся крови. Убийца добивал свою жертву выстрелом в голову, желая сработать наверняка. Девушка, застывшая над телом Дадуа, продолжала еле слышно всхлипывать. Бородин, не говоря ни слова, взял её за руку и повёл в комнату. Там он усадил девушку на стул, а сам опустился перед ней на корточки.
— Кто вы такая? Что здесь произошло? — Семён старался говорить тихо, понимая, что девушка, того гляди, упадёт в обморок. — Расскажите мне всё, не бойтесь. Я — друг Вахтанга, мне можно доверять.
— Я — Мадина, дочь знакомой Вахтанга. Мы земляки, я приехала поступать в ВУЗ, остановилась в квартире Дадуа. Сегодня вечером Вахтангу кто-то звонил. Мне показалось, что звонивший пытался о чём-то предупредить его, — девушка старалась ничего не пропустить, будто рассказывала у доски хорошо выученное домашнее задание. — Потом вдруг кто-то позвонил в дверь. Вахтанг велел мне спрятаться на кухне и ни в коем случае не выходить. Я испугалась, залезла под стол и сидела там тихо, как мышка. А в это время кто-то убивал Вахтанга. А я сидела и тряслась, боясь, что меня тоже убьют. Как я теперь буду жить, после этого?
Мадина громко разрыдалась, Бородин гладил её по волосам не зная, что делать. Он опять вспомнил, что при аресте злобный Амир Явлоев не дал ему переодеться, и теперь он, Семён, смущает своим видом молодую девушку. Грязный, чумазый от копоти мужик, одетый в обгоревшие лохмотья. Сейчас он более всего похож на бездомного бродягу, а не на офицера МГБ.
— Извините меня, но вы так странно одеты, — будто прочитала его мысли Мадина, прервав свой рассказ, она пристально посмотрела на Семёна. — Вам нужно переодеться. В гардеробе висит костюм. Я купила его для Вахтанга, он и надел-то его единственный раз. Сегодня мы праздновали моё поступление в институт.
Мадина провела Семёна к старенькому гардеробу и вышла из комнаты. Он быстро переоделся и, чувствуя щемящее чувство вины, вернулся к Мадине.
— Простите меня, Мадина, я охранял Вахтанга. Да вот, как видите, не преуспел в этом. Тому есть много причин, — Бородин развёл руками, презирая себя за те слова, что сейчас говорил. — Однако, я вынужден предложить вам уйти из этой квартиры, как можно скорее. Счёт идёт буквально на минуты. Скоро здесь появятся люди, которые отравят вам всю последующую жизнь, А то, и вовсе отберут её.
— Что же мне делать? Я могу пойти в общежитие, но сейчас ещё ночь, и я…. А Вахтанг? Он так и останется здесь лежать? — лепетала Мадина.
Семён понял, что сейчас он должен сделать так, что бы ни он, ни Мадина, не попали в руки людей, причастных к этому грязному убийству.
— У вас есть одежда попроще, ну, туфли на низком каблуке, шаровары спортивные, что там ещё? — спросил он у Мадины, рассеянно смотревшей перед собой.
— А зачем это? — не поняла девушка.
— Значит, нужно, — буркнул Бородин. — Одевайтесь, как я сказал.
Семён осмотрел царящий в квартире беспорядок. Книги выброшены из шкафа на пол, ящики письменного стола выдвинуты со своих мест и брошены рядом. От красиво сервированного стола осталась куча перемешанных между собой продуктов и осколков разбитой посуды. Убийца просто взял со стола скатерть и, завязав её узлом, бросил рядом. Стол же был тщательно исследован. Столешницу истыкали острым ножом, не поленились даже отломать ножки. «Тайник искали, — подумал Бородин — Скорее всего, не нашли ничего, времени на поиски у убийцы было мало. А может быть, убийца был не один, и они добились своего, найдя всё, что им было нужно». Около подъезда послышался шум подъезжающей машины. Сейчас сюда заявятся гости. «И что я здесь столько времени торчу?» — обругал сам себя Семён. Посмотрев на часы, он удивился. С момента его появления в квартире Дадуа прошло не более десяти минут. «Время относительно, — подумал Бородин, внимательно наблюдая за силуэтами людей, выходящих из машины. — Иной раз, десять минут длятся дольше, чем год и включают в себя больше, чем вся человеческая жизнь».
