— Конечно, Рогнеда Владимировна. — Кивнул я, поднимаясь из-за стола.
Женщина тут же оказалась рядом и, подхватив меня под руку, повела в сад. Вышло это у неё совершенно естественно и органично, да и… ну не стану же я вырывать свою руку? Некрасиво получится.
— Итак, о чём вы хотели со мной поговорить? — Спросил я.
— Об осторожности. — Тихо ответила Рогнеда и, заметив мой недоумевающий взгляд, покачала головой. — Видишь ли, Бийские, несмотря на то, что достаточно давно не входят в Круг, остаются весьма серьёзной силой, наблюдение за которой не прекращается. Не то, чтобы за ними установлена постоянная слежка, но посматривают в их сторону довольно регулярно… и многие. Тут и сам Круг замешан, и кое-какие фамилии, и государство.
— Это я понимаю. — Произнёс я.
— Хорошо, если так. Надеюсь, ты осознаёшь и тот факт, что появление у них подопечного не прошло незамеченым для заинтересованных лиц. — Кивнула она и, чуть помолчав, договорила. — Не хочу тебя пугать, но… то, что ты видел, когда вошёл к нам во двор, как мне кажется, связано именно с тобой.
— То есть? — Не понял я.
— Ты же помнишь, что я являюсь старшим офицером юстиции? — Вопросом на вопрос ответила Рогнеда. — Помнишь, молодец. Так вот, когда произошёл инцидент с нападением на твою лавку, я поинтересовалась этим делом, взяв его под свой контроль. Имею право по должности. А уже через три дня я получила направление на перевод… в Хольмград. — Договорила женщина. — Не могу утверждать со стопроцентной точностью, что причиной этому послужил мой интерес к твоему делу, но других вариантов просто не вижу. Офицера моего уровня, знаешь ли, просто не могут перевести на другую должность без предварительного уведомления, да ещё и с такой скоростью. Учитывая же, что мой долг по займу на этот дом, взяло на себя министерство, ситуация выглядит и вовсе фантасмагорически.
— Вы уверены? — Ошашарено проговорил я.
— Повторю, у меня нет иных вариантов. А это значит, что вокруг тебя затевается какая-то игра. Оградить тебя от чужого внимания, я не имею возможности. Да ещё этот перевод… Но дочь к тебе привязалась, а потому, если возникнет необходимость, обращайся. Помогу, чем смогу. — Резко отозвалась Рогнеда, но тут же смягчила слова улыбкой. — Будь осторожнее, пожалуйста, Ерофей. Не заставляй мою дочку переживать. Она и без того чувствует себя не в своей тарелке из-за совершённой глупости.
— Какой глупости? — Не понял я.
— Мальчишки… — Закатив глаза, прошептала женщина и подтолкнула меня к сидящей в беседке дочери. Дурдом…
Часть VIII
Кто, куда, зачем, почём
Глава 1
Новости, которые сообщили Багалей перед отъездом, основательно выбили меня из колеи. И дело было не только в догадках Рогнеды, что могли оказаться в корне неверными, но и в откровенности изрядно заикающейся Светланы. А каким ещё могло быть признание пятнадцатилетней девушки в нежных чувствах? К тому же, как говорит мой опыт, такое поведение для женщин вовсе нетипично. В подобных случаях они предпочитают пассивную роль, предоставляющюю им сладостную возможность выбора: ответить благосклонностью или с милой улыбкой послать неугодного ухажёра куда подальше. Хотя, есть и третий вариант, так же пользующийся у них популярностью: не отвечать ни да ни нет, и мотать поклоннику нервы до полной готовности. Впрочем, ни один из этих вариантов не исключает двух других, а уж игра на нервах и вовсе является неотъемлемой частью всех трёх. Правда, в некоторых случаях, она может откладываться на неопределённый срок или наоборот предварять окончательный вердикт, но это уже несущественные мелочи. Утверждаю, как человек, испробовавший на своей шкуре все три варианта в самых разных сочетаниях. Но вот чего я никак не ожидал, так это того, что сам окажусь перед подобным выбором. Неуютным выбором, если говорить начистоту. Но самое противное, что в нынешних обстоятельствах я не могу предложить Светлане большего, чем дружба. По крайней мере, пока. А это даже не вынос мозга, хуже такого может быть лишь предложение «остаться друзьями», после уведомления о том, что «мы друг другу не подходим и лучше нам расстаться». И что мне было делать?!
Мысли мелькали, сменяя одна другую, и я, кажется, подвис не меньше, чем на минуту, невольно заставляя девушку нервничать. Фоном проскользнул поток внимания вроде бы удалившейся в дом Рогнеды, так же фоном я засёк интерес и нервное ожидание, волны которого исходили от Светы, но именно её взгляд, неотрывно следящий за выражением моего лица, расставил точки над «и».
— Ты просишь у меня прощения за то, что «променяла» мою дружбу на новых знакомых… — Проговорил я, глядя в глаза девушки. — Но я этого не видел, Света. Да, мы перестали заниматься с тобой естествознанием, но зачем тебе было издеваться над собой, изучая то, что неинтересно? Новые знакомые? Так у любого человека всегда найдётся куча друзей и знакомых, увлечения которых, и даже темы общения вовсе не пересекаются, это нормально и совершенно естественно. Мы стали меньше общаться из-за прекращения занятий? А разве было бы лучше, если бы мы продолжили наши встречи, но уже через силу, по необходимости?
— Так, ты не сердишься на меня? — С облегчением вздохнула Светлана.
— Совершенно верно. — Кивнул я в ответ и прищурился. — А что касается твоего признания…
— Да? — Девушка встрепенулась, а в следующую секунду мои губы накрыли её. Правда, поцелуй пришлось довольно скоро разорвать, а то со стороны дома, где затаилась Рогнеда, явственно потянуло угрозой.
— Я с удовольствием навещу тебя в Хольмграде. — Прошептал я на ушко розовеющей Свете и, разомкнув объятия, поднялся с лавки.
— Уже уходишь, Ерофей? — С лукавой улыбкой промурлыкала моментально возникшая рядом хозяйка дома.
— Кхм, пожалуй… мне действительно пора. — Пробормотал я, отвешивая Рогнеде неуклюжий полупоклон.
— Я провожу тебя к задней калитке, у ворот сейчас не протолкнуться. — Кивнула женщина и повернулась к дочери. — А ты, дочка, присмотри за рабочими. Они сейчас должны заняться стеклом, боюсь, как бы не разбили чего при переноске.
— Ма-ам… — Тихо, просящим тоном протянула Светлана, но сникла под суровым взглядом матери и, скомкано попрощавшись, исчезла из виду.
— Идём, Ерофей. — Проводив взглядом дочь, кивнула мне хозяйка дома, вновь подхватывая под руку, и потянула вглубь запущенного сада. До обещанной калитки мы дошли в полном молчании, и только когда скрипучая створка уже закрывалась за моей спиной, Рогнеда Владимировна «попрощалась».
— Не вздумай играть чувствами моей дочери, чужак. Не прощу.
Я резко обернулся, но высокая, слаженная из плотно пригнанных друг к другу сосновых досок, дверь захлопнулась, отрезая меня от сада и дома Багалей. Стучать? А смысл? Если бы эта женщина хотела сказать что-то ещё, не тянула бы до последнего. Смерив недовольным взглядом ни в чём не повинную калитку, я хмыкнул и, резко развернувшись на каблуках, потопал вверх по переулку, который должен был вывести меня прямо к трамвайной остановке.
